проехал ещеполтора квартала и остановился перед белым домом с красной черепицей,выстроенным с явными претензиями. Вывеска "Доктор Джеферсон Мейком" тожебыла еле видна, освещенная тусклым фонарем над входом. Мейсон поднялся на крыльцо и нажал кнопку. Женщина средних лет,коренастая и хмурая, открыв дверь, сразу же заявила: - Прием с девяти до десяти часов. - Я пришел по срочному и личному делу. - У вас есть карточка? Мейсон пожал плечами. - Передайте на словах: Перри Мейсон, адвокат. - Обождите минуту, - сказала сурово женщина и громко хлопнула дверью,выражая доступными ей средствами свое неодобрение. Прошло гораздо больше одной минуты. Наконец адвокат услышал приближающиеся шаги. Нет, женщина не спешила.Медленно раскрыв дверь и встав в прежнюю позу, она без всякого выражениясказала: - Доктор вас примет. Женщина медленно пошла по коридору, словно приглашая следовать заней. Вскоре они оказались в небольшой комнате с книжными стеллажами. Вцентре ее, в глубоком кожаном кресле сидел доктор Джеферсон Мейком. - Добрый вечер, - тихо сказал он, - присядьте. Простите, не встаю вамнавстречу... Восстанавливая здоровье других, губишь свое. Если бы кто измоих пациентов вел такую жизнь, какую веду я, пришлось бы сказать ему,что он совершает самоубийство. Пытаюсь отдыхать, полностью отключаюсь отвсего после каждого приема пищи... Извините за лишние разговоры...Слушаю вас. Изложите свое дело. Только покороче. И не огорчайтесь, еслиникак не отреагирую. Я вырабатываю в себе способность расслабляться и необращать внимание на внешние раздражители. Выслушав такое вступление, Мейсон спокойно сказал: - Да расслабляйтесь себе на здоровье и сколько угодно. А мне простоответьте: провела ли у вас миссис Хардисти всю ночь или только частьночи? Доктор Мейком подскочил в кресле. - Что такое? Что вы сказали? - Не поддавайтесь внешним раздражителям, - изрек Мейсон, слюбопытством разглядывая фигуру доктора, крепкую и мускулистую, фигуручеловека лет под пятьдесят, с твердым взглядом и решительно без единогопризнака усталости. - Это наглость задавать такие вопросы! - Могу извиниться. Но вы можете ответить? - Могу, разумеется. Но не вижу оснований отвечать! - Она арестована, - кратко пояснил адвокат. - Милисент арестована?! Значит, власти предполагают... Господи, ноэто же черт знает что такое! - Вот именно. И вы ничего не знали? - Конечно, не знал. Не мог и подумать, что полиция настолько глупа. - Имеются улики. Правда, косвенные. - Значит, их неверно истолковывают. Доктор уже бегал по кабинету.Мейсон глазами указал ему на кресло. - Мне будет удобнее, если вы сядете. Расслабитесь или нет - это какхотите, но сядьте. Доктор Мейком сел в напряженной позе... - Все исходило из того, что Хардисти погиб еще до наступлениясумерек. Но вот недавно получено другое заключение. Оно было задержано,так как проводилось дополнительное вскрытие по другим причинам. Доктор энергично потер шею. - Могу ли я узнать окончательный вывод? - Смерть между семью и девятью вечера... Ближе к девяти. - В таком случае, Милисент непричастна. - Почему же? - Она была... Ведь в это время она была уже дома, не так ли? - Откуда вам известно? Мистер Мейком сразу насторожился. - Я могу предполагать. И я только спросил. - А когда вы были там? -Где? - В хижине мистера Блейна. - То есть когда я ездил в горы? - Ну, скажем так. Доктор заговорил с легкой насмешкой: - Боюсь, я сразу не оценил вашей связи с этим делом, мистер Мейсон. Язнаю вас, рад был бы познакомиться поближе в более благоприятнойобстановке. Сейчас же я боюсь, что вы пошли по неверному пути. Я непрофан в психологии и знаю методы перекрестного допроса, когда человекузадают внезапные и ставящие его в тупик вопросы. Мейсон равнодушно прервал его: - Я мог и ошибиться. - Рад слышать. - Проверить, ошибся я или нет, можно очень просто. - Как же? - По покрышкам вашей машины. - Не понимаю. - Чего же тут не понимать. Возле горного домика мистера Блейнаостались четкие следы протекторов. Представители Лос-Анджелеса,естественно, сочли их следами колес машины местной полиции. А местнаяполиция пока еще не догадалась проверить другие следы. - А что же в тех, других следах, особенного? - Это были следы совершенно новеньких покрышек. - Ну и что? - Боюсь, доктор, вы не учитываете нынешнего дефицита на автомобильныепокрышки, - сказал Мейсон улыбаясь, - годовые военные нормы и все такое. - Боюсь, я не понимаю. - Все вы давно понимаете, доктор. Легко выяснить, кто мог себепозволить такую роскошь - сразу две новые покрышки на задние колеса, чтовидно по следам. Талоны на покрышки выдаются не каждому. Исопровождается это канителью. Вы должны заполнить карточку, получитьрезолюцию, расписаться затем в магазинной книге. - И все это привело вас ко мне? - А куда же еще? Доктор решительно выпрямился. - Надеюсь, вы понимаете, какое чудовищное обвинение предъявляетемне? - Пока никакого. Но предъявлю через минуту, если вы не перестанетепетлять как заяц. - Честное слово, я нахожу это невыносимым. - Я тоже. Меня удивляет ваша позиция. Я стараюсь помочь своейклиентке. - Кто она, позвольте узнать? - Извольте. Милисент Хардисти. - Она вас наняла? - Ее отец. - Вы сказали... Ее обвиняют. - Так точно. В убийстве. - Не могу поверить, что это серьезно. Мейсон нетерпеливо взглянул начасы. - В девять часов у вас, доктор, начинается прием. Времени нет. Ядействую напрямик. Узнав о покрышках, я сделал вывод. Будьте уверены,рано или поздно неповоротливая полиция проделает ту же работу. Я простоих немного опередил. Вас все равно найдут. Доктор нервно заерзал в кресле. - Могу ли я рассчитывать, что все сказанное мною останется междунами? - Нет. Не можете. - Значит, вы обнародуете? - Возможно. - Мне показалось, вы представляете интересы Милисент? - Верно. - Но тогда как же... - Да так. Я представляю ее одну, а больше никого. То, что она заявитмне, останется между нами. А что мне скажете вы, я использую в ееинтересах. - Если у нее будет алиби, скажем, от семи вечера до полуночи, избавитли это ее от подозрений?.. - Доктор Мейком умолк в нерешительности. - Давайте же, - поторопил его адвокат. - Я... хотел бы рассказать вам небольшую историю. - Ох, - вздохнул Мейсон, - я предпочел бы простой ответ на простойвопрос. - Но если все не так просто? Были же ступеньки, по которым все этовышло на свет. - Сначала расскажите, что именно вышло, а потом уже можно и поступенькам пройтись в свободное время. - Нет, я так не могу... Я только по-своему или никак. Мейсоннетерпеливо посмотрел на часы. - Я буду предельно краток, - заверил доктор. -Ведь вы тоже своегорода врач. А врач обязан знать о своем пациенте все: его эмоциональнуюприроду, проблемы, духовный кризис... - И что дважды два четыре, в тон ему сказал Мейсон. - Допустим, я вэтом разбираюсь, переходите к миссис Хардисти. - Как только я начал лечить ее, мне стало ясно: ее что-то мучает, вней нет психической гармонии. Как всегда