крики сдерживались только его мокрой ладонью, а сам он несколько раз прикусывал язык, чтобы нас не услышали. Его стоны заводили меня не на шутку, и я даже не помню, как оказалась сверху — Себастьян сидел на стуле, разомлевший, блестящий от пота, а я отталкивалась коленом о свой чемодан.

***

Мерлин, мне казалось, я вот-вот умру. Моя душа висела на волоске, и я думал, дальше удовольствию просто некуда возрастать, но с каждой минутой оно переполняло всё моё тело, и я окончательно потерял голову.

Когда она сидела сверху, а мои ноги тряслись от каждого её прыжка, я думал, что готов умереть прямо сейчас. В этом сладком и безумно желанном моменте.

Обхватил её мокрые и холодные ягодицы, жадно смял, уткнулся носом между грудей — в этот раз они какие-то другие: ещё более спелые и сочные. Мне захотелось сделать что-то такое, чего я даже не знал — мозг пульсировал от желания, от похоти. Обхватив тесно её талию, дёрнул вниз на себя, сам толкаясь вверх. Она вскрикнула, и я не успел приложить ладонь к её рту. От этого крика я рассыпался на осколки и излился прямо в неё, не успев выйти.

— Чёрт. — Сильнейшая волна наслаждения перемежалась с испугом: как я мог такое допустить? Амелия же будто и не испугалась вовсе — медленно выравнивала дыхание, уронив свою голову мне на плечо.

— Я выпью зелье. Натти точно знает, какое, — сказала она и босо пошлёпала к кровати. Взяла платье, надела его и, присев на край матраса, сложила на груди руки: — И откуда ты знаешь про письма?

***

Неужели он рылся в моём чемодане? Себастьян, не заставляй меня разочаровываться в тебе вновь!

Я изо всех сил сдерживала эмоции, чтобы не начать ругаться или попросту не сбежать, а так хотелось. Вскочить, сказать что-то обидное, хлопнуть дверью и уйти спать в свободное бунгало одной.

Вместо этого мысленно считала до пяти и обратно, делала глубокие вдохи и выдохи. Колени всё ещё потряхивало от только что случившегося, и всё тело точно вибрировало, не успев перестроиться на другой лад.

— Я хотел помочь разобрать чемоданы, пока ты спишь. Увидел стопку писем, но не читал ни одного. — Себастьян выглядел потерянным и уязвимым, сидя голым на стуле. Осознав это зрелище, я прыснула в ладонь, но тут же взяла себя в руки.

— Он рассказывает мне про отпуск с Джейси, про её отца, который пошёл, кстати, на поправку. Про свою маму и вообще про свою жизнь. Так же, как я рассказываю ему про свою и про нас с тобой. Мы друзья. — Я посмотрела строго и поучительно.

— Просто иногда… Я иногда думаю, что он когда-нибудь захочет забрать тебя.

Меня почему-то растрогала эта фраза, и я встала, села к нему на колени и обвила его шею руками. Поцеловала в лоб, взъерошила волосы.

— Если я и уйду от тебя, то к какому-нибудь сексуальному чёрному парню, — со всей серьёзностью сказала я, а затем рассмеялась, когда встретилась с его озадаченным взглядом.

***

Мы провели на берегу озера две недели, но никак не могли найти сил и времени отправиться к океану: мешало то одно, то другое.

Оминис и Натсай задержались у её родственников на пару дней, но в итоге всё равно вернулись к нам — довольные, откормленные и противно-влюблённые.

Весь июнь мы с Амелией учились разговаривать: я привыкал слушать её желания и просьбы, а она — не убегать от конфликтов и не пороть горячку. Было сложно. Чертовски сложно! Особенно когда она канючила, делала что-то, что меня бесит или наоборот не делала чего-то, чего хотел я.

С приходом июля мы все разом успокоились: лениво бродили вдоль берега, ели фрукты и молча любовались природой. И тогда в наше сонное царство ворвалась буря — Ася.

***

— Аська! — заголосила я, когда увидела её чумазую фигуру на горизонте. Она устало бросила огромный рюкзак на песок и воздела умоляющий взгляд к небу.

Я подбежала к ней, дожёвывая яблоко, и чуть не столкнула её своими объятиями. Ася слабо улыбалась и еле стояла на ногах.

— Пойдём скорее, у нас для тебя даже бунгало есть! — я взяла её за руку и потащила к ребятам: они уже ждали нас у костра.

Все они были знакомы с Асей хотя бы потому, что каждый хоть раз захаживал в её квартиру и кормил Алекса.

— Единственный вопрос, — Ася выставила вперёд указательный палец, — на кого остался Алекс?

— Я попросила новенькую с работы, — отмахнулась Натти. — Кстати, она твоя тёзка, только из России. — Указала на меня и приветственно обняла Асю за плечи.

— Тёзка? Как интересно… — пробормотала я, поняв, что Натти говорит про Министерство, и встрепенулась: — Аська, хочешь искупаться? Вода супер! А мы пока приготовим ужин, — закивала на ребят, которые уже выкладывали на импровизированную решётку мясо.

Ася только измождённо промычала и поплелась в бунгало, волоча за собой рюкзак. Через час, когда еда была готова, а Ася так и не вышла, я пошла её поторопить. Робко постучала, не дождалась ответа и вошла — спала. Уснула, бедная, не дойдя полшага до кровати, сидя на рюкзаке и подперев худую щёку кулачком. Я умильно поджала губы, и захотелось сцепить её в оберегающие объятия и никуда не отпускать, а ещё расспросить обо всех её раскопках.

***

Весь июль я думал об одном: до такой степени достал Оминиса и Амита, что те, завидев меня, спешили поскорее спрятаться за спинами своих спутниц, лишь бы не выслушивать одно и то же в очередной раз.

Я присматривался к Амелии: не рано ли?.. Но когда она, улыбаясь во весь рот, сидела с Асей и с детской внимательностью слушала истории про раскопки и приключения, я не мог оторвать взгляда. Она чуть загорела, а её каштановые волосы кое-где выгорели на солнце. Она всегда ходила босиком, и песок на ногах и коленях стал её неотъемлемой частью, которая безумно мне нравилась. Она много купалась в озере, отчего её кожа постоянно блестела и манила слизать пресные капли языком. В такие моменты я понимал, что не рано. Самое время.

***

В середине августа Себастьян рьяно подбивал меня отправиться вдвоём к океану, мол, нам скоро уезжать, а мы так ни разу там не были. Уличив момент, когда ребята отправились спать, трансгрессировали прямо под высокую пальму.

Тишина стояла мертвенная. Волны умиротворяюще и размеренно прибивали