– Ламор Акант, – неумолимо произнесла Терпение. – Черный Амарант. Вам, разумеется, это имя хорошо известно.

– Откуда вы его знаете? – еле слышно промолвил Локк. – Откуда?!

– Пель Акант был моим другом, а о Ламоре Аканте я вспоминаю со стыдом. Эти имена я знаю с давних пор, они много для меня значат. А для вас они значат еще больше, потому что они – ваши.

Локк, дрожа всем телом, прильнул к Сабете; грудь его будто сдавили железные обручи.

– Что вы с ним делаете? – воскликнула Сабета.

– Раскрываю тайны, – негромко произнесла Терпение. – Даю ответы. Этот человек некогда был Ламором Акантом, архидоном Предусмотрительность, великим картенским магом много сильнее меня. – Она воздела левую руку, открыв пять черных полос, кольцами обвивавших запястье.

– Никакой я не маг, – прохрипел Локк.

– Да, вы больше не маг, – подтвердила архидонна.

– Это все выдумки. – Локк четко, с нажимом произносил каждое слово. – Ладно, допустим, вы откуда-то узнали… имя. Да, меня это очень и очень удивляет. Своего точного возраста я не знаю, но тридцати мне еще нет. А тот, о ком вы сейчас рассказывали, должен быть старше вас!

– Да, он был меня старше, – кивнула Терпение. – И тем не менее вы – это он.

– И как это понимать?

– Двадцать три года назад, после того как в Каморр пришла чума, в городе появился сирота без прошлого. Я же вам только что объяснила, что любой обряд некромантии вызывает ужасающий недуг. Черный шепот возник из ниоткуда в то время, когда Ламор Акант был в Каморре, точнее – в трущобах Горелища. Именно там он продолжал свои запретные изыскания, ставил опыты на нищих, до которых никому не было дела.

– Неправда!

– Картенские маги, находившиеся неподалеку от Каморра, – продолжила Терпение, – ощутили сильный всплеск магии непосредственно перед появлением чумы. Как только карантин сняли, мои собратья проверили каждый закоулок Горелища и в конце концов обнаружили в одной из лачуг инструменты, дневники, заметки и прочие неоспоримые свидетельства проведенного там запретного ритуала. А еще – труп Ламора Аканта. В то время мы решили, что этим все и кончилось. А много лет спустя, когда в Каморр неосмотрительно отправился мой сын, мы узнали о вашем существовании. И сочли нужным поближе с вами познакомиться. С вами и с Жаном – особенно с Жаном, потому что его алое имя нам было известно. И к нашему неподдельному изумлению, он поведал нам, что его лучший друг, каморрский сирота, носит тайное имя Ламор Акант.

– Ты назвал Жану свое настоящее имя? – спросила Сабета.

Локк притворился, что не услышал неприкрытой обиды в ее голосе.

– Я… ну, понимаешь… – Его рассудок отказывался повиноваться, и никакого убедительного объяснения Локк выдумать не мог. – Ну, я хотел тебе сказать, но…

– Он назвал Жану одно из настоящих имен, – заметила Терпение. – Ведь у вас есть и другое, тоже настоящее. Локк, под вашим серым именем скрыто еще одно серое имя, а под ним – наверняка еще одно. Имя Ламор Акант, так же как Локк Ламора, Леоканто Коста или Себастьян Лазари, не дает власти над вами ни мне, ни другим магам. А ваше настоящее имя, имя моего наставника, известно вам одному. Я его не знаю. Может быть, вы и сам его не помните. Но мы с вами знаем, что оно есть.

– Я не тот, о ком вы говорите, – обессиленно прошептал Локк. – Я родился в Каморре.

– Да, ваше тело рождено в Каморре, – кивнула Терпение. – Да поймите же, Ламор Акант преуспел в своем начинании, правда с несколько неожиданным результатом. Поэтому чума и накатила с такой силой. Вам удалось отделить душу от вашего предыдущего, старого тела. И вы украли себе новое, юное, чтобы продлить себе жизнь, чтобы продолжить постижение запретного искусства. К сожалению, вам это удалось… не полностью. Вы раздробили свою память, уничтожили свою личность, заперли душу в теле, не имевшем магического дара. Все эти сведения мы по крупицам собирали двадцать лет и наконец сложили все части головоломки воедино. Вы не сможете отрицать очевидное.

– Еще как смогу! – заявил Локк. – Все это неправда.

– А как вы думаете, почему я поделилась с вами своими секретами? – Архидонна вздохнула, будто терпеливый учитель, в очередной раз повторяющий урок нерадивому ученику. – Я рассказала вам о своих способностях, о своих собратьях… По-вашему, мне просто поговорить захотелось? Или вы решили, что вы один такой особенный? Нет, вы мне действительно нужны как ставленник в пятилетней игре, но я привезла вас в Картен еще и для того, чтобы лучше вас узнать. Чтобы понять, можно ли вам объяснить, кто вы такой.

– Жестокие у вас игры, – пробормотал Локк.

– Поймите, вы до сих пор в некотором роде один из нас. Нас с вами связывают определенные обязательства. Я должна сказать вам правду. Если бы вы не решили возобновить свои прежние отношения, я бы этого сейчас не сделала. Но раз уж так вышло, то вы оба имеете право знать истинное положение дел. – Терпение осторожно коснулась руки Сабеты. – Видите ли, мне известно, почему он всю жизнь грезит о рыжеволо…

– Прекратите! – Сабета, отдернув руку, отступила подальше и от архидонны, и от Локка. – Хватит. Я больше ничего слышать не желаю.

– Не верь ей, это все неправда! – умоляюще произнес Локк.

– Когда совпадений чересчур много, они превращаются в доказательства. А доказательства невозможно оставлять без внимания.

– Да замолчите же вы! – воскликнула Сабета. – Локк, я не… Я не знаю, что и думать. Я ничего не понимаю…

– Ты ей веришь?! Веришь, да?! Я же вижу… – Изумление Локка мгновенно сменилось гневом; смятенные чувства требовали немедленного выхода, и он, сам того не сознавая, неосмотрительно выплеснул долго сдерживаемое раздражение на первого попавшегося: – После всего, что с нами произошло, после всего, что мы пережили… Ты ей поверила?! Да как ты могла?!

– Ты мне рассказывал, что имя у какого-то моряка позаимствовал, оно тебе якобы понравилось… – напомнила ему Сабета. – Ты сам в это верил? И сейчас веришь? Откуда тебе знать, выдумки это или нет? Может, все это за тебя кто-то выдумал, а ты теперь чьи-то выдумки повторяешь…

– Да как ты смеешь?! Как ты вообще можешь такое говорить?! – Гнев раскаленным клинком полоснул по сердцу Локка. – Ты меня бросила! Ты мной помыкала, как хотела! Ты меня опоила – а я все равно к тебе возвращаюсь, раз за разом, как дурак. А теперь, стоило этой картенской ведьме какой-то хрени наговорить с три короба, ты на меня смотришь, будто я вообще с неба свалился. Ох, погоди… тьфу ты…

Стыд и способность соображать вернулись к Локку, как обычно, с запозданием, будто гости, явившиеся на вечеринку к шапочному разбору. Щеки Сабеты запылали, она открыла рот, но так ничего и не сказала, а просто повернулась с изящной решительностью разгневанной женщины, распахнула балконную дверь и исчезла в сумраке дворца.

Локк, оглушенный барабанной дробью, гулко стучавшей в висках, посмотрел вслед Сабете, потом схватил серебряную чашу с охлажденным вином, взревел и шваркнул ее о дубовый стол. Яства разлетелись во все стороны, вперемешку с осколками стекла. Ледышки и брызги вина попали на жаровню, над которой с шипением взметнулись клубы пара.