самым ужасным обстоятельствам.

Волхов буднично переступил через заграждающую ленту. Рядом с трупом его уже ждали Данила, Денис и Нина. Адамыч руководил группой криминалистов, раздавая указания с другой стороны периметра, так что с ним придётся поздороваться чуть позже.

— Он набирает обороты, — Данила аккуратно ходил вокруг тела в поисках улик. — Между первыми двумя убийствами прошла почти неделя, а третье совершил уже через день.

— Но странное дело, — заметил Денис. — В этот раз убит ни зэк, ни преступник. Равшанов Рустам Озадович, хирург городской поликлиники. Возвращался домой после дежурства, на полпути до остановки напали.

— Погода ночью бушевала: ливень, гроза, шквальный ветер, — добавила Нина. Помимо планшета с протоколом она всё так же держала при себе собственный блокнот, куда записывала одной ей известные пометки. — Никто ничего не слышал, труп нашли только утром.

Данила опустился рядом с телом, разглядывая вырезанные на лбу символы.

— Что ж эта хрень означает…

Волхову пришлось побороть соблазн держать в неведении бывшего друга. Очень уж хотелось понаблюдать за его метаниями от одной бессмысленной идеи к другой, но времени на это не оставалось.

— Я знаю, что за послания оставляет убийца.

Услышав заявление, коллеги разом повернулись в его сторону.

— Ну?! Выкладывай! — майор воскликнул это слишком громко, обратив на них внимание окружающих.

— В общем, наш Жнец повёрнут на библии. Хрень эта — номер главы и стиха. У Авдеева текст такой: не убивай, не прелюбодействуй, не кради, не лжесвидетельствуй.

— Сходится, — кивнул Данила. — Виновен по всем пунктам. А остальные?

— С остальными пока сложнее. У первых трёх раны обезображены, так что придётся повозиться.

Нина тут же сделала запись в блокноте, а Денис состроил гримасу непонимания.

— А как ты узнал, Игорь Олегович?

Волхов усмехнулся. Ему хотелось бы рассказать историю, достойную детективного романа, о поиске зацепок, сложных логических цепочек и внезапных просветлениях, но случайность в раздевалке нисколько не сходилась ни с чем подобным.

— У каждого профессионала есть свои секреты, — с таинственным видом ответил он.

Дальнейшие расспросы пресекли криминалисты. Вениамин сразу распределил их по местам: кого составлять описание, кого осматривать отрубленные конечности, лежащие в стороне от тела, а Славе, самому опытному из них, доверил трудиться над трупом.

— Опять наш клиент? — Вениамин по-свойски поздоровался с обоими офицерами, снова закурил сигарету. В последнее время он зачастил с дурной привычной. — Когда ж это закончится…

— Когда мы его поймаем, Адамыч. Когда мы его поймаем…

━─━────༺༻────━─━

Город просыпался. Дороги уже наводнили машины, по тротуарам брели хмурые пешеходы, среди которых, выделяясь яркой спортивной одеждой и широкой улыбкой, бежал лысый мужичок. Он петлял, обгонял прохожих, перепрыгивал лужи, бодро взбирался в горку. Волхов наблюдал за ним из машины, ожидая, пока откроют переезд.

Путь его лежал в сторону пригорода, на широкий холм, где располагалась церковь. Это было старое здание, местами с обнажённой кирпичной кладкой, заброшенное ещё лет сорок назад, когда спрос на религию у народа значительно упал. Постройку начали восстанавливать собственными силами прихожане и священники. Они успели укрепить своды, привести в порядок внутреннее убранство, фундамент. Снаружи уже оштукатурили часть стен и даже поставили новенькие ворота.

Пока длился основной ремонт, службу справляли в деревянном срубе, который до сих пор стоял во дворе. От него же росла и невысокая колокольня, ещё действующая, потому что башню церкви ещё не отстроили до конца.

На территории постоянно кто-то находился. Работа была всегда, поэтому нанимали школьников, решивших подзаработать в свободное время, обездоленных или просто желающих помочь хорошему делу людей.

Волхов не появлялся здесь уже несколько лет. И ещё столько же не появлялся, но срочно требовалась помощь Иллариона.

А вот и он, кстати — сменил рясу на рабочую форму с высокими сапогами, активно указывает водителю фискарса, куда именно нужно сгружать лес.

Волхов припарковался у калитки, ступил на вязкую грязь и пошлёпал по грунтовой тропинке к священнику. Когда он приблизился, механические клещи уже разжались, сбрасывая последние брёвна, одно из которых покатилось прямо на них.

— Отлично, отлично! — Илларион помахал рукой водителю, останавливая бревно ногой. — Всё, спасибо! Дальше сами. О, Игорь, здравствуй! Ты какими судьбами?

— Помощь твоя нужна, — Волхов сжал крепкую ладонь в приветствии. — Слышал про новое убийство?

— Да, слышал… — Илларион перекрестился. — Царствие ему небесное, бедняге.

— Думаю, он был другой веры.

— Не важно. Все под одним богом ходим.

— Ну-ну… Так как, поможешь?

Но Илларион отвлёкся от разговора, не ответив. Он снарядил нескольких рабочих распиливать брёвна: раздал им бензопилы, обозначил фронт работ, и только после этого вернулся к капитану.

— Извини, времени мало. Надо до темноты со всем разобраться — завтра ещё одна машина будет. Дров на зиму нужно много.

— Да ничего. Понимаю.

— Какая помощь-то требуется?

Волхов достал из портфеля планшет с листами.

— Сможешь расшифровать послания? Один получилось разобрать, но остальные… Последний вроде чёткий, но я ничего не смог найти похожего. Боюсь, без тебя не справимся, а это главная зацепка.

Илларион поглядел на рисунки.

— Пошли сядем. В ногах правды нет.

Они разместились в беседке, разложив листы по столу. Батюшка молча изучал их, а Волхов решил не мешать. Он наблюдал, как рабочие живо разделываются с брёвнами, один за другим распиливая их на чурки. Те скатывались вниз к широкому тяжёлому пню с многочисленными отметинами.

— Гошка! — раздался крик одного из рабочих. — Гошка, давай принимай!

На зов из избы показался здоровенный мужик. Ростом он достигал, наверное, метров двух, из широченных плеч свисали руки, подобные горилльим, с толстыми грубыми пальцами и мозолистыми ладонями. Лицо Гошки, хмурое как сегодняшняя погода, выделялось выпуклыми скулами и выпирающей челюстью. На пару мгновений Волхов пересёкся с ним взглядами, из-за чего мурашки пробежались по коже. Тёмные впалые глаза будто высасывали остатки света из души.

Он не спеша пошагал к куче ожидающих его чурок, держа в руке тяжёлый топор. Подойдя к пню, Гошка играючи поставил на него первый попавшийся кругляк, замахнулся и с одного удара расщепил дерево.

— Так. Один могу сказать, — наконец заговорил Илларион. — Он похож на тот, что ты мне показал в раздевалке. Левит, глава девятнадцатая, стих одиннадцатый.

Волхов сразу полез за текстом в интернет.

— «Не крадите, не лгите и не обманывайте друг друга». Осуждённый с этой отметиной сидел за мошенничество и кражи. Убийца точно знал,