Тот изумленно выдохнул, выпучив глаза, и отлетел к дальней стене. Продолжая единое движение, Турогруг ткнул второго изогнутым острием секиры в живот. Резкий рывок в сторону и вверх. Человечьи потроха подлетели к низкому потолку и бесформенной кучей шлепнулись на пол.

— О-о-о? — изумленно выдохнул бугай, воочию узрев свой внутренний мир, и с грохотом завалился на спину.

Первый брат успел лишь приподняться, опираясь на стену и насильно втискивая воздух в легкие, когда багровая тень метнулась к нему. Он выставил перед собой нож. Турогруг перехватил его руку. Человек попытался отмахнуться тесаком, но неожиданно порезался о лезвие собственного ножа, подставленного демоном под удар. Сын старосты заорал от боли, мясницкий тесак упал на пол. Вождь кочевников деловито отсек ему руку по локоть. Затем, не обращая внимания на хриплые вопли, отрубил вторую. И оставил резко побледневшего человека умирать, барахтающимся в луже собственной крови.

Отправившись в ту сторону, откуда на него выбежали два брата, Турогруг обнаружил лестницу на второй этаж. На ней он встретил третьего человека, очень похожего на тех, кто остался в коридоре.

Вождь демонов присел, над его рогами пролетела увесистая кочерга. А затем резко встал, одновременно шагнув вверх по ступенькам и схватив человека за ногу. Тот, промахнувшись, находился в крайне неустойчивом положении, и Турогругу не составило особого труда перекинуть через себя эту тушу. Сын Орина плашмя упал спиной на лестницу. На сей раз вождь решил не изощряться и просто рубанул секирой промеж глаз ошеломленного здоровяка. Сталь чавкнула мозгами в раскроенном черепе. Ноги человека судорожно задергались, отбивая короткую дробь агонии.

Турогруг поднялся на второй этаж и раздраженно сплюнул, снова оказавшись в тесном коридоре. Мимо, из одной комнаты в другую, пробежала какая-то толстуха. Демон поймал ее за волосы и впечатал лицом в окосячку, оборвав пронзительный визг. Женщина тяжело осела на пол, заливая подбородок кровавыми соплями из расплющенного носа.

Разочарованно фыркнув, Турогруг пошел дальше. Никто из убитых даже отдаленно не походил на вождя. И в очередной раз свернув за угол, демон заметил в конце коридора дверь, у которой стояла сухонькая старушка. Она стучалась и что-то бормотала слабым голосом.

— Ты, — прорычал Турогруг, подойдя к ней. — Где ваш вождь?

Пожилая иссохшая женщина не сразу поняла диалект кочевника.

— Там мой муж, староста Орин, — промямлила она, зачем-то продолжая стучаться в запертую дверь. — У него есть деньги. Вам нужны деньги? Он заплатит, только…

— Староста? — поморщился демон. — Это как старейшина? Лидер?

— Сколько вам нужно? Золото, оружие, еда, люди… Просто поговорите с ним. Поговорите… — она слабо вздохнула, опустив руки: — Вы от одержимого, да? Ох, мои сыночки… Просила же не трогать ту девку. Но не уследила я за ними. Не уследила…

Турогруг непонимающе мотнул головой, подошел ближе, мимоходом сломав тощую шею старушки, и за два удара выломал дверь в кабинет старосты.

Орин стоял у распахнутого окна, так и не решившись выпрыгнуть. То ли он боялся высоты второго этажа, то ли просто не мог сдвинуться с места, остолбенев под порывами горячего ветра пожара, несущего с собой застрявшие в едком дыму крики людей и воинственные вопли демонов.

Жалобно звякнув, мешок с драгоценностями упал на пол.

— И это все? — презрительно скривился вождь. — Твои шатры горят. Твои собратья умирают. Твоя женщина погибла за запертой тобой дверью. А ты все это время трусливо прятался тут, держась за этот мусор?

Орин медленно повернулся, выпрямился и расправил плечи.

— Ты здесь по приказу одержимого?

— Я здесь по своей воле! — взревел Турогруг и чуть более спокойно добавил: — Но благодаря Ахину.

— Мои сыновья уже мертвы?

— Не знаю. Но если они еще не мертвы, то скоро станут таковыми.

— Послушай, мне известно, что они сделали, но я был против, — Орин поднял руки, демонстрируя пустые ладони. Как будто одного примирительного жеста достаточно, чтобы остановить смерть.

— Зачем ты со мной разговариваешь? — демон поудобнее перехватил секиру. — У тебя был шанс сразиться, как подобает мужчине, отцу и вождю. Но ты избрал иную участь и теперь умрешь трусом.

— Не все жители Бирна должны нести ответственность за безрассудство моих сыновей. Многие ни в чем не виноваты. Я ни в чем не виноват! — староста сорвался на крик. Он нервно пожевывал губу, не замечая, что уже не раз прокусил ее до крови. — Это несправедливо! Я честно выполнял условия нашего договора с одержимым. Видишь, чем он отплатил мне?

— Я ничего не знаю о ваших договорах. Мне все равно. Просто Ахин захотел, чтобы мы убили вас, — Турогруг хищно оскалился: — И у нас нет причин не делать этого.

— Постой!

— Что?

— Постой, — дрожащим голосом повторил Орин, не веря, что он до сих пор жив. Это дарило призрачную надежду. — У всего есть цена. Вряд ли тебе нужны деньги, но я могу достать все, что ты только пожелаешь. Ну, заключим сделку?

— Не понимаю тебя, — нахмурился вождь. — Зачем?

— Я хочу, чтобы ты сохранил мне жизнь. Я буду полезен тебе.

— Но ты ведь потерпел поражение, — в рыке демона послышалось искреннее недоумение. — Почему ты не хочешь умереть?

— Это вовсе не обязательно! — воскликнул староста. — Есть же иной выход! Только скажи, что я могу для тебя сделать?

— Умри, — пожал плечами Турогруг, шагнув к нему. — Вы, люди, очень странные. Почему вам нужно объяснять такие простые вещи?.. И перестань говорить со мной. Я пришел убить тебя, а не отвечать на вопросы. Все честно.

Орин попятился, споткнулся и едва не выпал из окна, ухватившись руками за раму. Затащив себя обратно в кабинет, староста вжался в стену и, не до конца осознавая свои действия, пошел вдоль нее к углу, тщетно пытаясь отдалиться от свирепого демона.

— Честно? — пробормотал он. — Это не честно, а глупо! Зачем убивать проигравшего, если он может стать твоим союзником?

— Союзник без чести хуже врага.

— Да в каком диком мире ты живешь, чудовище?!

Турогруг подошел вплотную к человеку. Староста Бирна почувствовал на лице его горячее дыхание.

— Мы с тобой живем в одном мире, — прорычал вождь, испепеляя побледневшего человека яростным взглядом. — В вашем мире. Мире созданий Света.

— Но мы простые люди, мы не…

— Хватит разговаривать со мной! — брызжа слюной, проревел Турогруг. — Отыщи в себе остатки чести и умри достойно!

— Но…

По зубам Орина омерзительно скрипнуло лезвие секиры, на язык легла холодная сталь с солоноватым привкусом, из надрезанных уголков губ засочилась кровь. Староста в ужасе выпучил глаза на уродливую морду демона, нависшего над ним, и застыл, чтобы ненароком не раскроить себе щеки.

— Ы ео оие ахаа… — Орин попытался что-то произнести, но вряд