Он ощущает дыхание женщины на своей щеке. «Тот несчастный случай, который ты недавно видел… Это был Толкатель, не так ли? Это должен был быть он. Ты знаешь это так же хорошо, как я».

Кит едва удерживается, чтобы не прищелкнуть языком. Она – часть его собственной души и знает, куда бить.

«Прости, что рассказываю тебе о старых новостях, но разве однажды давным-давно ты не проиграл Толкателю?»

Он натянуто улыбается, услышав слово проиграл. Нет ничего ничтожнее, чем радоваться и печалиться из-за побед и поражений. Так мог бы сказать разве что ребенок, ведущий счет в игре. «Не говори со мной о Толкателе», – отвечает он ей в своей голове.

«Ты был слаб, и Толкатель превзошел тебя. Может быть, тебе просто стоит бросить эту работу? Может быть, тебе уже пора на покой?» Теперь ее мягкий голос звучит у него в левом ухе, хотя Кит не видел, как она перешла на другую сторону.

«Заткнись. Скажешь еще хоть одно слово – и я убью тебя». Он сохраняет спокойствие, глядя прямо перед собой.

«Я уже мертва, – легко отвечает она, широко улыбается, вдруг придвигается еще ближе и произносит резким тоном: – Это твоя вина».

Его голову словно обдает резкий порыв ветра. Он вздрагивает от внезапного озноба. На несколько секунд крепко зажмуривается, затем вновь открывает глаза.

Женщина исчезла. Мир опять стал нормальным.

Перед ним вновь сидят крепко спящий мужчина в строгом костюме, девочка, полностью поглощенная своим телефоном, пожилая женщина с сердитым выражением лица, мужчина, жадно рассматривающий фотографии моделей в купальниках, перелистывая страницы журнала, оживленно беседующая семейная пара. Все так, как было раньше.

Цикада поднимается по пожарной лестнице потрепанного девятиэтажного кондоминиума на южной окраине района Синдзюку. Он проходит витки спирали один за другим, придерживаясь рукой за проржавевшие красные перила.

После завершения работы Цикада провел ночь в городе Мито, затем сел на первый поезд линии Дзёбан, отправлявшийся в Токио. С самого рассвета идет дождь. Не слишком сильный, но достаточный, чтобы дороги промокли и под ногами стало скользко, а листья деревьев в роще за зданием громко шелестели. Нависшие над крышами темно-серые облака расчерчены волнистыми линиями и похожи на могучие мышцы. Они затянули все небо над городом, но вдалеке в них виднеется просвет.

Он идет по переходу на шестом этаже, засунув руки в задние карманы джинсов.

Сцены из фильма, который он смотрел прошлой ночью, все еще крутятся у него в голове. Цикада нашел его на одном из каналов кабельного телевидения после того, как завершил работу в доме в Мито.

«Притеснение» Габриэля Кассо[8]. Он никогда раньше не слышал про этого режиссера, и название фильма ни о чем ему не говорило.

Цикада почти уже переключил канал, когда фильм начался, но по какой-то причине продолжил просмотр и вскоре увлекся так, что не мог оторваться – и досмотрел до конца.

Фильм рассказывал короткую историю жизни юноши из Франции, потерявшего обоих родителей в результате несчастного случая. Каждое утро без выходных этот юноша разносит стопку газет по всему городку, бегая по улицам, как крыса в запутанном лабиринте.

Становясь старше, он совершенствует свой способ доставки, сначала обзаведясь велосипедом, а затем пересаживаясь с велосипеда на мотоцикл. В фильме было не очень много диалогов, но становилось ясно, что больше всех на свете юноша презирает своего начальника, хозяина газетного магазина. Все, что делает жирный начальник, это посылает молодого человека с различными поручениями, а сам постоянно бездельничает.

Юноша беден, и, когда он однажды влюбляется, девушка бросает его; его сердце оказывается разбито, и его дни тянутся один за другим унылой чередой. Хозяин с каждым днем становится все хуже. Он смотрит на юношу свысока, давая ему бессмысленные указания, а иногда даже бьет его. Он почти не платит ему, а когда все же делает это, то швыряет конверт с зарплатой ему под ноги. Всякий раз, когда он так поступает, юноша сердится и говорит, что хозяин магазина должен выдавать ему оплату как полагается.

В конце концов юноша приходит в магазин с ножом, чтобы убить хозяина. В той сцене начальник говорит ему: «Ты – моя марионетка».

Юноша в ярости, но тут он внезапно обнаруживает, что к его телу привязаны нити – те самые нити, с помощью которых управляют марионеткой.

«Марионетка на ниточках, – мягко говорит хозяин магазина. – Смерть твоих родителей, твоя любовь и твое разбитое сердце, даже само твое рождение – результат того, что я все это время дергал за ниточки. Теперь ты это видишь, марионетка?» Он глумливо смеется над бедным юношей.

Сначала тот тоже смеется, потом смертельно бледнеет, потом кричит. Но вместо настоящего крика из его рта раздается кукареканье. Поняв, что это тоже проделки хозяина магазина, он впадает в отчаяние. Размахивает ножом, пытаясь во что бы то ни стало отрезать нити от своего тела, пока его не забирают в сумасшедший дом. В конце юноша лежит на больничной койке, бормоча: «Я буду хорошей марионеткой, только позволь мне быть свободным».

История была довольно мрачная и депрессивная. Кажется, она получила какую-то награду на французском или итальянском кинофестивале. Большей частью фильм был черно-белым, но время от времени – видимо, чтобы отразить состояние души главного героя, – в нем появлялись кадры, залитые синим светом. Этот эффект производил сильное впечатление.

Когда фильм закончился, Цикада почувствовал себя странно расстроенным. У него было неприятное чувство, что ему только что показали историю его собственной жизни.

– Это не имеет ко мне никакого отношения! – сказал он вслух, чтобы услышать собственные слова. Однако это как нельзя лучше доказывало, что фильм действительно его задел.

В финальной сцене хозяин магазина подносит ко рту банку с пивом, глядя на юношу, лежащего на больничной койке. «Потому что я волен делать все, что мне нравится». Он делает глоток, затем смеется. В это мгновение Цикада увидел похожее на морду богомола лицо Иваниси, наложенное поверх лица хозяина магазина. На него накатило недомогание.

Теперь он идет быстрым шагом по переходу на шестом этаже здания. На закрытый деревьями задний фасад никогда не падают солнечные лучи. Там царит постоянная темнота и пахнет плесенью. На полу перехода в стороне лежат три мертвых гигантских шершня. «Погибли от плесени», – безо всяких оснований заключает про себя Цикада. Несмотря на то что шершни мертвы, их черные и желтые полосы вызывают ощущение смутной угрозы. «Тигры, гигантские шершни – когда черный и желтый вместе, всякий будет повержен», – напевает Цикада. Затем он вспоминает, что слышал о наемном убийце с кодовым именем Шершень. «Шершень звучит круче, чем Цикада».

Он подходит к комнате под номером 603 и нажимает на кнопку звонка. Ответа нет, но Цикада поворачивает круглую дверную ручку и заходит внутрь. Он знает, что если дверь не заперта, значит, Иваниси не выйдет поприветствовать его.