– Да прорвёмся! За границу Нордлига они не выходят – слишком тепло!

Аня оглянулась – и похолодела: три студёные без видимых усилий скользили следом. Лохмотья, а может, волосы развевались сзади погребальным саваном.

«Скорее, пожалуйста, милый олень!»

Аня вжалась в горячую Сашкину спину. Страх победил робость и впитанный с детства стыд.

Когда впереди масса воды с грохотом ухнула в пропасть, вливаясь в гигантский водопад, олень прянул вправо и оказался над невысоким каменистым берегом. Лес здесь стоял почти вплотную к воде, и животному пришлось продраться сквозь кусты, чтобы вновь лететь над лесными тропами, огибая деревья. Снега поубавилось, и тощие белые силуэты позади рассмотреть было несложно, хотя вокруг стояла уже совсем непроглядная ночь. Они почему-то не спешили, но и не отставали.

– Почему они не догоняют?! – крикнула Аня Сашке.

– Не знаю! Но это, кажется, хорошо.

Только тревога, стоящая комом у самого горла, не давала расслабиться: они ведь всё ещё в смертельной опасности.

Какое-то время бешеная скачка через хлещущие ветви, ночную темень и страх неизвестности, казалось, уводила их от охотящихся тварей. Но неожиданно олень ухнул с обрывистого пригорка в небольшой распадок и замедлился, увязнув в ноздреватом снегу.

Навстречу беглецам из-за большого валуна и поваленного дерева появились ещё две студёные. Они без особой спешки скользили к испуганно храпящему животному, отчаянно пытающемуся выбраться из сугроба.

Сашка выругался – так, что в обычное время у Ани бы уши завяли, но сейчас она была готова согласиться. Резкий прилив адреналина заставил сердце колотиться у самого горла. Ясный разум чётко сознавал опасность, пытаясь придумать путь к спасению.

Олень чудом вывернулся из-под когтистой лапы, а Никонов швырнул в преследователей кусок льда, который сотворил магией у себя в руке. Аня, за неимением оружия, просто крепко зажмурилась и судорожно вцепилась в одноклассника.

Дальше они продирались через заросли а потом неслись так, что стволы деревьев мелькали, как в поезде, пока уставший олень, споткнувшись о согнутое до самой земли деревце, не уронил седоков. Олень прокатился по земле, но сумел вскочить и умчался в чащу. Аня приземлилась очень удачно – в рыхлый сугроб в низинке. Рядом лицом вниз упал Никонов, и накрывший его сверху короткий плащ сделал Сашку неотличимым от сугроба.

– Носом вниз, и лежи тихо! – прошипел он.

Аня хотела было обидеться, но вспомнив, что она тоже вся в белом, накинула капюшон и легла, как приказал Никонов. Вокруг разлилась тишина. Только где-то недалеко трещало и похрустывало. Тревога звенела в ушах, заглушая прочие звуки. Но вот что-то хрустнуло ближе.

Снова затихло. Ещё один скрипучий шаг по снегу в их сторону. Страх нарастал как опухоль, тяжело пульсировал в груди. Аня замерла, стараясь не дышать. Снова шаг – почти совсем рядом. Не выдержав, она приподнялась так, чтобы увидеть хоть что-то из-под густого меха капюшона. Похоже, зрение привыкло к лесной темноте, потому что без труда различило две тонкие ноги и длинный рыжий хвост. От радости Аня то ли пискнула, то ли взвизгнула и подняла голову.

– О! Да это человек! – незнакомый крепенький белькар с белым треугольником на ухе махнул коротким копьём кому-то в переплетении ветвей.

С высокой смолистой сосны рыжими шишками посыпались его сородичи. К обнаружившему ребят белькару присоединились несколько мужчин племени и две женщины. Нарсу Аня узнала только по голосу:

– Надо же! Спасительница белькар – носом в снегу! Это кто из вас придумал такой отличный способ спрятаться от студёных? – Сашка уже тоже приподнялся из сугроба: по широкому курносому лицу в снежной крошке расплылась довольная улыбка. Но тут белькара добавила: – Да если б не олень, плевать они хотели на вашу маскировку. У них даже глаз нет – учуяли бы по теплу. Спасибо Слитым, студёные так увлеклись погоней, что вообще не заметили, как вы грохнулись в сугроб.

Аня разглядела, как кое-кто из спутников Нарсу свёл вместе ладони и поднёс их ко лбу.

– И мы поблагодарим Слитых, – подал голос белькар, первым подошедший к девочке. – Если бы студёные нашли людей, нам бы тоже пришлось спасаться бегством. И ещё неизвестно, кто дожил бы до утра.

– Ты, как всегда, рассудителен, Аске, – с непонятным раздражением произнесла Нарсу, – но лучше нам отсюда уйти. Если студёные догнали оленя, они могут понять, что вместо трёх закусок им досталась всего одна. Упаси Слитые, они вернутся, и закуской станем все мы.

Никонов поднялся, отряхиваясь от снега, и Аня последовала его примеру.

– А куда идти? – рискнула уточнить она. – Нам бы надо на границу…

– Нам всем туда надо, – кивнула Нарсу. – Вот и пойдём.

Под ногами захрустел наст. Теперь путешествие уже не было таким лёгким, как в начале.

– А зачем вы вообще сюда пришли? – поинтересовался вдруг Сашка. – Если Вит делает из вас коврики, а дочери Стужи норовят слопать – чего вы сюда суётесь?

Нарсу гневно зыркнула в его сторону:

– Кого-то ты мне напоминаешь…

– Это Саша… мой друг, – поспешила объяснить Аня. – Мы вместе сбежали от Вит.

Кажется, белькара поняла, кто перед ней, но снизошла до ответа:

– Ищем своих. Заблудившихся, пропавших. И заодно ловушки Вит портим. Когда Аня нам помогла, я искала Тирре и тех, кого нашёл его отряд. По следам поняла, что их забрали в замок. Ну уж ты-то, Витов приёмыш, должен знать…

Услышав эти слова, белькары, стоящие ближе других, переглянулись.

– Ничего я не должен! – вскипел Сашка. – Я вас вообще впервые вижу. А вот откуда ты узнала, как в замок залезть и где у Вит подвал?

– Была одна белькара, которую твоя ведьма не смогла убить. Она выбралась и рассказала мне, как устроен замок.

– Погоди! – вмешался Аске. – Так этот мальчишка – наследник Вит?

– Нет-нет! – поспешила прервать опасный разговор Аня. – Она украла его, так же как и меня! Он скорее её пленник!

– Я не…

– А как Тирре? – перебила его девочка.

Напрягшиеся белькары не то чтобы успокоились, но, похоже, после помощи Нарсу слова Ани что-то значили.

– Жить будет, – откликнулась белькара, – но вот охотиться вряд ли сможет. Слишком тяжёлая рана. Его унесли к целительнице, пока мы тут проверяли следы. Дай-то Слитые, она его на ноги поставит.

Какое-то время шли молча. Девочка наловчилась различать дорогу в ярком свете звёздной россыпи над головой, от которой щемило сердце и тянуло в полёт. Такого ни в одном городе не увидишь – мешают фонари, свет из окон и дым заводских труб. Хотя сейчас Аня предпочла бы оказаться в привычной среде асфальтовых улиц, подсвеченных жёлтым фонарным светом и пахнущих сыростью и выхлопными газами.

Белькары то исчезали в