Лингвист Алан его как бы не услышал. Он ждал, что ответит Андрей. А тот не спеша закусывал. Ему уже было хорошо.

— Ну, прорвались вы на ту сторону, — прожевав, лениво молвил он. — С боем. Или там, я не знаю, с заложником. И куда потом? В правоохранительные органы?.. Ребя-ата! Там же Россия! Россия, а не Полинезия! Ну вот представьте на секунду: о лазейке пронюхало государство. И что оно делает? Причем немедленно… Оно эту лазейку за-се-кре-чи-ва-ет… Наглухо! И нас вместе с ней. Это в лучшем случае, учтите! А то по уличной катастрофе на рыло — и все дела.

— А если шум поднять? — с надеждой спросил астроном.

— Любая психушка к вашим услугам, — глумливо заверил его Андрей. — Не, влипли вы, ребята, влипли! Да и я тоже… Нас же никто контракт подписывать не заставлял! Есть такая штука — осознанная необходимость называется…

Алан внимательно разглядывал собеседника. Судя по всему, наружность Андрея его малость озадачивала. Этакий простачок: выпуклый иконный лобик, дурашливо отвешенная нижняя губа, голубенькие горестно округленные глазки. Вдобавок не будем забывать, что он был правой рукой Игорька.

Может, и впрямь провокатор?

— Черт тебя знает! — искренне сказал он наконец. — То ли ты шибко умный, то ли кого-то шибко умного наслушался.

Андрей обиделся и молча ткнул кружку Мареку. Тот так же молча ее наполнил. Выпить, однако, было не суждено — ожило, захрипело переговорное устройство:

— Сувенир, ответьте Герреро.

Андрей дотянулся до рации, поднес к губам.

— Слушает Сувенир, — нагло ответил он. Сидящие переглянулись. Говорил Сергей Самсонович.

— Костик не появлялся?

— Сейчас пойду взгляну…

— А ты где?

— Да я на другом конце острова…

— А ну-ка бегом к лазейке! — взорвался грозный Сехеи Масона. — И чтобы на шаг от нее не отходил!

— Виноват! — Андрей бесстыдно подмигнул собутыльникам. — Бегу! — Выключил рацию и с сожалением отдал полную кружку Мареку. — Рад бы, но на службе не употребляю!.. Так что еще сто грамм — за вами! Как-нибудь в другой раз… — Поднялся, сгреб амуницию и неровной трусцой устремился по тропке к противоположному берегу, где оставил моторку.

Уже направив лодку к Сувениру, Андрей сообразил, что в общем-то зря спешит… Мог ведь, ничем не рискуя и даже не греша против истины, доложить, что никакого Костика в глаза не видел!

Разболтавшиеся без начальства и работы (Тупара уплыл на Акулий Остров, Анатареа тоже неизвестно где), пятеро молодых мускулистых жрецов обсели плоскую отдельно уложенную плиту. Столпившаяся вокруг стража с копьями бдительно следила за тем, как один из игроков сноровисто переворачивает ракушки.

— Анатареа!

Обернулись, вскочили, склонились — каждый в меру своего социального статуса. Но выбравшийся из лодки Андрей даже голову в их сторону не повернул. Пробежал прямиком к лазейке — и сгинул с глаз. Жрецы-грузчики выждали для приличия пару минут, потом переглянулись и сели доигрывать.

В подвале давно уже заливался звоночек. Ах ты, черт! Надо же как не вовремя!

— Слушаю!

— Спишь, что ли?!

— Открываю! — поспешно сказал Андрей, одной рукой перекидывая рубильник, другой — срывая с ремня рацию. — Сувенир вызывает Герреро? Сергей Самсонович!

Герреро молчал. Должно быть, Самсоныч отлучился, оставив, по обыкновению, рацию на столике под тентом из маскировочной сети.

Перехлестнутая швеллерами противопожарная перегородка уже шла вверх, открывая сначала высокие шнурованные ботинки и лежащий рядом с ними на бетонном полу черный продолговатый мешок, затем — облаченную в камуфляж мощную фигуру Костика и наконец — рыло во гневе. Рискуя проломить череп, охранник с неожиданным для его комплекции проворством поднырнул под нижнюю кромку поднимающегося железного занавеса и ринулся к напарнику. Вырвал из рук рацию, выключил.

— Ты чего? — вконец оробел тот. Секунду Андрею казалось, что Костик его сейчас прикончит. Слава богу, обошлось.

— Не шуми, — с многозначительностью, от которой даже озноб пробрал, посоветовал охранник.

Андрей моргал.

— Так я же… Самсонычу…

— И ему не надо… Спросит — скажешь: не было меня… Понял?

Ну это вообще что-то неслыханное! Чтобы Костик, преданный Самсонычу как собака, — и вдруг таился от своего хозяина? В голове не укладывалось…

— Пойдем поможешь.

Оба двинулись к черному продолговатому мешку. И чем ближе они к нему подходили, тем меньше нравились Андрею очертания этого мешка. Вернее, даже не самого мешка, а его содержимого. Снабженный замком-молнией, как спальник, он, казалось, таил в себе… Нет. Не может быть.

— Что там? — Вопрос прозвучал почти испуганно.

Костик молча нагнулся, сдвинул замок, развел щель пошире. Из мешка Андрею заискивающе улыбнулся свеженький прилично одетый покойник лет тридцати. Меж бровями усопшего запеклась аккуратная дырочка. На светлом лацкане тускло блеснул депутатский значок… В ушах возник предобморочный звон — и подвал поплыл, теряя очертания… Жмуриков Андрей за последнее время насмотрелся достаточно, но это ж все были туземцы!

Он переждал нахлынувшую слабость и повернулся к охраннику:

— А он… кто?

Костик непонимающе уставился на Андрея, затем неторопливо запаковал груз.

— Еще, что ли, один остров хочешь назвать? — ворчливо спросил он. — Ну, не всем же такая честь, как тому бомжу!

Нашел чем шутить! Андрей облизнул губы. Самое страшное — мешок был стандартный. Чувствовалось, что таких мешков где-то изготовляют очень-очень много.

— Это… Игорек его?..

Охранник насупился.

— Игорь Юрьич! — недовольно молвил он. То ли ответил, то ли одернул. — Значит, так… Ночью погрузишь в моторку — и за риф… Слышь! Только не с той стороны, где прибой. С подветренной, понял?

Ночь выпала черная, без луны. Гладкий, как расплавленный битум, океан мерцал отраженным звездным светом, а кое-где и сам по себе (фосфоресцирующий планктон, очевидно). Сбросив жуткую ношу в кипящую пеной расселину, Андрей, оступаясь на неровной скользкой поверхности рифа, вернулся к моторке. Кто же он теперь? Второй по счету труп притопил… Эх, раз, еще раз… Все дело в количестве раз. Скажем, один раз — это еще христопродавец. А если много? Христоторговец?

Отец, слышь, валяет, а я хороню… Отцепил якорь-кошку, перебрался в лодку, посидел, уронив плечи. Над Герреро шевелились световые щупальца прожекторов. Один луч лениво прошелся по периметру атолла, однако место, выбранное Андреем, заслоняли сразу несколько островков. Тем не менее тьма слегка рассеялась, и Андрею показалось на миг, что с той стороны метрах в ста от рифа маячит высокопалубный боевой катамаран. Всмотрелся, но луч прожектора уже пробежал дальше — и снова стало темно. Да, видимо, показалось… Хотел запустить мотор — как вдруг ожила рация.