Но Мария не спала. Она лежала неподвижно, разглядывая его лицо в красноватом сумраке – шторы были наглухо задернуты. Эти черты, неправильные и все-таки привлекательные, завораживали ее. На лоб косо падала прядь темных волос. Она осторожно отвела ее, но прядь упала на прежнее место. На щеках проступила щетина. Она вспомнила, что когда увидела Бориса впервые, то подумала, что он не ночевал дома. Но тот безмолвный небритый брюнет, которого она видела в кафе, уже мало вязался с этим человеком, который лежал с ней рядом, в ее постели, спал сном младенца. Она подумала о Юлии. Было ли у них все так же? Как начиналось? Возил ли он ее на ту дачу, приглашал ли на речку? Может быть, на той самой отвратительной постели спали и они… Ей стало неприятно, и она осторожно высвободила руку у него из-под головы. Голова упала на подушку, Борис недовольно вздохнул и вдруг отчетливо сказал:

– Сама виновата. Дура.

Слова были произнесены без всякого выражения, механически-ровным голосом. Мария замерла, ожидая продолжения, но Борис молчал. Женщина сидела, натянув на грудь простыню, и прислушивалась, но до ее слуха доносилось только его сонное дыхание. Она была почти уверена, что слова относились не к ней, а к покойной любовнице, но все равно было не по себе. Как сочетать эту фразу с его раскаянием, с угрызениями совести, о которых Борис столько говорил? Хотя, если разобраться, Юлия в самом деле была виновата во всем сама…

«Я никогда не стану домогаться его любви, – решила Мария. – Никогда не начну за ним бегать, требовать свиданий, следить… До сих пор все было наоборот: он домогался меня, я отказывала. Так и должно продолжаться. Таких мужчин иначе не привяжешь».

Она с любовью смотрела на это спокойное, расслабленное во сне лицо и с трудом преодолевала искушение обвести пальцем твердый контур его губ. Женщина боялась разбудить возлюбленного. «Пока он спит – он мой. Была ли у него другая после Юлии? Наверное, нет, слишком мало времени прошло… А если была? А вдруг и сейчас есть? У него деньги, хорошая работа, дорогая машина. Какая-нибудь секретарша, мало ли кто… Любая будет согласна».

Она закрыла глаза и попыталась представить себе потенциальную соперницу, но почему-то вместо облика холеной тоненькой блондинки, податливой и наглой секратарши, перед нею вставало лицо Насти и ее вопросительный, испуганный взгляд. Мария даже рассердилась – она ничем не обязана этой девчонке! Да, та проводила ее, пьяную, до дому, но любой благодарности есть предел. Неужели она должна сейчас встать, набрать номер Насти и сообщить, что человек, которым та интересовалась, лежит в ее постели?

«Но позвонить все-таки надо, – упрекнула себя Мария. – Я ее обнадежила и перестала подавать признаки жизни. Только… Ведь Борис, не тот, кем она интересовалась. Она хотела знать, где я видела Юлию, если не в кафе? А этого я не помню и не вспомню, если не…»

Одна мысль о выпивке вызывала теперь отвращение. Мария с ужасом оглянулась на свое прошлое и поняла, что остановилась вовремя, и появление Бориса спасло ее от окончательной деградации. Уж если тебя отказываются обслуживать в кафе… Нет, напиваться она больше не будет – слишком для этого счастлива. Значит, звонить Насте незачем. Одно к одному… Об этой девушке нужно забыть. А если та проявит настойчивость и сама сюда явится, то что ж, она будет очень разочарована…

Борис проснулся к пяти часам, с удовольствием выпил кофе, сказал, что должен успеть на одну деловую встречу, и на прощание нежно расцеловал любовницу.

– Не скучай, – сказал он. – Я придумаю, как нам провести эту ночь.

– Ты приедешь ночевать?

– Лучше я выберу какой-нибудь ночной клуб, потанцуем, развлечемся. Ты звонила на работу?

Мария призналась, что звонила и солгала насчет аллергии. Она беспокоилась, что если проведет всю ночь в клубе, то и завтра не сможет приступить к своим профессиональным обязанностям. Борис ее ласково осмеял. Он сказал, что Мария слишком зациклена на работе, в жизни есть не только труд, но и отдых, и вообще – легче ко всему надо относиться, легче!

* * *

Хотя женщина думала, что Настя рано или поздно ее навестит, но никак не ожидала, что она явится этим вечером. Мария как раз перебирала свой гардероб, раздумывая, что можно надеть в ночной клуб, в таких заведениях она никогда не была и видела их только по телевизору. В дверь позвонили около семи вечера. Это не мог быть Борис, он обещал сперва связаться по телефону. Мария взглянула в глазок и узнала девушку.

– Что случилось? – Она отперла дверь и встала на пороге с явным намерением не пускать гостью в квартиру.

– Прости, – задыхаясь, сказала та. – Я вошла в подъезд с какой-то бабушкой, не позвонила по домофону… Можно?

Мария неохотно отступила назад.

– Что стряслось? На тебе лица нет. – Она оглядывала гостью и видела, что та очень волнуется. Под глазами у Насти пролегли серые тени, лицо осунулось.

– Ты звонила, а меня не было дома, – сказала та, не ответив на вопрос. – Что ты хотела мне сказать? Я ждала два дня, когда перезвонишь…

– Прости, не могла, – равнодушно ответила Мария. – Ничего особенного не случилось. Просто ошибка. И к сожалению, я ничего не смогла вспомнить…

– Да? – нервно отозвалась девушка. – Значит, брат тебя неправильно понял.

– Нет, с тобой все-таки что-то случилось. Неприятности?

Настя устало прислонилась к косяку, было видно, что ноги ее плохо держат.

– Я не могла заснуть всю ночь, думала… – тихо сказала она. – Понимаешь, вчера я кое-что выяснила… И теперь не понимаю, ничего не понимаю, еще меньше, чем прежде… Как такое могло случиться? Такое совпадение?

Мария положила руку ей на плечо:

– Сделать кофе? Прости, у меня немного времени, я скоро уеду, но полчаса найдется. Пойдем в кухню, хоть присядешь.

В кухне Настя рухнула на табурет, сжала ладонями виски и прикрыла глаза. Мария варила кофе и часто оборачивалась, чтобы взглянуть на гостью. «У нее впрямь какое-то несчастье, – думала она. – Как это некстати!» Девушка заговорила первой.

– Я сегодня даже не пошла на работу, – сказала она. – Мне так плохо.

– Я тоже не пошла, – машинально ответила Мария.

– Ты помнишь собаку? Что? – На миг женщине показалось, что у Насти начинается бред. – Собаку?

– Пса, который жил в кафе. Которого ты терпеть не могла.

– Конечно. Ну и что? Он пропал.

– Он не пропал, а увязался за мной, – устало уточнила Настя. – Разве я не говорила?

– Нет, – Мария поставила на стол кружки с кофе и присела. – Зачем ты его взяла?

– Из жалости.

«Понятно, как и меня проводила. Некоторые люди любят соваться в чужие дела, – с неожиданной неприязнью подумала женщина. – А потом сами создают другим проблемы…»

– Так вот, у собаки внутри ошейника были записаны адрес и имя, – как будто во сне, рассказывала Настя, и женщине сразу вспомнился голос Бориса, когда он произнес загадочные слова: «Сама виновата. Дура». – Я отправилась по этому адресу, говорила с соседями… И выяснила, что пес раньше принадлежал моему жениху. Одна старуха его опознала, по фотографии. Он назвал собаку в честь родного города – Владивосток.