не будет, он быстро принял душ и переоделся в чистое. Одежда ему идеально подошла. Когда вышел из ванной, в комнате был накрыт стол с завтраком, а у двери стояли двое — высокие, плечистые блондин и брюнет. Не решаясь сесть за стол в присутствии стражи, стоял, ждал, что скажут. Есть хотелось так, что, казалось, сейчас захлебнется слюной, но не решался, ожидая подвоха. Через несколько минут блондин спросил:

— Ну и чего ждешь? Сытый, что ли? Садись, ешь, у тебя сегодня день тяжелый. Когда еще поесть удастся, неизвестно. Вектор вздрогнул, присел за стол, начал есть.

— Ты смотри, даже фигуры в этом возрасте одинаковые! — продолжил блондин, — Сильвио точно угадал размер.

Немного утолив голод, Вектор все же не утерпел, спросил:

— И что со мной теперь сделают?

— Не наша это компетенция, как император и регенты решат, так и будет.

— А регенты, это кто?

— Не знаешь? Ну, ты и дикий! Регенты, это те, кто помогают нашему императору править. Ему же еще 21 года нет, несовершеннолетний, вот, регенты и контролируют, помогают. Конечно, ему только год остался до 21 года, так что решения он принимает, а они контролируют, что бы правильно все было, по закону.

— Если по закону, то мне крышка, — горестно вздохнул Вектор, тщательно подбирая с тарелки остатки каши, — никто не поверит, что я не знал в кого стреляю! Да еще старый приговор приплюсуют.

— Да, положение у тебя, не позавидуешь! — включился в разговор чернявый, длинноносый здоровяк, — но тут уж как решат правители, Можно посоветовать только честно все рассказать, обо всех разговорах, кто ружье делал, явно же кустарное, Начальника твоего все равно не спасешь, за ним большой хвост тянется. Так что сдавай его с чистым сердцем, себя вытаскивай. Сам знаешь, военное положение, долго тянуть не будут!

— А какие счеты могут быть у нашего начальника с целым императором!

— Счеты у них еще с кадетского корпуса, за это его и перевели к вам. А у Эльриана еще и свой, особый счет имеется. Сын вашего начальника приговорен к расстрелу, знаешь за что? За то, что по просьбе знакомых провел на крышу ратуши, посторонних мужиков с сумками. Даже без досмотра. Что эти мужики наделали, наверное, все же слышал. Почти всю семью у Эльриана уничтожили. Отец у него на руках умер. Так что, скорее всего, он этих ребят не помилует. Вот твой начальник и решил, что надо императора убрать, может, регенты помягче будут.

Вектор задумался. Он прекрасно понимал, что в школе его никто не прикроет, сдадут. Единственное, кого быдо жалко, так это парня, который вместе с ним ружье собирал, за электронику отвечал, но может быть про него и не спросят. А начальник точно в императора метил, гад, и его подставил. Знал бы, ни за что не согласился бы. Одно дело какому-то соблазнителю зад поджарить, другое — императора подстрелить! Господи, хоть бы уже знать, что с ним решили, так ждать, не зная чего, хуже всего. Ладно, хоть не бьют, накормили, выспался в нормальной постели, и на том спасибо! Пришли слуги, убрали стол с остатками завтрака, Вектор пристроился на стуле у окна, хоть поглядит на улицу, может в последний раз! Судя по разговору со стражниками, не родня он императорской семье, а то бы уже сказали, так что ожидать следовало худшего. Примерно через час пришли конвоиры. Быстро!

— Руки давай, без глупостей, целее будешь, — скомандовал офицер, — ждут!

У Вектора упало сердце. Он молча протянул руки, на запястьях защелкнулись наручники. Молча приготовился идти, куда поведут, но в коридоре ждал еще один офицер.

— Куда просто так повели, приказ же был! — Он швырнул конвоирам какую-то тряпку, развернули — мешок, напялили Вектору на голову. — «Вот и все, никаких разговоров не будет»! Ноги стали ватными, показалось, что он и шагу сделать не сможет, но все же собрал все силы и пошел, куда повели. Вернее поволокли, идти вслепую было трудно, спотыкался, два раза чуть не упал, конвоирам пришлось подхватить под руки и фактически волоком потащить за собой.

Привели в какую-то комнату, мешок сдернули, свет ударил по глазам, ослепил.

— Да уж, — раздался насмешливый голос, — тут никакие тесты не нужны, все и так ясно, кто постарался.

В соседней комнате разговаривали. Вектора посадили на стул у стены, вдруг из двери вышла мать. Он сначала не узнал, шрам пересекал лоб, щеку, и шел до угла рта. Неужели это след от его ножа? Стало неуютно. Чего она про него наговорила? Ясно же, ничего хорошего.

— Паразит! — завизжала мамаша, — одни неприятности от тебя! Наказание ходячее, урод, в кого только уродился, паразит!

Дамочка, — загремел голос сидящего за столом человека, того, что говорил про тесты, — вас отпустили?

— Да, — уже потише проговорила мать.

— Так и ступайте, пока за скандал во дворце в тюрьму не отправили. Не на базаре!

Женщина метнула на сына ненавидящий взгляд и выскочила вон. На столе у мужчины что-то тренькнуло.

— Да, — ответил он, — сию минуту.

— Заходи, — обратился к Вектору, — цареубийца недоделанный!

Вектор поднялся и пошел к двери, у которой ждал уже знакомый стражник- блондин. Вектор зашел. Еще один кабинет, за столом император, по бокам двое пожилых мужчин, один в генеральской форме, другой в гражданском. «Видимо, это и есть регенты», — подумал Вектор. — Садись, — кивнув на стоящий посередине комнаты стул сказал военный.

— Не ожидал от брата, но что делать, расхлебывать нам. Ри, ты твердо решил, не передумаешь?

— Нет, не передумаю, я же сказал, поставил себя на место отца, как бы он поступил? Так и решил.

— Хорошо, значит так и будем действовать. Повезло тебе, парень, что кровь у тебя хоть и наполовину, но неприкосновенная! Племянничек! Ри, сам скажешь, или мне продолжить? Вильм, а ты чего молчишь?

— Моего тут голоса нет, — ответил гражданский, — это ваше семейное дело, вы и решайте.

— Хорошо, тогда я скажу, а то ты, Риан слишком мягко настроен! Значит так, слушай и запоминай, дважды повторять не буду. Тебе действительно повезло, все тесты подтвердили, твой отец — мой покойный брат, бывший император Элланы Эвальд.

Вектор почувствовал, как земля уходит из-под ног. Генерал продолжил.

— Только мамаша твоя дурой оказалась, не сказала брату, что беременна. Хотела побольше денег накопить, подружек наслушалась. Эвальд тебя бы не бросил. Признал бы, у матери бы забрал, как подрос, образование дал. Но как вышло, так вышло. Вот мы и решили, поступить так же, как он, если бы был на нашем месте. Сейчас время трудное, мятежники вот-вот войну начнут, да и