Обо всем этом общественность, советские люди не были тогда информированы. Все это всплыло позже, после августовских событий, когда фатальные перемены, разрушения затронули все стороны жизни государства, когда, как говорят, дело было сделано.

С проектом Союзного договора, а следовательно, с самим Союзом поступали так, как заблагорассудилось узкой группе руководителей. И союзные, и республиканские законодательные органы были в полном неведении относительно происходившего, и если бы ничего не произошло, то 20 августа 1991 года, когда должно было состояться подписание Союзного договора, советские граждане оказались бы перед свершившимся фактом прекращения существования Советского Союза и появления на свет нового образования — Союза Советских Суверенных Республик. Аббревиатура та же — СССР, однако содержание совсем другое…

И все шло к этой трагической неожиданности, если бы 15 августа 1991 года «Московские новости» не дали утечку информации и не опубликовали проект Союзного договора, который всего через несколько дней предстояло подписать представителям некоторых союзных республик.

В общем-то «Московские новости» была прогорбачевским, во всяком случае, не враждебным ему печатным органом, и причина решимости редакции пойти на публикацию Союзного договора мне до сих пор представляется неясной. Думается, газета не упустила возможность преподнести публике сенсацию и ради этого пошла на подобный шаг. Я полагаю так потому, что газета отнюдь не была против подписания нового Союзного договора и исходила, видимо, из того, что все равно этому уже ничто помешать не может.

О положительном отношении «Московских новостей» к подготовленному Союзному договору свидетельствует заголовок, под которым он был опубликован: «Мы еще не знаем, что надежда уже есть».

В небольшом вступлении «Московские новости» сделали одно примечательное пояснение. В нем отмечалось, что публикуемый документ до сих пор хранится в секрете, но первоначальное согласие между участниками ново-огаревских переговоров достигнуто, и через несколько дней, а именно 20 августа, его подпишут первые республики.

Публикуя договор, редакция, замечает газета, исходит из главного: «Общественное обсуждение определяющего судьбу миллионов людей документа должно начаться как можно раньше».

Таким образом, газета вполне сознательно — и правильно сделала! — пошла на нарушение секретности вокруг Союзного договора.

Я помню, что у Горбачева и тех, кто готовил новый Союзный договор, публикация вызвала своего рода шок. Горбачев звонил из Фороса, метал громы и молнии, возмущался произошедшей утечкой, требовал выявить «виновника» этой акции. Его расчет был на то, чтобы подписанием договора 20 августа поставить советских людей перед свершившимся фактом.

Но делать было нечего, и 16 августа Союзный договор пришлось опубликовать во многих центральных газетах. Так сделали хорошую мину при плохой игре.

Ознакомление с подготовленным Союзным договором, я думаю, ни у одного здравомыслящего человека не оставляло сомнений, что с его подписанием Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование и вместо федеративного государства появляется новое образование, где федерация заменяется в лучшем случае конфедерацией.

В первом разделе, озаглавленном «Основные принципы», прямо указывалось, что «каждая республика — участник договора является суверенным государством. Союз Советских Суверенных Республик (СССР) — суверенное федеративное демократическое государство, образованное в результате объединения равноправных республик и осуществляющее государственную власть в пределах полномочий, которыми его добровольно наделяют участники договора».

Вместо Союза Советских Социалистических Республик — совершенно иное образование. Слово «Социалистических» опущено, «Советских» для проформы оставлено. Ведь это же коренным образом противоречило состоявшемуся референдуму 17 марта 1991 года, где было упоминание о характере государства, социально-политического строя, четкой преемственности между СССР и новым государственным образованием. Причем в соответствии с решениями Съезда народных депутатов СССР и итогами упомянутого референдума существо государства в смысле его социально-политического строя оставалось неизменным.

Далее, в первом разделе отмечалось, что «Государства, образующие Союз, сохраняют за собой право на самостоятельное решение всех вопросов своего развития, гарантируя равные политические права и возможности социально-экономического и культурного развития…». О каком же федеративном устройстве может идти речь, когда делается упор на самостоятельное решение «всех вопросов своего развития»?

Обращает на себя внимание явное пренебрежение национальным законодательством нового государственного устройства. В договоре говорится: «Государства, образующие Союз, считают важнейшим принципом приоритет прав человека в соответствии со всеобщей Декларацией прав человека ООН, другими общепризнанными нормами международного права».

О каком же суверенитете нового государственного образования может идти речь, если устанавливается приоритет прав человека не в соответствии с национальным законодательством, а с «общепризнанными нормами международного права»?

В этом же разделе читаем следующее: «Государства, образующие Союз, обладают всей полнотой политической власти, самостоятельно определяют свое национально-государственное и административно-территориальное устройство, систему органов власти и управления. Они могут делегировать часть своих полномочий другим государствам — участникам Договора, в состав которого входят».

Куда же больше прав государствам, образующим Союз? Как видно из текста, они получили все, что надо для любого самостоятельного государства, включая решение вопросов, связанных с административно-государственным устройством.

Далее, в первом разделе содержалось следующее положение: «Государства, образующие Союз, являются полноправными членами международного сообщества. Они вправе устанавливать непосредственные дипломатические, консульские связи и торговые отношения с иностранными государствами, обмениваться с ними полномочными представительствами, заключать международные договоры и участвовать в деятельности международных организаций, не ущемляя интересы каждого из союзных государств и их общие интересы, не нарушая международные обязательства Союза».

Таким образом, ни о какой единой внешней политике речь не шла. В лучшем случае можно уловить лишь следы конфедеративных начал. Роль центра сводилась лишь к созерцанию, к наблюдению, и не более того.

Помню, как после согласования этого пункта Горбачев бахвалился: «Я добился того, чтобы государства, образующие Союз, имели право устанавливать дипломатические связи, а не дипломатические отношения. На этом мы их потом прижмем!» Поистине мелкий игрок в большой политике. Ведь строкой выше в упомянутом тексте говорится о том, что «государства, образующие Союз, являются полноправными членами международного сообщества».

Немало любопытного содержится и во втором разделе Союзного договора, который называется «Устройство Союза», например, что «членство государств в Союзе является добровольным».