Но таковая есть лишь идеал. Отклонение от временно сложившегося идеала компенсируется посредством возникновения нового сущего и функции им исполняемой. Новая же функция приводит систему на новый уровень временной стабильности. Это и называется развитием.

Трудно сказать, какой наукой должна быть метафизика. Но то, что она должна стать, хотя бы отчасти, наукой, заглядывающей в будущее, в этом нет никакого сомнения. Для этого ей и дана методология возникновения сущего. А иначе, для чего? Ведь и законы гравитации были даны космологии не только для того, чтобы своими мощными телескопами заглядывать в далекое прошлое, но и для того, чтобы предвидеть то, что нас неизбежным образом ожидает в далеком будущем. Разница только в том, что космологическими объектами мы не можем оперировать в реальности, а вот объектами рукотворными, объектами, находящимися в нашем распоряжении, вполне можем. Что мы и делаем в нашей повседневной жизни, изобретая и открывая что-либо Новое. Только делаем мы это стихийно в силу нашей природной способности творить и созидать. Научиться же мы должны творить и созидать не только стихийно, но и, хотя бы в некоторой степени, целенаправленно и планомерно. Уж больно высокая цена поставлена на кону нашим стихийным развитием – цена нашего собственного существования. И выйти из этого затруднительного положения должна нам помочь методология возникновения сущего. Именно в этом, как нам представляется, ее призвание: дать нам импульс развития в этом направлении.

И самое последнее. Из вышеизложенного нам становится понятной первостепенной роль возникновения нового сущего в процессе, названном – Бытием. И, конечно же, «бытие» сущего имеет, – если позволительно так выразиться, – возникновенческий характер, а не присутственный, как это представляла себе прежняя метафизика. И если Бытие – это процесс возникновения новизны, то внове созданное в этом процессе искомое сущее (далее преобразуемое в подручное средство) есть не только орудие, которым производится развитие само по себе, но оно есть жемчужина, придающая ценность всему устройству жизни, поскольку сама ткань Жизни ткется утоком сущего по основе существующих Закономерностей, перемежающихся со Случайностями. И эту формулу, несмотря на ее достаточно наглядный характер, дополним следующими соображениями, ее поясняющими.

Как мы выяснили, любое сущее, будь оно природным или рукотворным, обязано своим возникновением столкновению существующих Законометностей со Случайностями. Так, положим, какая-либо атмосферная катастрофа (тайфун, град и т. д.) обязана своим возникновением столкновению (встрече) циклона с антициклоном. И риск, о котором так много говорит Хайдеггер в статье «К чему поэты?»42, – это тот водоворот, в который попадает формируемый исходный комплекс сущих и из которого как фенист из пепла возникает новое сущее в виде уже готовом к исполнению своей сущностной функции.

И, конечно же, Случайности провоцируют исходный комплекс сущих к возникновению идеи и нового сущего. В то время как внове созданная функция искомого сущего «вплетается» в процесс протекающих Закономерностей. И это происходит со всяким внове созданным сущим и со всякой внове созданной функцией: так, Случайным образом созданная письменность, обладающая сущностным свойством запечатлевать нами помысленное на длительное время, исполняет функцию сохранения и передачи накопленного знания на долгие века. И эта функция, став Закономерным и обыденным явлением нашей жизни, была «вплетена» в саму жизнь цивилизации, что позволило письменности стать еще одним сущим (утоком) в самой ткани жизни. Причем сама письменность (и ее функция), став Закономерностью определенного рода деятельности, способствовала созданию все новых и новых сущих, а вслед за ними все новых и новых функций (деятельностей). Взять хотя бы все созданное и сохраненное (изобретения, открытия, произведения литературы и т. д.) при посредничестве письменности. Ведь она была одним их сущих их идей.

И если уж говорить более строго, в мире нет ничего Закономерного: все Закономерное – результат когда-то возникшего Случайного. Притом сущее выполняет двойную функцию: оно и поддерживает жизнь Закономерного исполнением своей функции (деятельности), и служит материалом для возникновения новых Случайностей, в дальнейшем становящихся Закономерностями. Так письменность как деятельностная Закономерность стала в то же время «случайным» объектом (то есть одним из исходных сущих) для создания способа (идеи) более эффективной коммуникации между людьми посредством мела (оставляющего свой след на доске в виде текста), посредством книгопечатания, Интернета и т. д. Поэтому вполне определенно можно сказать, что Закономерность – это состоявшаяся на длительное время Случайность. Так Случайность возникновения Вселенной, Солнечной системы, законов природы, жизни, интеллекта человека разумного, речи, письменности и т. д. стала Закономерностью их проявления на длительные времена.

Итак, Случайным возникновением нового сущего постепенно организуется определенного рода Закономерная деятельность, служащая основанием для возникновения новых Случайностей, формирующих новое сущее, функция которого рождает новую Закономерность. И так без конца: столкновение Случайностей с Закономерностями провоцирует возникновение все новых и новых сущих с их сущностными свойствами, способствующими формированию все новых и новых Закономерных деятельностей.

И если перейти на язык философии Новых и Новейших времен и принять Волю: волю к жизни (Шопенгауэр), волю к власти (Ницше) и волю к воле (Хайдеггер) – за Закономерность самой жизни, а Случайность принять как спонтанно возникающие отклонения (всплески воли) все той же Закономерности от своей «нормы», то, действительно, на вопрос, как организована жизнь в метафизическом плане, можно было бы ответить следующим образом: ткань Жизни ткется утоком внове образуемого Сущего по основе существующих Закономерностей, перемежающихся со спонтанно возникающими Случайностями.

6.13. Предпосылки обнаружения методологии возникновения сущего

Мы уже не раз давали повод понять, что развитие метафизики и ранее могло бы выйти на свой исконный путь, тот путь, который был намечен досократиками и отдельные элементы которого с тех или иных позиций разрабатывались философами последующих времен. Вот почему у нас возникает – уже ретроспективно – следующий вопрос: существовавание каких предпосылок могло послужить обнаружению методологии возникновения сущего? Думается, что таковыми могли быть следующие обстоятельства.

Во-первых, наличие некоторого опыта генерирования идей, в процессе которого все более явственным становится как структурный характер идеи, так и комплексность этих структур, состоящих не из конгломерата каких-то искусственно пригнанных друг к другу объектов, а из элементов (сущих), взаимосвязанных между собой в «механизм» способный производить определенную деятельность (функцию) по производству необходимого Продукта. То есть, важно было понять, что идея – это не облако какого-то мысленного образования или представления, а нечто структурированное, иначе говоря, состоящее из четко обозначенных и взаимосвязанных в замкнутую цепочку объектов, каждый из которых как актер в спектакле имеет свою роль, а один из них – роль главную, как главную роль играет бриллиант в цепочке ожерелья.

Во-вторых, необходимо было иметь некоторое представление о самом цикле возникновения сущего: с чего он