— Сколько патетики... ты же не любишь истории с хорошим концом.

— Глупости это всё, — зашептал я, чувствуя, как по щекам бегут слёзы. — Наша история просто не может так закончиться...

— А стихи ты мне так и не написал...

— Написал!

Лида закрыла глаза и прерывисто вздохнула.

— Лида!

— Жаль, что я не...

Она перестала дышать. Я почувствовал это внутренним обонянием — поток эмоций и чувств вдруг иссяк.

— Нет!!!

Я не помню, сколько времени провёл сидя в грязи. Мне показалось, что прошла целая вечность. Я отказывался верить в произошедшее и упорно вглядывался в её лицо... Вот сейчас она откроет глаза и улыбнётся...

— Виктор.

Я очень медленно поднял глаза на уцелевшего вампира — этот свой, я отлично чувствую своих детей.

— Она умерла, — тихо сказал он.

Во мне что-то оборвалось. Я сжал кулаки, собираясь разорвать его на куски прямо здесь и сейчас... Но с огромным трудом сдержался.

Он понял по моим глазам, какой участи только что избежал, но страха не показал. Впрочем, не факт, что вампиры вообще умею по-настоящему бояться.

В голове раздался уже знакомый мысленный позыв:

Что будем делать с захваченными военными и вампирами-отступниками?

Я сжал зубы так, что во рту появился солёный привкус крови.

Убить.

Всех?

Всех до одного, — устало подтвердил я.

Я сам не заметил, как ощерился в злой ухмылке.

И пусть они умирают медленно.

— Послушай, Виктор. — Ясновидящая неуверенно подошла ко мне и мягко коснулась плеча. — Послушай, ты же Человек Судьбы... Ты можешь всё исправить!

Я прерывисто вздохнул и сбросил её руку.

— Отвали. Я вампир. Вампиры могут лишь поглощать жизненную энергию, но не делиться ею.

— Ты — Человек Судьбы, — твёрдо сказала ясновидящая, размазывая по лицу капли дождя и грязь. — И можешь гораздо больше, чем какой-то вампир.

Она сжала моё плечо.

— Просто сделай это, и не думай ни о чём. Я видела будущее — и там вы вдвоём.

Она права! Я могу попытаться... И плевать на всё, что говорил Кельнмиир!

Я опустился на колени перед Лидой, провёл рукавом по глазам, стирая слёзы и капли дождя, и как следует проморгался. Так, а теперь нужно хоть немного успокоиться и сосредоточиться на ощущениях... Нет! Нужно сделать по-другому, я должен выйти из тела! Только я никогда не пробовал делать это сам... И линии электропередач как назло нет поблизости.

А ну вон из тела! Если я помедлю, то не смогу ничего исправить! Эх, был бы рядом Кель, он бы наверняка смог что-нибудь подсказать... или сказал бы, что её просто невозможно оживить.

Я закрыл глаза и попытался представить, как дух покидает тело, но выходило из рук вон плохо — я никак не мог сосредоточиться.

Дождь становился всё сильнее и сильнее. Я чувствовал, что все вампиры неподвижно стоят на поле и беззвучно поддерживают меня.

Где-то вдалеке раздался раскат грома, и сверкнула молния.

Молния!

Кровавый Бог говорил о молнии! Неужели он предвидел… а почему бы и нет? Если ясновидящая предсказывает будущее, то почему этого не может сделать падший дракон?

Я выстрелил в небо энергетическим щупом приличной толщины. На десятки метров вверх... Теоретически щуп должен привлечь молнию, но вот как это будет обстоять на практике...

Удар грома... И молния попадает в щуп.

Я дико кричу от боли, но это продолжается всего несколько секунд, а потом крик переходит в радостный вой чистой энергии, затапливающей мою энергетическую сущность.

Я взлетел над своим опалённым телом и поспешно скользнул к телу Лиды.

Только бы не опоздать...

Коснувшись её руки, я начал вливать в Лиду энергию. Безмолвный призыв к восстановлению достиг адресата, и рана на её животе начала рассасываться.

Да! Но это ещё полдела...

Я коснулся её шеи, попытавшись нащупать пульс, но рука прошла сквозь неё.

Ах да, я же нематериален. Если полагаться на внешние признаки, то она всё ещё не дышит. Неужели я опоздал?!

Нужно как-то вдохнуть в неё жизнь, но как? Кровавый бог говорил о поцелуе, но мне будет трудновато поцеловать любимую нематериальными губами. Что же тогда делать?!

Я попытался коснуться её губ рукой, но ничего не вышло — она прошла насквозь. Но то рука…

Наклонившись, я поцеловал её в губы и неожиданно ощутил, что она отвечает на поцелуй!

Весь мир завертелся, в глазах помутилось — единственным, что я чувствовал, были её губы. Тёплые, мягкие, нежные…

А спустя какое-то время я почувствовал капли дождя и неожиданно осознал, что мы с Лидой стоим посреди поляны, усеянной трупами, и целуемся.

— Что случилось? — тихо спросила она, оторвавшись от моих губ.

— Ты попыталась убежать от меня, но я тебе не позволил, — мужественно сдерживая слёзы радости сказал я, и будто бы в оправдание чрезмерной чувствительности добавил: — Ну, какой же Царь Вампиров без прекрасной Царицы.

— Тогда ладно, — светло улыбнулась она, глядя мне в глаза.

Виктор, тут милиция подъехала. Боюсь, мы не сможем достойно объяснить весь этот бардак.

Разберитесь с ними, по возможности без членовредительства.

А если они откроют стрельбу и попытаются вызвать подмогу?

Я же сказал, по возможности. Да, и проследите, чтобы никто не появлялся здесь до утра — пусть сперва сгорят на солнце трупы вампиров.

Конечно, — искренне обрадовался вампир. — Что-нибудь ещё?

Приготовьте машину, мы уезжаем.

— Знаешь, Лида, — я обнял её за плечи и зарылся лицом в копну светлых волос. — Теперь всё будет иначе…

Молодой продавец-консультант стоял у витрины и от нечего делать рассматривал драгоценности.

— Слушай, Макс, а что это за перстни такие? В накладных ничего похожего не было.

— А? — Старший продавец подошёл к витрине. — С красным узором что ли?

— Ну да, и почему такая небольшая цена? Я думал, мы торгуем только изделиями из драгоценных металлов.

— Так русским языком же написано «специальное предложение», — усмехнулся Макс. — Они на самом деле золотые. Просто поставщик достал где-то целую партию таких побрякушек, причём за сущие копейки, вот наша сеть магазинов вчера и отоварилась.