— Кто возьмет на себя командование, если Торфинн убьет тебя?

— Ты возьмешь. Осуществляй его достойно.

Подбежала Кэйтлин и схватила Валлона за руки. Глаза ее сверкали.

— Отомсти за Хельги!

Франк кивнул. Подошел отец Гильберт. Благословив, он приказал преклонить колена и примириться с Господом. Валлон остался стоять и заметил, что он не враждует с Создателем.

Сопровождаемый Вэландом и Радульфом, франк проследовал на поле боя. Лед затянул лужи, ветви деревьев опушились изморозью. Поляна была около пятидесяти ярдов в поперечнике, ее создала буря, вырвав деревья с корнями, все еще удерживающими пласты земли, и разбросав их по сторонам. Сквозь морозный туман Валлон увидел викингов, выстроившихся вдоль дальней границы поляны. Он остановился на краю.

— Геро, помоги мне одеться. Остальные, покиньте нас.

Он натянул холодную железную кольчугу поверх стеганки и подтянул пояс так, чтобы часть веса тяжелого доспеха пришлась на него. Франк решил не надевать кольчужные чулки. Бой, возможно, затянется, а ему нужно оставаться подвижным, чтобы избегать атак Торфинна. Когда все было готово, Валлон отпустил Геро, накинул плащ и уселся на ствол поваленного дерева. Ожидая, он принялся точить оселком меч, восхищенно наблюдая, как светлеют его кромки. Рассвет уступил место чахоточному дневному свету, когда Торфинн, шатаясь и отрыгивая, вышел из своей палатки. Развязав штаны и опершись одной рукой о дерево, он стал бесконечно долго мочиться. Через какое-то время викинг прищурился и бессмысленным взглядом окинул поляну. «Пьяный вдрызг», — подумал Валлон. Потом вспомнил паясничание Торфинна на реке.

— Здесь.

Затуманенный взор викинга наконец наткнулся на него.

— Ты что, не мог уснуть, франк? Ты не ложился всю ночь?

Валлон поднялся.

— Только глупец лежит, размышляя о своих трудностях. Утром он уставший, а проблемы как были, так и остались.

Торфинн захохотал.

— Говоришь как викинг. Ну ладно, твои трудности скоро будут делом прошлым. Еще до того, как солнце разгонит этот туман, я развалю тебя от шеи до задницы. Умри храбро, и ты, может быть, заслужишь себе место в чертоге павших воинов.

Скинув плечами с себя плащ, Валлон натянул на голову койф[82]а сверху него шлем. Он взял в руку щит и поднял меч.

— До смерти.

Валлон мог определить, опасный ли перед ним противник, только по тому, какую позу он выбрал и как держит меч. Большинство тех, кто противостоял ему в бою, дрались подобно Хельги, обращаясь с мечом так, будто это дубина с заостренными краями. Они преждевременно становились в боевую позицию и, опасаясь открываться, держали меч слишком близко к себе, снижая силу удара и делая руку уязвимой для атак противника.

Франк подозревал, что Торфинну недостает ловкости, но его недюжинный рост и сила вызывали уважение. По темпераменту и навыкам Валлон склонялся к наступательной манере боя. Нападающий имеет бесспорное преимущество, нанося удар первым и заставляя оппонента защищаться и наносить контрудары. Опытный нападающий быстро двигается, всегда готовый использовать во благо себе ошибки противника. Хороший боец сам заставляет соперника ошибаться, и тому, кто защищается, остается только следовать его инициативе.

Однако перед лицом Торфинна у Валлона было несколько слабых мест. Как правильно заметил Дрого, у викинга значительно длиннее, чем у него, руки. Валлон высок, но Торфинн просто великан. Его бердыш был по меньшей мере на шесть дюймов длиннее его меча и в три или четыре раза тяжелее. Если Валлон отобьет удар, то его клинок разлетится на куски. То же самое касается и его щита. Он рассчитан отражать удары меча, а не топора, обрушивающегося с силой кузнечного молота. Наилучшим способом ведения боя для него будет оставаться вне досягаемости Торфинна, дожидаясь, когда он устанет или ослабит защиту. Валлон предполагал, что поединки викинга длятся по обыкновению недолго. Большую часть боев он выигрывает еще до их начала, за счет подкашивающего волю соперника устрашения. Рев, натиск, взмахи этого чудовищного топора — и перепуганный противник капитулирует до того, как решится нанести ответный удар.

Торфинн двинулся в его сторону. Кольчатая рубаха пирата оставляла предплечья голыми, он держал свой шлем под левой рукой как металлический череп. Викинг остановился в двадцати ярдах, и Валлон всмотрелся в его лицо. Бледные голубые глаза в кровавых прожилках, песочного цвета зубы, щетина, похожая на медную стружку. Ни следа страха. Торфинн надел шлем и одним движением превратил себя в языческое божество.

Франк поднял меч и отклонил его перед своим правым плечом. Согнув ноги в коленях, расставив их на ширину плеч и выдвинув правую вперед, он распределил массу тела так, чтобы достигнуть устойчивого равновесия. Он вцепился в ремешки щита, прижимая его к левому боку, и ребром обратил к Торфинну.

Торфинн заревел и, подпрыгивая на бегу, бросился на соперника. Валлон сдвинул ноги так, чтобы можно было переместиться в любом направлении. Увидев, как Торфинн занес руку, он скользнул влево, рубя открытую руку викинга. Ему не хватило фута, и это при том, что секира просвистела в дюйме от него, едва не распахнув на нем такую же страшную рану, как та, от которой погиб Хель-ги. Франк отскочил и поморщился. Похоже, быстро разделаться с пиратом ему не удастся. Торфинн так далеко доставал, что он не мог пробить его защиту, не открывая себя для самых смертоносных ударов.

— Понюхал, да? В следующий раз попробуешь на вкус.

Валлон уклонился от дюжины следующих атак, ответив едва ли одним контрударом, ибо сосредоточил все внимание на том, чтобы избежать секиры викинга. Он использовал поваленные деревья для прикрытия, ловко лавируя между стволами. Подчиненные Торфинна рычанием выражали свое презрение. Они собрались, чтобы насладиться кровопролитной схваткой двух героев, а вместо этого происходило нечто похожее на попытки вооруженного кувалдой громилы прибить цыпленка.

Со стороны отряда Валлона не раздавалось ни звука. Торфинн оскалил зубы:

— Ты говорил, что хочешь драться. — Он опустил топор на землю и накрыл кулак ладонью. — Дерись и умри как воин, иначе я отрублю твои конечности одну за другой. Давай, хлюпик, дерись!

Валлон не стал сотрясать воздух ненужным ответом. Он делал ложные выпады и увертки, отскакивал в стороны и уклонялся, его подошвы протоптали запутанные черные тропы на покрытой инеем земле. Его дыхание уже начало сбиваться, когда он заметил, что вес секиры начинает сказываться на Торфинне. Пират хрипел, поднимая свое тяжеленное орудие, и каждый раз после очередного взмаха отдыхал чуть-чуть дольше. Бердыш был так тяжел и инертен, что даже человек столь невероятной силы, как Торфинн, не мог быстро менять направление его движения. Поэтому показушная демонстрация силы и хвастовство могли в конце концов стать его погибелью.

Торфинн предпринял очередную атаку, за которой последовал короткий рубящий выпад, и Валлон был вынужден парировать его щитом. Бердыш ударил по железному ободу с силой, едва не вывернувшей франку плечо. Он отскочил назад, чувствуя, как у него онемела рука от локтя до кисти, и пошевелил пальцами, чтобы вернуть им чувствительность.