– О’кей.

Анька помухлевала над телефоном, записала себе новый номер Сони.

– А его старый номер тебе сохранять? Димона-то? – поинтересовалась она. – Валерия ему мобильник тот передала, как и обещала.

– Зачем, Ань? Во-первых, за ним следят, во-вторых… неужели ты думаешь, я стану ему звонить?

«Когда он будет с Наташей», – мысленно добавила она.

– А как же… Вдруг что понадобится?

– Что – понадобится? Иди, собирайся, Ань. А то опоздаешь.

Сестра покидала в сумку нужные вещи, немного помялась – вроде как ей не хотелось оставлять Соню одну, потом глянула на часы и заторопилась. Соня закрыла за Анькой дверь. Вадик всё это время, казалось, занимался своими делами, а именно слушал кассету с «Лесной азбукой». А сейчас вдруг спросил тихо:

– Мама, а ты что, в больницу уйдёшь?

– Да, детка моя. Но это только после Нового Года. И ненадолго, всего на недельку.

В глазах у мальчика появился ужас. Внезапно он зарыдал – истошно, так, как Соня ещё никогда не видала.

– Что ты? Что ты, моя заинька, ты почему плачешь? Всего какая-то неделька… Ты с тётей Аней будешь…

Соня схватила его в охапку и принялась успокаивать. Прошло минут пять, прежде чем она добилась от него внятного ответа.

– Мама в больницу ушла… и умерла, – всхлипывая, объяснил Вадик. – Деда в больницу ушёл, и уехал… Из больницы не возвраща-а-ются-а-а… И ты не вернё-о-ошься-а-а…

– А я – вернусь! – пообещала Соня. – Я уже лежала в больнице, и вернулась. Не веришь – спроси у Бориса.

* * *

Новый год они встретили с Вадиком тихо. Вместе нарядили маленькую, ещё мамину ёлочку старыми игрушками – новых не заводили принципиально. За пару часов до полуночи Соня приготовила скромный праздничный ужин, который годился для детского желудка, и поставила на стол детское шампанское. Его они с Вадиком и выпили под бой курантов. Потом Соня развлекала мальчика, как могла. Он обнаружил под ёлкой подарок – теперь уже от настоящего Деда Мороза (детсадовского он разоблачил – тот пил горячий чай с пирогом и не растаял). Подарок этот – машина с пультом управления – был заказан заранее. Экономя семейный бюджет, Вадик запретил её покупать, продиктовал Соне письмо на Северный полюс и лично бросил его в почтовый ящик. Так что отвертеться сказочному деду не удалось.

Правда, настроение подпортило то, что мальчик принялся искать ещё и подарок от Мити. Но Соня быстро сориентировалась и подложила под ёлку книжку про путешествие Нильса, которую собиралась подарить на Рождество. Ценой этому стал настоящий восторг ребёнка и постоянно возобновляющийся разговор о Мите – когда он приедет, и какой он хороший. Надо было это выдержать, и Соня выдержала.

Удивительно, но сердце её больше не беспокоило. Даже тахикардия прошла, и она впервые за последнее время задышала нормально – то есть дышала, как здоровый человек, не думая о количестве воздуха в лёгких. Как это объяснить, Соня не знала. Возможно, ей помогла тишина «в эфире» – все каналы, по которым Митя мог выйти на связь, теперь были закрыты. Неизвестность, которая обычно тревожила, сейчас оказалась спасительной. Не любить его она не могла, каждая секунда по-прежнему оставалась наполнена Митей, но никаких фактов из его жизни – как он уехал, с кем отмечает Новый год, рядом ли с ним Наташа – Соня знать не желала. Что он думал, слушая, что «абонент временно не доступен», она тоже старалась не представлять.

В новогоднюю ночь сестра поздравила их сразу же после боя курантов – а дальше, наверное, на даче началось веселье. Это был первый Новый Год без Мары, обычно они встречали его в компании с тётей Ирой и дядей Лёшей. Но Ира так и не позвонила, и Соне стало тяжело на сердце – ещё не было праздника, с которым они не поздравили бы друг друга.

Она немного поколебалась и набрала ей сама. Ирина обрадовалась: оказывается, она не могла прозвониться по старому номеру – Анька забыла своё намерение её предупредить. Они мило, но коротко поговорили, стараясь не задевать опасных тем.

Первого января Соня проснулась поздно, около полудня, да и то – от звонка по мобильнику. Она глянула на экран и мысленно произнесла недобрые слова в адрес Ирины. Сначала Соня не собиралась отвечать, но потом передумала, решив, что лучше поговорить с Женей по телефону, чем принимать в гостях. К тому же – ей очень хотелось кое-что для себя уяснить. Она вышла на кухню и весь разговор смотрела в окно, на пустой, занесённый метелью двор.

– Детка, ты уже проснулась? – послышался его такой домашний, размеренный голос. – С Новым Годом тебя! С новым счастьем…

Соне почудилась насмешка в его последнем пожелании.

– Прости, что не зашёл поздравить – дежурил в новогоднюю ночь.

Она молчала, но это ему не мешало.

– Сонь, а знаешь, почему меня не было всё это время?

– Надеюсь, что знаю, – жёстко сказала Соня. – Решил оставить меня в покое.

– Нет, конечно, – ничуть не смешался он. – Решил дать тебе отдохнуть… Ото всех. Мне показалось, ты здорово на меня рассердилась, хотя я, кажется, ничем тебя не обидел. Ну, ничего, это бывает. Виноват один, достаётся другому… К тому же, я ездил в командировку.

– Калюжные направили?

– Детка, перестань… – терпеливо начал он. – Я тебе уже всё объяснил.

– Ой ли? А может, расскажешь, как ты мучился, когда искал жучки? Забыл, где поставил, да?

Надо отдать Жене должное, если он и был поражён, то длилось это меньше секунды.

– Нет, не забыл. Но я не хотел, чтобы ты думала обо мне плохо. Тем более это без разницы – кто поставил.

– Без разницы? – изумилась Соня. – Женя, ты меня пугаешь.

– Детка, давай, я приду и…

– Нет. Я тебе не открою, разве что взломаешь дверь. Хочешь говорить – говори сейчас. Хотя уже не знаю, надо ли это мне.

– Мне – надо. Хорошо, давай сейчас. А зачем ты сменила номер? Тебя больше никто не слушает, не бойся.

– Может, ты слушаешь, откуда я знаю?

– Аппаратура дорогая, Сонь и геморроя много. Это же время, деньги… Конечно, я на всё для тебя готов, но это уже лишнее – Калюжный-младший уехал со своей женой в Москву.

Помолчав секунду, Женя добавил:

– Это он тебе сказал про прослушку? Он что – опять приходил? Если так, то он просто м…к.

Соня поняла, что всё-таки выдала Митю. Она и хотела что-то придумать, и не могла.

– Значит, я был прав, что он припрётся… – в голосе Жени послышалась угроза.

– Пойдёшь жаловаться Калюжным?

– Чтобы они снова взялись за тебя? Нет, детка, я о тебе думаю, в отличие от твоего козла.

– Он уехал.

– Знаю. Ну, и чего он хотел? Хотя… не буду даже спрашивать – нетрудно догадаться. Одной жены ему мало, да? А я, идиот, думал, он совесть имеет. В чём-то я его понимаю… тебя трудно бросить, Сонь. Но он – всё-таки бросил. Это – факт.