Маршал опустил плечи, лицо его сделалось усталым: отчетливо проявилась чернота вокруг глаз, сложились глубокие морщины на лбу и резко обозначились складки у рта. За миг он постарел лет на десять.

– Он …, сынок, и мне это известно. – Отойдя от Алена, Феникс почти рухнул на скамью, стоящую во дворе. – Но он знал то, что нам сейчас необходимо. С победой война не закончилась. Она продолжается, хотя теперь это не так заметно. Нам очень нужна его память.

– Всего-то? – Маг скривил губы в усмешке. – Ну так это не проблема. Его память осталась здесь. – Он ткнул пальцем себе в висок. – Не вся, конечно, но очень многое.

Безумная надежда засветилась в глазах старого Феникса.

– Это правда? – строго спросил он. – Ты можешь воспользоваться памятью Мародера?

– Мне незачем обманывать вас, Феникс. Да, я могу пользоваться этой памятью. Хоть это и не доставит мне большого удовольствия. – Ален отвернулся. – И не всегда могу контролировать эту память. А в ней мало приятного. – Помедлив, горько добавил: – Как будто мне своей не хватает…

Маршал тяжело поднялся, снова положил руку на плечо Алена.

– Прости, мальчик мой, – негромко сказал он. – Но это действительно важно. Если бы я мог, я бы никогда не напоминал тебе о войне. Если бы я мог, я бы никогда не допустил той войны!

– Никогда не сожалейте о прошлом, Феникс, – ответил Ален, глядя в сторону с каким-то странным выражением лица. – Потому что содеянного не воротить.

– Как оправишься от своей раны, приходи в дом старейшины, – сказал маршал. – Я не тороплю. Буду ждать, сколько понадобится. Но не затягивай, Грифон. И будь осторожен.

– Хорошо, – кивнул Ален, и маршал ушел прочь.

Внезапно нахлынувшая усталость заставила Алена опуститься на землю. Старый пес тут же начал ластиться, юноша механически почесал его за ухом.

– Опять, – прошептал он побелевшими губами. – Да кто же я такой, что же я такое?..

Ален пришел к маршалу в тот же вечер. Мрачный донельзя, в полной военной форме, официально, по-военному доложив о себе.

– Белый командор, архимаг Белого Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, ветеран великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены по вашему приказанию прибыл! – отчеканил он, в приветствии приложив к сердцу сжатый кулак, после чего замер по стойке «смирно» у порога.

– Вольно, командор! – приказал Феникс, однако Ален все еще смотрел поверх маршала, хотя и поменял позу на более свободную.

Маршал чувствовал себя неуютно, и маг ничуть не пытался облегчить ему жизнь. В конце концов старик вздохнул и кивнул на один из стульев, стоящих вокруг большого стола.

– Присаживайся, Грифон.

Ален сел. Помимо самого Феникса в комнате сидели еще четыре человека. Старик представил каждого по очереди. Двое оказались магами разума, двое – военными разведчиками.

– Иван и Григорий погрузят тебя в сон, Ален, и извлекут из памяти…

Старика невежливо прервал хохот. Командор от души смеялся, глядя на смутившихся волшебников.

– Они? – выдавил он сквозь смех. – Эти неудачники? Вы издеваетесь, маршал?!

Феникс продолжал вопросительно смотреть на юношу.

– Я им не по силам, – посмеиваясь, сказал Пламенный.

Темноволосый Иван, мастер своего дела, все поняв с первого взгляда, мрачно кивнул.

– Я слишком силен, – продолжил веселиться маг, – и слишком опасен. Более глупой попытки я бы даже не придумал – двум мастерам пытаться влезть в память высшего боевого Пламенного. Да я сам своего потенциала до конца не знаю, не говоря уже о боевой ипостаси, не дай боги вам встретиться с этим порождением Кошмара. Это не демон, гораздо хуже. Зверя боюсь даже я, хоть и являюсь им. Если они попробуют влезть в мою голову, боюсь, из этой комнаты никто не уйдет живым.

– Что же ты предлагаешь? – с долей ехидства поинтересовался Феникс.

– Я сам. Только…

Он повернулся к двери и едва слышно позвал:

– Яна…

Дверь скрипнула, и в комнату проскользнула маленькая девочка. Она быстро взобралась на руки брата, угрюмо глядя на маршала и остальных. Ее синие глазки как будто заранее обвиняли всех присутствующих в том, что они собрались причинить вред Алену.

– Ну что, котенок, ты мне поможешь? – спросил юноша, с нежностью обняв ребенка.

– Ага, – сказала малышка, обняв его за шею.

Маг потерся щекой о мягкие кудряшки девчушки.

– Сделай все, как я тебя учил, моя маленькая, хорошо?

– Я им тебя не дам! – заявила Яночка, с подозрением покосившись на военных, особое внимание при этом уделив маршалу. – И вообще, Ал, ты во мне сомневаешься, что ли?!

– В тебе? Да ты что, никогда! – Он с таким обожанием поглядел на девочку, что мастера и офицеры, наблюдавшие эту картину, усомнились, а тот ли человек, тот ли Белый Грифон сидит перед ними. – Все помнишь, что я тебе говорил?

– Ага, – повторила девочка и, обняв брата, закрыла глазки.

– Это гарантия, что я вас не поубиваю, – серьезно сказал отставной командор, и никто не усомнился в его словах. – Начнем.

Глубоко вздохнув, парень прикрыл глаза и открыл страшную, кровавую память Мародера…

…Очнулся Ален оттого, что крохотная теплая ручка гладила его по щеке, а тоненький голосок просил:

– Проснись, братик, дорогой мой, ну проснись…

Он с трудом осознал, что ничком лежит на полу, а рядом сидит сестренка. Ален попытался улыбнуться, но губы свело судорогой. Тело била крупная дрожь.

– Вставай, миленький, вставай, – просила Яночка.

Когда он попытался сесть, в глазах потемнело от боли, он глухо застонал, но кто-то его поддержал, не позволяя упасть.

– Что со мной? – прохрипел Ален, с трудом узнав старого маршала. – Что с памятью? Что за отряд?.. Не понимаю… война же окончена… я не понимаю… – В его голосе проскользнули нотки отчаяния.

Ничего не ответив, старик легко приподнял и поставил на ноги небольшого, но тяжелого волшебника.

– А ну не трогайте его! – Малышка попыталась оттолкнуть Феникса. – Вы все не смеете его обижать! Потому что я его люблю!

– Я его не обижу, – попытался уверить девочку маршал, но она только больше насупилась.

– Тихо, котенок… – Ален погладил прижавшуюся к нему сестренку по головке. – Уже все хорошо. Сейчас домой тебя отведу.

Командора шатало, в глазах то и дело темнело. Едва сумев дойти до скамьи, он тяжело рухнул на нее и огляделся, когда сознание немного прояснилось. Два офицера приводили в чувство лежащих без сознания изрядно избитых братьев-магов, Ивана и Григория.

– Это… я их так? – тихо спросил Ален.