Наутро прямо с марша — в бой… Зубайдулло чувствовал, как сердцу стало тесно в груди. «Страшно?» — спрашивал он сам себя и отвечал: «Страшно». Бросал взгляды на лица товарищей и видел, что они тоже думают об этом. Ведь все они идут в бой первый раз в жизни!

Еще немного — и кончится лес. Прозвучит команда, и солдат сделает первый шаг, может быть, навстречу смерти и обязательно — навстречу бессмертию.

— Рота к бою!

«Вот оно, начинается… Вернее, началось». Сбрасывая с себя маскировку, вперед рванулись «тридцатьчетверки». За танками — пехота, за танками — Зубайдулло Мурапов со своими теперь уже боевыми друзьями.

Он бежал сквозь дым и грохот, припадая на колено, стреляя, и — снова вперед.

«Только бы быстрее добраться до фашистов, а там…» И не успел додумать — «что же там…». Взрывной волной его отбросило в сторону.

«Врешь! Жив!» — закричал Зубайдулло и услышал голос командира взвода.

— Мурапов, ко мне!

Совсем рядом Зубайдулло увидел черное от копоти лицо комвзвода. Ползком солдат приблизился к командиру.

— Задание: добраться вон до того холма, засечь огневые точки фашистов. Ясно?

— Ясно, товарищ командир!

Солдаты, затаив дыхание, смотрели как Зубайдулло змеей заскользил по полю. Иногда они теряли его из виду, значит, попал в воронку, потом снова появлялось серое удаляющееся пятно. Но командир в бинокль видел то, чего не видели бойцы, чего не видел сам Мурапов: из фашистских траншей выскользнули три гитлеровца и ползут к Мурапову, явно с целью взять советского бойца живым.

Командир взвода не вытерпел, закричал: «Да оглянись, Мурапчик!» (так друзья звали Мурапова.). Голоса командира Зубайдулло, конечно, не услышал. Но огонь, открытый друзьями, заставил его поднять голову. В сторону гитлеровцев полетела граната, остальное доделала автоматная очередь. С холма вся местность, как на ладони. «Но где же эти самые огневые точки?» На помощь пришли сами гитлеровцы, открывшие ураганный огонь по мураповскому наблюдательному пункту. Сплошная завеса дыма, земли, вывернутой наизнанку, скрыла в бешеной круговерти холм.

— Да, — тяжело вздохнул командир взвода. И все помяли, что сказано этим «да».

И какова же была радость бойцов, когда перед ними появился Зубайдулло — черный, в изодранном обмундировании, окровавленный, но улыбающийся! В волнении, путая русские и узбекские слова, он докладывал командиру о выполнении задания…

Рота готовилась к атаке. Заглушая разрывы снарядов, треск пулеметов, над боевыми порядками пехоты пролетали краснозвездные птицы — «илы» шли на штурм гитлеровцев.

Во весь рост поднялся командир роты, взмахнул пистолетом:

— Вперед! За мной! На врага!

Советские солдаты пошли в атаку. В цепи наступающих, не переставая кричать «Ура!», бежал комсомолец — рядовой Зубайдулло Мурапов…

Позади остались Волга, Курск, Орел, Белгород, Днепр, впереди — река Висла.

Сводка Советского Информбюро коротко сообщила: «Наши войска форсировали Вислу».

И в числе тех, кто совершил этот большой ратный подвиг, был и младший сержант, артиллерист Зубайдулло Мурапов.

…Трудно, очень трудно преодолеть водную преграду, захватить плацдарм. Почти всегда это происходит под кинжальным огнем, под сплошной завесой огня противника. Но еще труднее удержать этот плацдарм. Каждый «пятачок» обходился слишком дорого!

Гитлеровцы атаковали смельчаков во много раз превосходящими силами. Бойцы стояли, как вкопанные. В бой было брошено крупное танковое подразделений. На большой скорости, стреляя на ходу, мчались на советских солдат стальные чудовища. Хотя, может быть, чудовищами они были раньше, в первые месяцы войны…

Командир орудия младший сержант Мурапов снаряд за снарядом посылал по наступающим танкам. Выстрел! Вражеская машина юлой закрутилась на месте. Но второй танк выскочил прямо на орудие. Снаряд разорвался рядом. Осколки скосили расчет, взрывной волной оглушило и отбросило Мурапова.

Гитлеровцы сочли, что с орудием покончено, и развернули танк, чтобы атаковать соседнюю пушку.

Мурапов — оглохший, но живой, бросился к орудию, прицелился… Еще одной яркой свечой прибавилось на поле боя. Атака гитлеровцев захлебнулась. Оставив семь горящих танков, до двухсот солдат и офицеров убитыми, они отступили. За этот бой Зубайдулле Мурапову был вручен орден Славы второй степени.

Третий орден Славы отважный боец заслужил при форсировании Одера. Комсомолец из Ургута выполнил до конца доверие комсомола.

В 1943 году отважного артиллериста приняли в члены КПСС. И дивизионная газета писала о коммунисте Мурапове:

«В бою они всегда были втроем: пушка, граната и он. Все одеты налегке: пушка — без чехла, граната — без рубашки, Мурапов — без вещмешка.

Взрываются так: снаряд — первым, граната — второй, а за ней — Мурапов. Храбрости его позавидует сам аллах, смекалке его удивится сам Насреддин. Товарищи солдаты! Берите пример в бою с коммуниста Зубайдуллы Мурапова».

Так сражался за Родину старший сержант Зубайдулло Мурапов.

ОН ЗАЩИЩАЛ СТАЛИНГРАД

Мумин Закирович Саламов родился в 1923 году в селе Хандайлык Ташкентской области. Окончил педагогический техникум. В Советскую Армию вступил добровольно в марте 1942 года.

В боях за Родину комсомолец Саламов дрался на Сталинградском, Центральном, Первом Белорусском фронтах. В КПСС вступил на фронте в феврале 1944 года. Помимо трех орденов Славы, награжден медалью «За боевые заслуги» и другими медалями.

Трижды ранен на поле боя.

В настоящее время работает старшим аппаратчиком на Чирчикском электрокомкомбинате.

Сентябрь в Заволжье — месяц сухой, пыльный.

Стрелковая дивизия третьи сутки на марше. День и ночь грохоча идут машины по степи. Пыль стоит над степью стеной. Воздух наполнился гулом, пылью, гарью; солнце — словно раскаленная тарелка.

Привалы — короткие. Солдаты еле успеют глотнуть водички, шоферы — долить радиаторы, как снова звучит команда: «По машинам!» Медлить нельзя: ждет Волга, ждет Сталинград.

Солдатские каски, лица, одежда, орудия, ящики с боеприпасами сделались серыми: все покрылось пылью.

Пусть пыль! Пусть усталость! Быстрее в Сталинград! Враг ворвался в город!

Волга еще далеко, а приметы ее намного ближе. Все чаще стали попадаться встречные машины с ранеными. А туда, в сторону Волги, бесконечным потоком двигалась техника, тянулись войска.

Далеко на горизонте темное облако. Стоит на одном месте,