— Да, хозяин, — выдохнул Мажордом. — Он… он сам мне сказал.

— Из какой семьи, конечно, не знаешь.

— Он говорил… из Аргата.

— Аргат велик, идиот. Ладно. Он должен ценить, что попал в род Ардинайлов. Что… что лучше, чем здесь, ему нигде не будет. Понял?

Мажордом изумлённо поднял на него глаза.

— Он купленный, — вырвалось у него.

— Он любимец моего племянника, — залепил ему ещё одну пощёчину Орнат. — А если ты уже от старости из ума выжил и таких нюансов не понимаешь, то на хрена такой мажордом?! — и Орнат с удовольствием выругался на жаргоне Арботанга. — Убирайся.

Мажордом поклонился и вышел.

Оставшись один, Орнат запахнул раскрывшийся во время экзекуции халат, прошёл в кабинет и сел перед камином. Итак, Дамхарец, Рыжий, шофёр и телохранитель, был свободным, успел повоевать. Фронтовик. С фронтовиками сложно, то-то смерти не боится. Чем его держит Фрегор? Нет, нет, он не собирается обрывать ниточку, связывающую хозяина и любимого раба. Но всё имеет цену. И рабская любовь тем более. Но… но мы протянем ещё одну ниточку. Сюда, в этот кабинет. Какая же глупая сволочь Мажордом. И старая. Да, надо его, нет, пока не убирать, а отодвигать, пока от хозяйственных работ, ну, этот процесс уже запущен, и приятно сознавать, что не ошибся в выборе. Голован справится, он намного умнее Мажордома. А то этот старый идиот своими идиотскими, как говорят в Арботанге, подставами внушил Дамхарцу ненависть к… да, лично к нему, Орнату Ардину. И если бы дело терпело, то он бы просто дал протянуться ниточке к кому-нибудь другому. Но всё слишком серьёзно, и Дамхарца надо замкнуть на себя. А это очень трудно. Но может удаление Милка, с которым Дамхарец враждует, кстати, надо выяснить из-за чего и отдать Дамхарцу предмет спора, и чтобы он знал источник благодеяний, это может и сработать. Сначала хотя бы пусть перестанет опасаться личных контактов. Жалко, конечно, такую фактуру отдавать бабам, но чего не сделаешь ради дела. И проверить по справочнику значение клейма. Пятилучевая звезда… не знаю, даже не слышал.

Орнат вызвал лакеев, чтобы они переодели его из халата в домашний костюм, и пошёл в библиотеку

Аргат

20 шоссе

10 метка

«Приют отдохновения»

–

Королевская Долина

«Орлиное Гнездо» Ардинайлов

9 день

Гаор проснулся внезапно, как от толчка, и сразу даже не мог понять, что и почему его разбудило. Желание пить или курить, или… аггел, неужели ему всё-таки во что-то подлили «пойла» и теперь… да нет, голова не тяжёлая, рот не горит, а что курить хочется… когда-то он любил покурить в постели. Как-то они, да, впятером, из команды выздоравливающих, ушли в самоволку и сняли на ночь трёх девчонок, умелых ловких профессионалок со своей квартирой, и долго барахтались на общей, чуть не во всю комнату, кровати. А потом он проснулся в храпящей куче, встал и, не одеваясь, сел у окна на кухне, да, квартира-то была стандартная, комната, душевая и кухня, и курил, глядя на серый пасмурный рассвет. Одна из девчонок тоже проснулась, принесла ему минералки, и они сидели вдвоём, голые, курили, пили минералку и молчали. Интересно, но ни имени, ни даже лица её он не помнит, помнит, что ему не было стыдно ни за наготу, ни за шрамы, ещё красные и чувствительные. А сейчас? Ну, стыда-то и в помине нет, привык он голяком, да и…

— Проснулся? — хриплым, как со злого похмелья, голосом спросила Розанчик. — Не наигрался, что ли? Или ещё чего?

— Минералки бы, — улыбнулся он. — И покурить.

— Сейчас принесу.

Она ловко выпуталась из мешанины тел, встала и, не одеваясь, вышла из комнаты. Русалка и Вертушка не проснулись, только вздохнули, чуть-чуть ласково поёрзали по нему и снова затихли.

Гаор лежал, не так отдыхая, как прислушиваясь к своим ощущениям. Было хорошо… хорошо? В общем-то, да. Он получил всё, что положено, и по высшему разряду, отхватил офицерского пайка, понимаешь, но… но не то. Когда насильно, обманом или за плату… ведь ничего этого не было. Он их не брал силой, не нанимал, не обманывал, а… а доброго согласия не было. Хозяйский приказ был. Приказали им, приказали и ему. А когда по приказу… то и удовольствия никакого. А значит… грех не грех, но… не то. И горечь, как после перепоя. И… и ведь ни разу ему даже не захотелось с ними по-нашенски, а ведь свои, клеймёные, да вот….

Розанчик вкатила столик со всем необходимым. Налила ему воды в стакан, подала сигарету и щёлкнула зажигалкой.

Ощутив запах дыма, зашевелились, просыпаясь, Вертушка и Русалка. И теперь они курили и пили вчетвером.

— А ты ловкий, — пустила дым к потолку Вертушка. — И знаешь много, и умеешь по-всякому. Откуда?

Гаор засмеялся.

— Я с пятнадцати лет по борделям хожу. Всего насмотрелся и напробовался.

— А вот это ты врёшь, — убеждённо сказала Русалка.

Розанчик кивнула.

— Кто же тебя, аборигена, в бордель пустит. Хотя… там тоже обслуга бывает. Может, и впрямь перепадало тебе.

— Ну да, — сразу кивнула Вертушка. — Нашим же перепадает.

Гаор угрюмо промолчал, не стал спорить, объяснять, что обращённый. Зачем им это знать, пусть думают, что хотят.

— Не злись, — погладила его по груди Русалка. — Всё хорошо было. Хороши мы? Ну, по правде.

— Хороши, — кивнул Гаор.

— И ты хорош. Давай ещё напоследок, твой очухается уже скоро.

— А вы откуда знаете? — стало интересно Гаору.

Они засмеялись.

— Да мы их всех знаем.

— Ну, кто ездит часто.

— Кого на сколько хватает.

— А мы тебя взбодрим как раз.

— И ещё поешь.

— Согласен?

— Кто ж от такого отказывается? — ответно засмеялся Гаор, гася сигарету в услужливо подставленной пепельнице.

Он и в самом деле успел ещё раз побаловаться, передохнуть, поесть — возможно, это был завтрак, он не стал уточнять, а просто съел всё, что перед ним поставили — привести себя в порядок и одеться — чистая смена была очень кстати — и уже просто сидел и болтал с ними обо всяк их пустяках, когда из-за двери прозвучал мужской голос:

— Раб Фрегора Ардина. К хозяину!

Он вскочил на ноги, схватил свёрток с грязной сменой, три ладошки прощально шлёпнули его между лопаток, и Розанчик сказала:

— Налево и прямо.

— Всё, девки, спасибо за всё, — вылетел он в коридор.

Коридор был опять пуст, и полуоткрытая дверь впереди недвусмысленно указывала маршрут. Гаор влетел в холл и гаркнул:

— Рыжий здесь, хозяин!

Фрегор был один. Свежий, отдохнувший и весёлый.

— Поехали, Рыжий.

— Да, хозяин, — Гаор послушно занял своё место телохранителя, и они пошли к