— Я прислушаюсь к тому, что нужно Натану, но не более, — произнес лорд Рал. — Натан — волшебник. Он решает собственные проблемы. А у нас достаточно своих. Сначала давайте разобьем лагерь где-нибудь в безопасном месте. По крайней мере я просмотрю эту книгу: она более или менее в хорошем состоянии. Ты объяснишь мне, Фридрих, почему Натан придает всему этому такое большое значение. Но избавь меня от пророчеств.

— А пророчеств нет, лорд Рал. И вот этот недостаток пророчеств и есть настоящая проблема.

Лорд Рал показал на трупы:

— Вот проблема, которая требует немедленного решения. Нам лучше найти место в болоте, окруженное водой, если хотим увидеть рассвет. Там, откуда они пришли, найдутся и еще собаки.

Фридрих, нервничая, посмотрел в темноту:

— А откуда они пришли?

— Из преисподней, — ответил лорд Рал.

Фридрих раскрыл рот от изумления:

— Из преисподней? Вы думаете, это возможно?

— Объяснение только одно, — тихо произнес лорд Рал, но голос его был страшен от ужасного знания. — Гончие сердца — это стражники преисподней, собаки Владетеля. Здесь они только потому, что в завесе между жизнью и смертью пробита брешь.

Четыре путника шли вниз по тропе, ведущей в темноту растущего в низине леса. Шагая за Матерью-Исповедницей, Фридрих предавался размышлениям о неустойчивости завесы между мирами жизни и смерти. Существование завесы не вызывало у него сомнений. Последнюю часть жизни Алтея была неразрывно связана с Благодатью, которое использовала для предсказаний, и часто рассказывала мужу об этом. И открыла ему достаточно, чтобы он поверил во взаимодействие миров.

— Лорд Рал, думаю, ваши слова о появлении бреши в завесе, разделяющей мир мертвых и мир живых, можно связать с причиной, заставившей Натана отправить меня с этой книгой к вам. Он вовсе не хотел, чтобы вы помогли ему — иначе бы он не послал меня с книгой, — он хотел помочь вам.

Лорд Рал фыркнул от смеха:

— Правильно, именно так он все и объяснит. Что он всего лишь хотел помочь нам.

— Однако я думаю, происходящее имеет отношение к вашей сестре.

Спутники Фридриха резко остановились.

Лорд Рал и Мать-Исповедница повернулись к нему, и даже в темноте бывший позолотчик разглядел, как широко открылись их глаза.

— У меня есть сестра? — прошептал лорд Рал.

— Да, лорд Рал, есть, — ответил Фридрих, весьма удивленный, что Ричард этого не знает. — Сводная вообще-то. Она, как и вы, — отпрыск Даркена Рала.

Ричард схватил его за плечо:

— У меня в самом деле есть сестра? Что ты знаешь о ней?

— Да, лорд Рал, младшая. Я видел ее.

— Видел ее? Фридрих, да это же здорово! На кого она похожа? Сколько ей лет?

— Немного младше вас, лорд Рал. Мне кажется, чуть-чуть за двадцать.

— И как, толковая? — улыбаясь, спросил Ричард.

— Боюсь, даже слишком.

Лорд Рал радостно рассмеялся:

— Поверить не могу! Кэлен, разве это не прекрасно? У меня есть сестра.

— Не могу с вами согласиться, — нахмурилась Кара, прежде чем Мать-Исповедница успела произнести хоть слово. — Я в этом ничего хорошего не вижу!

— Кара, ну как ты можешь так говорить? — воскликнула Мать-Исповедница.

— Не напомнить ли вам обоим о тех проблемах, которые обрушились на нас вместе с появлением Дрефана, сводного брата лорда Рала? — нагнулась к ней Кара.

— Не надо, — явно вспомнив грустное, ответил Ричард. Все замолчали.

— Что случилось? — наконец решился спросить Фридрих.

С горящими глазами Кара схватила его за воротник и резко рванула на себя, от чего позолотчик едва не задохнулся.

— Этот ублюдок чуть не убил Мать-Исповедницу! И лорда Рала! Чуть не убил меня! Он убил множество наших людей. Он убивал людей, как семечки щелкал. Надеюсь, что Владетель навечно поместит Дрефана Рала в холодную темную нору. Если бы ты знал, какие страдания он причинил Матери-Исповеднице…

— Достаточно! — тихо, но властно произнесла Кэлен, мягко коснувшись руки Кары.

Кара отпустила воротник Фридриха с явным нежеланием, все еще пылая злобой.

Теперь Фридрих на собственном опыте понял, почему эта женщина служила охранницей лорда Рала и Матери-Исповедницы. Даже если бы он не видел ее глаз, он почувствовал бы их взгляд — взгляд хищника.

Пронизывающий взор этой женщины проникал в глубины человеческой души и решал судьбу людей. Эта женщина обладала не только желанием, но и способностью действовать, когда возникала необходимость.

Фридрих это хорошо знал, потому что часто встречал ей подобных в Народном Дворце. Когда рука Кары выскользнула из-под плаща и схватила его за воротник, он разглядел на цепочке вокруг запястья эйджил. Перед ним была морд-сит.

— Мне очень жаль, что так вышло с вашим братом, но не думаю, что Дженнсен причинит вам зло, — ответил Фридрих.

— Дженнсен, — прошептал Ричард, впервые произнося имя той, о чьем существовании несколько минут назад он и не догадывался.

— На самом деле Дженнсен вас панически боится, лорд Рал.

— Боится меня? С чего бы ей меня бояться?

— Она считает, что вы ее преследуете.

Лорд Рал недоверчиво взглянул на позолотчика:

— Я преследую? Да как же я могу ее преследовать? Я ведь здесь, в Древнем мире.

— Она думает, что вы хотите убить ее, что вы послали людей, которые за ней охотятся.

Ричард некоторое время молчал, будто оглушенный — всякая последующая новость была невероятнее предыдущей.

— Но… я даже не знал о ее существовании. Почему же я хочу убить ее?

— Потому что она не обладает даром.

Лорд Рал даже головой затряс, пытаясь понять, о чем ему толкует Фридрих.

— И что с того? У многих людей нет дара.

Фридрих указал на книгу в руке лорда Рала:

— Думаю, Натан прислал эту книгу в качестве объяснения.

— Пророчества не способны ничего объяснить.

— Знаете, лорд Рал… Понимаете, я достаточно много знаю о пророчествах от своей жены. Натан объяснил, насколько пророчествам необходима свободная воля, и именно поэтому вы так решительно настроены против них. Вы — человек, который привносит свободную волю, чтобы поддержать равновесие магии пророчества. Он сказал, что в пророчестве не было сказано, что именно я должен был доставить вам книгу. Я решил сделать это по собственной воле.

Лорд Рал в темноте разглядывал книгу.

— Натан иногда невыносим, но я знаю, что это друг, который не раз помогал нам, — смягчился он. — Иногда его помощь оборачивается неприятностями, но, даже будучи не согласным с его решениями, я знаю, что он принимает их с благими намерениями.