и принудительно собирал налоги, утвержденные Генеральными Штатами, даже после того, как они были перечислены королю. Но при всем этом он ничего не добился против гасконских компаний региона, кроме укрепления обветшавших стен Лоша. Нелегко отделить правду от злого навета в подобных документах. Но подобные преступления, несомненно, совершались и другими командирами французских гарнизонов, и они, вероятно, были совершены и Ангерраном д'Юденом. Острая нехватка денег, с которой сталкивались капитаны пограничных гарнизонов, подобных ему, не оставляла им выбора[697].

Если Ангерран д'Юден со всей своей беспринципной энергией и вооруженной свитой из верных сторонников не смог собрать достаточно денег для защиты небольшого округа Лош, неудивительно, что Дофин не смог сделать это в национальном масштабе. Программа сбора налогов, объявленная в июне 1359 года, провалилась по всей северной Франции. Города не смогли внести никаких действенных предложений по повышению налогов, обещанных их представителями. В конце концов, Дофин и его Совет потеряли терпение и наложили габель своей собственной властью. В сентябре Штаты Нормандии выделили отдельную субсидию, которая должна была быть собрана из налога с продаж. Однако в нынешнем состоянии королевства все эти усилия были обречены на провал[698]. Осень 1359 года и последующая зима стали для северной Франции жалким временем даже по меркам последних лет. С начала сентября непрерывно шли дожди. Зерно гнило на полях. Урожай в Бургундии не удался. Цены взлетели. Эти несчастья сопровождались резким падением стоимости серебряной монеты. В октябре 1359 года Николя Брак сообщил, что монета никогда еще не стоила так дешево. Менее чем за полгода она упала с 60 до 150 флоринов за марку серебра. До окончания кризиса она должна была достигнуть 500. В результате, когда вторжение Эдуарда III наконец-то произошло, французская армия не смогла противостоять ему, что случилось впервые за время длительной агонии французской короны. В октябре 1359 года Дофин вернулся после переговоров со своими подданными в Руане и укрылся за стенами Парижа до окончания кампании[699].

* * *

Английская армия, вторгшаяся во Францию в 1359 году, была самой большой, которую Эдуарду III удалось собрать с 1347 года, и, вероятно, самой внушительной из всех, когда-либо покидавших берега Англии. Ее численность составляла около 10.000 английских и валлийских солдат. Большая часть солдат, около половины, были конными лучниками. Все войска, включая лучников, были сформированы из добровольцев и контрактников. Они представляли собой необычный сплав опыта и таланта, с которым никогда не могли бы сравниться лучники предыдущих кампаний. Здесь были все главные полководцы поколения: принц Уэльский, Ланкастер, Нортгемптон, Стаффорд, Уорик и Мэнни. Большое внимание было уделено логистике кампании. Учитывая время года, состояние французской сельской местности и тактику выжженной земли при обороне, армия должна была взять с собой большую часть своих запасов. Англичане организовали службу снабжения и другие вспомогательные части в масштабах, поражавших современников. Двести саперов, плотников, каменщиков, кузнецов и других ремесленников сопровождали армию на марше, а также 300 клерков. Тысячи запасных луков и древков были упакованы в сундуки и бочки и отправлены в Сэндвич, вместе с тетивами, наконечниками стрел и арбалетными лебедками. Была собрана масса оборудования: передвижные кузницы, переносные мельницы для помола зерна и печи для выпечки хлеба, обшитые кожей лодки для переправы через реки и ловли рыбы в озерах, тонна железа для изготовления лошадиных подков, огромное количество строительной извести, гвоздей и веревок, а также основные продукты питания английских армий XIV века: вино, масло, зерно, сушеные овощи, соленое мясо и рыба. Для перевозки всех этих запасов требовался обоз, состоящий примерно из 1.000 повозок и упряжек, реквизированных в южной Англии или купленных в Нидерландах. В Даунсе была собрана флотилия из 1.100 кораблей для переправки людей, животных и запасов через Ла-Манш[700]. Эдуард III заявил своим солдатам, к вящему ужасу некоторых из них, что он намерен оставаться во Франции до тех пор, пока не достигнет своих военных целей или не погибнет в этой попытке. Это должна была быть долгая кампания, а не кратковременный рейд, как вторжение Эдуарда III в Пикардию в 1355 году, который он был вынужден прекратить через девять дней из-за нехватки снаряжения и запасов[701].

Все это обошлось в огромную сумму — 130.000 фунтов стерлингов только на военное жалованье, не говоря уже о расходах на доставку, снаряжение и припасы. Однако экспедиция 1359 года была не великим национальным предприятием, каким была осада Кале, а личным предприятием самого Эдуарда III. Армия не только была набрана без призыва, но и финансировалась без прямого налогообложения — это единственная подобная крупная кампания Столетней войны, не считая экспедиции Генриха V в 1421 году. Эдуард III взял часть денег из таможенных поступлений, часть — из случайных поступлений, таких как выплаты выкупа за Давида II Шотландского и добыча, собранная во время самой кампании; но большая часть расходов была профинансирована за счет кредитов, предоставленных главными полководцами кампании, большинство из которых приняли расчеты Казначейства и позволили отсрочить долги им до следующего десятилетия. Нежелание короля обращаться к своим подданным было мудрым и показательным. Эмоции 1347 и 1356 годов улеглись, поскольку внутренний крах Франции позволил людям чувствовать себя более уверенно. Угроза с моря и из Шотландии, которая в значительной степени создала настроение национальной солидарности пятнадцатью годами ранее, к 1359 году исчезла. Англичан мало интересовали личные амбиции Эдуарда III[702].

Отплытие сил вторжения первоначально было назначено на 8 сентября 1359 года[703]. Но оно неоднократно переносилось из-за бюрократических трудностей, связанных со сбором людей, грузов и запасов в таких масштабах. По мере того, как задержки продолжались, в Кале начались проблемы. В дополнение к силам вторжения, которые должны были прибыть из Англии, Уолтер Мэнни в течение лета занимался вербовкой войск в Эно, Брабанте и других княжествах Германии. Около 1.000 из них были отобраны для участия в кампании и в конце августа начали прибывать в Кале. Многие приехали без денег, рассчитывая сразу пополнить свои карманы за счет французских трофеев. В городе для них не оказалось жилья. Они не могли платить высокие цены, которые местные лавочники требовали за основные продукты. И некоторые из них устроили беспорядки и причинили большой ущерб. В начале октября 1359 года через Ла-Манш из Англии под командованием герцога Ланкастера был спешно отправлен передовой отряд из 2.300 человек для восстановления порядка. Ланкастер занял немцев войной, возглавив их длительный рейд в Пикардию. Он проник на восток до Перона, а затем на юг до Амьена, дважды вернувшись в Кале. Главным уроком этой импровизированной кампании стало то, что даже огромный обоз снабжения Эдуарда III вряд ли был достаточен для его нужд.