городом, но рядом с океаном. Без пассажиров, без слез Натали и вечных недовольств Авроры.

Как только капитан и второй пилот получили ключи от своих номеров, на ресепшене тут же произошла битва бортпроводников за номера с видом на океан. Таких номеров оказалось меньше, чем бортпроводников.

– Какая разница, куда выходит окно, – сухо произнесла Эмма и даже отошла от ресепшена.

К ней присоединилась Тора, она стояла рядом и наблюдала, как остальные подкидывают монетку, решая, кому достанется прекрасный вид на океан.

Ключи были розданы, и все кинулись к лифту, на ходу сбивая друг друга. Вроде взрослые люди, а ведут себя как дети. Может, со стороны это выглядело странным, но им всем было весело. Адель так давно не смеялась, мечтая быстрее закинуть чемодан в номер, надеть купальник и бежать по пляжу, ногами утопая в горячем песке. По сути, не важно, какой вид открывается из номера, если она придет туда лишь поспать.

Но она ошиблась, думая так. Когда открыла стеклянные двери и вышла на балкон, то улыбнулась и вдохнула полной грудью соленый воздух – вот оно блаженство: стоять так и смотреть на бескрайний океан. Идеальный вид.

Адель расслабилась, закрыла глаза, унеслась в свои мысли, но внезапно вернулась на землю, услышав в соседнем номере чей-то всхлип.

Глава 25

Адель слегка насторожилась, услышав чей-то плач. Она даже подалась вперед и попыталась заглянуть в соседнее окно, которое было открыто на балкон. Но какое ей дело до чьих-то слез? Возможно, человек даже не хочет, чтобы ему сочувствовали. А Адель могла только посочувствовать.

Нет, это не ее дело! Она отошла от перил, и тут же показалась хозяйка соседнего номера, при виде которой Адель пришла в замешательство:

– Эмма? Что случилось?

Та тут же попыталась стереть слезы и быстро привести себя в приличный вид, хоть это получалось плохо.

– Тебе попался номер с видом на океан, а ты не хотела?

Та мотнула головой и скрылась в номере, выкрикнув из него:

– Все нормально, Адель, номера с видом на океан достались в итоге всем.

Адель тоже прошла к себе, решив, что не должна лезть в чужую жизнь. А может… Может, Эмму обидел Кевин? От него ожидаемо, он как раз в плохом настроении.

Походив по номеру, Адель стала разбирать чемодан. Сейчас примет душ, наденет купальник и побежит на пляж. А там весь экипаж играет в волейбол. Она присоединится к ним, потом нырнет в воду, поваляется возле бассейна.

А еще очень хотелось, чтобы Марко был на пляже тоже, хочется с ним разговаривать, улыбаться. Просто быть рядом без какой-либо близости. И чтобы рядом никого не было и их никто не слышал.

Пока Адель принимала душ, в голове крутились мысли. Даже о Луке. Интересно, он женился? Неужели кого-то полюбил так сильно, как ее сестру? Да и была ли это любовь? Скорее первые зарождающиеся чувства. А сейчас если женится, то любит точно. И наверняка Элис тоже думает о нем чаще после этой новости, что радует Адель: может быть, в связи с этими мыслями Элис стала уделять меньше внимания Рикардо.

Отвратительный тип Рикардо в молодости был красавцем и завидным женихом, а стал лентяем и потерял былой шарм.

Пока Адель одевалась, успела подумать обо всем и обо всех. Вспомнила Кевина и Жозефину. Бедный парень, надо предложить Саманье совместно провести вечер.

И Эмма. Она стала хитом этих нескольких часов. Чего плакала? Кто ее обидел? Может, это нервы?

Надев купальник, накинув на себя длинный сарафан, схватив пляжную сумку, Адель вышла в коридор и прошла к лифту. Двери открылись, она готова была уже сделать шаг внутрь, но остановилась.

– Вот черт! – выругалась она и пошла обратно.

Шаг ее был быстрым, она прошла мимо своей двери, даже не посмотрев на нее, а постучала в соседнюю, в дверь Эммы. Та открыла не сразу, Адель уже хотела уйти, но слава богу, что она такая терпеливая. Дверь распахнулась, и на пороге показалась Эмма. Ее опухшие веки и красные глаза свидетельствовали о том, что она продолжала плакать. Или плакала долго и буквально недавно успокоилась.

– Я хотела пригласить тебя на пляж, там наши должны играть в волейбол. Можно покупаться и побродить по пляжу.

– Классно, – монотонно произнесла Эмма, – но я не хочу бродить. Хочу остаться в номере.

Она стала закрывать дверь, но Адель автоматически подставила ногу в проем и заблокировала ее, сама шокируя себя такой реакцией. Прямо как в фильмах. Но сейчас очень не хотелось, чтобы Эмма прямо перед носом захлопнула эту чертову дверь. Предчувствие было странным, нехорошим. Если человек плачет, значит, случилось что-то серьезное.

– Можно я зайду? – спросила Адель, но не стала ждать приглашения и прошла внутрь номера.

Чемодан Эммы так и стоял собран, хотя в комнате Адель уже присутствовал беспорядок. Эмма ничего не вынимала из вещей и все еще была в форме. А вот кровать оказалась мятой, что говорило о том, что она плакала в подушку.

– Мне сейчас некогда, – начала нервничать Эмма, поправляя очки на переносице, а потом и вовсе их сняла, откинув прочь. Без очков она выглядела совсем по-другому, не такой простой, даже симпатичной. Интересно, она не пробовала носить линзы?

– Я не займу много времени, но я переживаю за тебя. – Адель присела на край кровати. – Если тебя обидел кто-то из экипажа, ты только скажи! Это Кевин?

Эмма мотнула головой:

– Это не связано с экипажем. Хоть я не всем нравлюсь, но претензий к ним не имею. И меня никто из них не обижал.

Она тоже села на край кровати боком к Адель.

– Даже Кевин?

– Даже он.

Адель кивнула, не зная, как еще подбодрить девушку. Может, собрать ее на пляж насильно? Пожалуй, она так и сделает.

– Знаешь что! Хватит реветь! Надевай купальник, и пошли на пляж. Что бы там у тебя ни случилось, знай, что всегда можно отвлечься, а потом вернуться к слезам снова.

Эмма даже улыбнулась этим словам, но если Адель вскочила с кровати, то она продолжила сидеть. Видимо, никуда не собиралась.

– Я уже начинаю думать, что в твоих слезах виновата я.

– Точно не ты, – тут же вставила Эмма и горько вздохнула. Было видно, что она хочет рассказать, ей хочется поделиться хоть с кем-то, но она не знает, с чего начать. Поэтому начала Адель, снова присаживаясь рядом и касаясь руки девушки:

– Послушай, иногда наши мысли загоняют нас в тупик, мы гоняем их туда-сюда, плюс еще к