Алекс немного успокоился:

– В этом нет ничего подозрительного. Мария предана Нико так же, как ее сын был предан мне.

– Но именно после дежурства Марии Нико становилось плохо. Подумай об этом, Алекс.

– Случайность, и ничего более, – спокойно возразил он. – У меня нет причин не доверять ей.

Однако Сара не желала успокаиваться:

– Но если она просто притворяется, чтобы…

– Довольно! Ты не имеешь ни малейшего представления, о чем говоришь, – резко бросил он.

Сара не желала отступать, так как речь шла о ее сыне.

– Тогда, пожалуйста, успокой меня и объясни, почему ты всецело доверяешь этой женщине?

– Она мать Карло. Ты помнишь Карло?

– И что из того?

Алекс сжал зубы, но все же заставил себя продолжить:

– Ты забыла, о чем я тебе рассказывал?

– Что Карло был не только твоим телохранителем, но и другом? Конечно, помню.

– Так вот, Карло – сын Марии. Он погиб, защищая меня.

Сара потрясенно выдохнула:

– Карло? Тот молчаливый гигант? О, мне так жаль. – Не отдавая себе отчета, Сара прижалась к Алексу, потому что ей невыносимо было видеть боль, исказившую его лицо.

– Мне тоже, – прошептал Алекс, не делая попытки разжать ее объятия.

Несколько секунд они сидели, обнявшись. Вдыхая такой знакомый запах Алекса, Сара закрыла глаза. Алекс уткнулся подбородком в ее волосы, его теплое дыхание ласкало ее.

– Как это произошло? – мягко спросила она.

– Пуля.

– Его убили? – Сара вздрогнула и испуганно посмотрела на Алекса. – В тебя стреляли?

– Да. – Ему тяжело было об этом вспоминать. Алекс испытывал чувство вины, хотя Карло выполнял свои обязанности. – Он заслонил меня собой.

Сара забыла о страхе быть отвергнутой. Осталось лишь желание облегчить Алексу ощущение вины и утраты. Она обвила его руками. Алекс не противился. Тогда она положила голову ему на плечо и прошептала:

– Мне очень-очень жаль.

Его рука обвила талию молодой женщины.

– И мне тоже.

Сара едва слышала его шепот. Тело Алекса было напряжено, но можно было догадаться, какие эмоции бушуют в его душе.

Она закрыла глаза.

– Он выполнял свой долг.

Сара понимала бессмысленность и ненужность любых слов, но желала хоть чем-то заполнить наступившую тишину.

– Так и есть, – невесело усмехнулся Алекс. – Но мне от этого не легче. – Он тяжело вздохнул и с трудом закончил: – Не просто телохранитель, но друг. Он отдал жизнь не за своего принца, а за друга.

Алекс поднял голову, и Сара увидела исказившееся от боли лицо. Неосознанно она стала гладить его плечи и спину, пока не почувствовала, что он немного успокоился.

Когда она вновь посмотрела на Алекса, глаза его были прикованы к ее губам.

Ее сердце сделало неровный скачок, дыхание сбилось.

Он хочет поцеловать ее? Стоит ли соглашаться?

Однако губы Сары сами собой приоткрылись. И это словно послужило сигналом для Алекса. Но он сделал совсем не то, чего женщина инстинктивно ждала. Принц мягко, но решительно отстранился.

Сара сначала ощутила пустоту, а затем в ней поднялась буря чувств, самыми острыми из которых были тоска и боль. Она жаждала не столько поцелуя Алекса, сколько его любви!

Губы у нее задрожали, и, чтобы Алекс этого не заметил, она отвернулась.

Прошло еще несколько томительных секунд молчания. Наконец Алекс произнес сухо, словно и не было этого краткого мига единения и близости:

– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что твои подозрения в адрес Марии абсолютно беспочвенны? Я верю ей безоговорочно.

Сара согласилась с ним. И, однако же, чувство беспокойства, какой-то неясной тревоги не покидало ее.

Совладав с собой, Сара повернулась к Алексу. Если он намерен делать вид, что между ними ничего не произошло, то она тоже сможет. В любом случае главное – это Нико, а не их взаимоотношения.

– Кто может, по-твоему, причинить вред Нико? – спросила она.

– В Карвейнии не найдется человека, который желал бы зла маленькому принцу – так зовут его люди. По крайней мере, мне такой человек неизвестен. Да ты и сама могла в этом убедиться: в газетах регулярно публикуется информация о состоянии его здоровья, подарками и открытками завалена половина спальни.

Сара вздохнула и заправила за ухо прядь волос. Да, непростая это задача – выявить недоброжелателя среди милых и внимательных людей. И кому вообще придет в голову мысль вредить четырехлетнему мальчику?

Она засмеялась через силу:

– Не знаю, может, ты и прав, а я незаметно для самой себя превратилась в хлопочущую над единственным цыпленком наседку.

Алекс бросил взгляд в сторону Нико, который играл довольно далеко от них.

– Единственный, кто может причинить Нико боль или заставить его встревожиться, – ты сама. Прошу, следи за тем, что ты говоришь в присутствии мальчика.

Его слова задели Сару за живое и одновременно вызвали гнев.

– Он не мог меня слышать. Я говорила достаточно тихо.

– Что не может меня не радовать.

Сару захлестнула волна негодования. Она почти утратила контроль над собой:

– И что бы ты сделал, если бы он меня услышал? Или если бы узнал правду?

Глаза Алекса сверкнули.

– Не искушай судьбу, Сара Пресли. Это не та игра, в которой ты можешь меня обыграть.

Краска бросилась в лицо женщины, к глазам подступили слезы. Закусив губу, она стала укладывать посуду в корзину. Алекс не должен заметить, как сильно он задел ее. Ну почему он отказывается принять тот факт, что Сара полюбила Нико всем сердцем? Кроме того, она было решила, что между ними установилось какое-то подобие дружеских отношений, а Алекс в один миг все разрушил. Что ж, значит, лучше ей выкинуть подобные мысли из головы.

– Папа! – раздался детский крик.

Нико, спотыкаясь, спешил к ним. Его лицо было пепельным. Одна рука лежала на животе. Вдруг он остановился и согнулся.

Взрослые в ту же секунду вскочили на ноги. У Сары словно крылья за спиной выросли. На пару секунд она опередила Алекса.

– Что случилось, Нико? – тревожно воскликнула женщина. – Тебе плохо? Живот…

У мальчика неожиданно началась рвота.

Очередное недомогание прекратилось так же внезапно, как и началось.

Алекс метался, как зверь в клетке, по кабинету, вспоминая события этого дня. Тревога не оставляла его. В голове звучали слова Сары.