приказал привести туда жену и детей.

«Вот видишь, моя дорогая, — сказал он, утолив нежные порывы сердца, — каковы плоды терпения и последствия поспешности. Откажись от своих убеждений и внуши нашим детям эти великие истины: добро и зло творятся под всевидящим оком Провидения. Божественная мудрость вознаграждает и карает неминуемо и безошибочно. Человека терпеливого, смиренно покоряющегося судьбе, рано или поздно ждет слава».

РАССКАЗ О БАХЕ́Т-ЗАДЕ́ И ДЕСЯТИ ВИЗИРЯХ

Продолжение

Аладдин закончил рассказ и почтительно умолк. Бахе́т-зада́ как будто призадумался.

«Разве могут столь мудрые речи, — подумал он, — исходить из уст человека с порочным сердцем и преступной душою?»

— Что ж, — обратился царь к предполагаемому негодяю, — я откладываю твою казнь до завтра. Тебя отведут обратно в темницу, но советы твои принесут свои плоды. Вор должен быть изгнан из числа порядочных людей, из рядов защитников отечества и вообще стерт с лица земли. Но, поскольку в то же время ты предупредил меня о вреде поспешных решений, дозволяю тебе прожить еще один день и одну ночь.

С этими словами государь распустил собрание.

Визири уже сговорились о том, какие шаги предпринять, дабы погубить бывшего царского любимца. Бахе́т-зада́ раз за разом откладывал казнь Аладдина. Чтобы положить этому конец, следовало напугать нерешительного царя опасными последствиями милосердия и не позволить вновь увлечься речами, целью которых является отсрочка необходимой кары. Народ не должен заподозрить повелителя своего в слабости, подданные должны быть уверены, что власть зиждется на правосудии. Все эти соображения доверили четвертому визирю, который явился во дворец на следующее утро.

Искусно присоединив к ядовитой лести упреки, якобы продиктованные бескорыстным рвением, этот царедворец произвел сильное впечатление на Бахе́т-заду́, и тот повелел немедля привести заключенного и приготовить все необходимое для казни.

— Несчастный! — сказал он Аладдину. — Довольно я колебался, пора наказать тебя за твое преступление. Пусть твоя смерть, если сможет, сотрет даже память о нем!

— Государь мой, — с почтительностью и твердостью отвечал Аладдин, — я смиренно приму свою кончину. Смерть моя вызвана стечением обстоятельств, иначе мне было бы невыносимо впасть в твою немилость. Став жертвой, я никогда не смогу об этом пожалеть, но придет день, когда ты, государь, пожалеешь о своей поспешности и упрекнешь себя за то, что нарушил законы осмотрительности, в точности так, как это случилось с Бехзадом, сыном Кира, основателя царства Сирийского{254}.

НЕТЕРПЕЛИВЫЙ,

или РАССКАЗ О БЕХЗАДЕ

— Бехзад, сын сирийского царя Кира, внешностью обладал совершенной: его красота, воспетая поэтами, вошла в поговорку у всех народов. Он служил украшением любого общества, и многие только о нем и думали, и говорили. Однажды, никем не замеченный, царевич подслушал разговор о своей красоте. После дружных восхвалений один из присутствовавших, который до сих пор не вымолвил ни слова, заметил:

«Да, несомненно, Бехзад — самый красивый мужчина на земле. Но я знаю одну девушку, с которой никто не может даже сравниться, и она стои́т над всеми женщинами гораздо выше, чем царевич — над мужчинами».

Эта слова задели самолюбие Бехзада, но еще сильнее они возбудили его любопытство. И царевич украдкой обратился к тому, кто их произнес.

«Нельзя ли, — спросил он, — узнать имя красавицы, которую ты так восхвалял?»

«Мой господин, — отвечал его собеседник, — я говорил о дочери одного из самых великих вассалов сирийского государя. И она не только взоры услаждает, ибо в ней прелести непревзойденные соединяются с неоспоримыми достоинствами ума и сердца».

Эта краткая речь произвела глубокое впечатление на Бехзада. Отныне все его мысли сосредоточились на той, что ему так расхваливали, и на том, как ее добиться. Пламя страсти, пожиравшее царевича, подорвало его здоровье, сделало мечтательным и замкнутым, так что родитель его, удивленный такими переменами, спросил сына, в чем их причина.

Бехзад признался Киру в своей страсти к незнакомой красавице, и тот упрекнул его за молчание и скрытность.

«Почему ты утаил от меня печаль сердца твоего? — спросил Кир. — Разве ты не знаешь, что красавица, на которой ты хочешь жениться, дочь моего подданного? Неужели ты думаешь, что он не почтет за честь союз с нашей семьей?»

Кир послал за отцом девушки и попросил ее руки для своего сына. Родители без промедления сговорились о приданом в триста тысяч золотых, но будущий тесть Бехзада потребовал, чтобы свадьбу отложили на девять месяцев.

«Ждать целых девять месяцев! — воскликнул про себя нетерпеливый царевич. — Девять месяцев не видеть, не прижать к сердцу! Нет, я этого не вынесу!»

И Бехзад тут же решил хотя бы поглядеть на свою невесту. Прихватив самое необходимое, вооружившись луком, копьем и мечом, он вскочил на своего лучшего коня и, не раздумывая, пустился в путь. Не успел царевич отъехать от столицы, как его окружила шайка разбойников. Уверенность и воинственный вид всадника смутили негодяев, и, вместо того чтобы, как обычно, ограбить свою жертву и убить, они предложили пленнику жизнь в обмен на то, что он присоединится к их шайке. Погибнув, Бехзад навсегда лишался надежды насладиться своей любовью, однако ремесло вора вызывало у него отвращение, и он предпочел открыть разбойникам правду. Царевич назвал свое имя, объяснил, что он задумал из-за отсрочки его свадьбы и в силу того, что ему не хватило терпения дожидаться ее целых девять месяцев. Выслушав это признание, главарь шайки сказал:

«Мы сократим назначенный срок. Мы хорошо знаем замок, в котором живет твоя возлюбленная, и нам известно, как он защищен. Веди нас, мы нападем на замок, никто не устоит перед нашим натиском, мы похитим твою невесту и за эту великую услугу попросим тебя всего лишь поделиться с нами приданым, обещать нам в будущем свое покровительство и дать несколько дней на подготовку к штурму».

Бехзад в нетерпении своем уже чувствовал себя на вершине блаженства: все средства, которые могли послужить его страсти, казались ему подходящими, и, недолго думая, он на всё дал согласие и продолжил свой путь во главе шайки.

Вскоре им повстречался большой караван, и разбойники, следуя своим наклонностям и кто как мог, напали на него, были разбиты и потеряли несколько человек. Большую часть грабителей забрали в плен, в их числе оказался и Бехзад. Его отвели в столицу той страны, куда направлялся караван, и главный погонщик, рассказав о случившемся царю, указал ему на Бехзада.

«Вот, государь мой, — сказал он, — молодой