с необходимостью последующего ознакомления со спектаклями и некоторыми произведениями изобразительного искусства и архитектуры на местах — до 1 февраля 1954 года[1875].

Особое значение при отборе кандидатур должно было придаваться «общественному резонансу», широкой народной известности произведений. 23 декабря 1953 года Президиум ЦК утвердил проект постановления Союза Министров СССР «О Сталинских премиях за выдающиеся работы в области науки, изобретательства, литературы и искусства за 1952 и 1953 годы»[1876]. 25 декабря текст оповещения[1877] о начале отбора кандидатур на соискание Сталинских премий был опубликован в «Правде». Первое расширенное заседание президиума Комитета по Сталинским премиям в области искусства и литературы состоялось 29 декабря. при участии В. Кеменова, А. Попова, Н. Тихонова, а также И. Большакова, А. Мордвинова и Т. Хренникова[1878]. На обсуждение кандидатур отводилось ровно две недели — с 1 по 15 февраля 1954 года.

Следующее организационное собрание президиума прошло 14 января 1954 года. (присутствовали В. Кеменов, А. Попов, Н. Тихонов и Т. Хренников[1879]); было принято решение сообщить комитетчикам о результате августовского пересмотра лауреатского перечня и в очередной раз пропустить прошлогодний список через секционное обсуждение с целью его сократить. В тот же день московский актив Комитета наметил примерный план обсуждений и пленарных докладов по секциям. Долгая дискуссия по поводу конструктивных параметров премии и соотношения ранжиров и действительной значимости произведений не имела продуктивных итогов: Тихонов призвал следовать правительственным решениям и не пытаться повлиять на институциональный облик Сталинской премии.

В общей сложности первые три с половиной месяца 1954 года состоялось около 30 заседаний Комитета (общекомитетских пленумов и пленумов президиума вместе). Заседание счетной комиссии в составе П. У. Бровки (председатель), К. Баялинова, Г. А. Захарова, С. Ишантураевой, А. П. Кибальникова и С. В. Михалкова прошло 8 апреля. Итоги голосования были следующими[1880]:

а) ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРОЗА

Премии ВТОРОЙ степени

По решению Пленума Комитета отдельным бюллетенем голосовалась кандидатура:

Премии ТРЕТЬЕЙ степени

Не получили большинства голосов следующие кандидатуры:

б) ПОЭЗИЯ

Премия ПЕРВОЙ степени

Премия ВТОРОЙ степени

Премия ТРЕТЬЕЙ степени

в) ДРАМАТУРГИЯ

Премия ТРЕТЬЕЙ степени

г. ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА И ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ

Премия ВТОРОЙ степени

Премия ТРЕТЬЕЙ степени

Последнее в истории института Сталинской премии заседание Комитета состоялось 10 апреля 1954 года[1881]. На нем эксперты утвердили результаты голосования по кандидатурам и сформировали проект постановления. 15 апреля Тихонов, Попов и Кеменов отправили в Совет Министров СССР документы (протокол заключительного заседания[1882], проект постановления[1883] и дополнительный список кандидатур[1884]) по итогам работы, проведенной Комитетом по Сталинским премиям. Через два дня, 17 апреля, заведующий Отделом науки и культуры ЦК КПСС Румянцев направил в правительство отредактированный вариант постановления[1885], а также специальную справку[1886] и аннотации на отклоненные или дополнительно выдвинутые произведения литературы[1887].

По разделу художественной прозы премии второй степени должны были достаться Б. Горбатову (за роман «Донбасс»), В. Катаеву (за роман «За власть Советов»), В. Кочетову (за роман «Журбины»), Л. Леонову (за роман «Русский лес»), В. Овечкину (за сборник рассказов и очерков «На переднем крае»), М. Пришвину (за циклы рассказов «Календарь природы» и «Рассказы наших лет») и И. Эренбургу (за роман «Девятый вал»). Третьи премии предлагалось присудить А. Венуолису (за роман «Пуоджюнкемис»), Ю. Герману (за роман «Россия молодая»), С. Голубову (за роман «Когда крепости не сдаются»), В. Кетлинской (за роман «Дни нашей жизни»), Г. Мустафину (за роман «Караганда»), И. Новикову (за роман «Пушкин в изгнании»), С. Сартакову (за роман «Хребты Саянские»), М. Тевелеву (за роман «Свет ты наш, Верховина»), А. Упиту (за роман «Просвет в тучах»), О. Форш (за роман «Первенцы свободы») и Н. Шундику (за роман «Быстроногий олень»).

По разделу поэзии премию первой степени было решено присудить М. Джалилю (за «Стихи, написанные в Моабитском застенке»). Обладателями вторых премий должны были стать Д. Гулиа (за цикл стихов «Человек в горах» и за стихи: «С новым годом», «Мой город», «Баллада о спасенном пастухе», «Рождение горы»), А. Лахути (за стихи: «Моему Ирану — Ирану трудящихся», «Иранскому народу», «Жизнь победит», «Маленькие ковровщики Ирана», «Родина зовет», «Ответ провокаторам», «Родина радости», «Слово о руках», «Город городов», «Три капли», «Гора и зеркало» и за поэму «Венец и знамя») и А. Твардовский (за сборник «Послевоенные стихи»). Третьи премии полагались И. Абашидзе (за сборник стихов «Песня жатвы»), М. Бажану (за цикл стихов «У Спасской башни»), В. Луговскому (за сборник стихов «Пустыня и весна»), С. Смирнову (за сборник стихов «Мои встречи») и А. Токомбаеву (за сборник стихов «Избранное»).

По разделу драматургии предусматривались только две премии третьей степени — Л. Дмитренко (за пьесу «Навеки вместе») и В. Минко (за пьесу «Не называя фамилий»).

По разделу литературной критики и искусствоведения предлагалось присудить восемь премий: одну премию второй степени — С. Дурылину (за книгу «Мария Николаевна Ермолова») и семь премий третьей степени — Е. Ащепкову (за книги «Русское народное зодчество в Западной Сибири», «Русское народное зодчество в Восточной Сибири»), Э. Мелнгайлису (за три тома собранных и записанных «Материалов латышского фольклора»), Е. Суркову (за книгу «К. А. Тренев»), Г. Хубову (за книгу «Себастьян Бах» и статьи, опубликованные в сборнике «Советская опера»), М. Цявловскому (за книгу «Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина»), К. Чуковскому (за книгу «Мастерство Некрасова») и Б. Ярустовскому (за книгу «Драматургия русской оперной классики»).

Двумя месяцами позднее, 12 июня 1954 года, членам Президиума ЦК КПСС и кандидатам в члены Президиума были разосланы очередные дополнительные рекомендации к присуждению Сталинских премий.

На этом история института Сталинской премии прерывается. В архивных фондах не осталось свидетельств того, что в следующие несколько месяцев партийное руководство предпринимало какие бы то ни было активные действия для организации вручения наград за 1952–1953 годы. Писательское сообщество, занятое выяснением обстоятельств многочисленных «перегибов» и подготовкой к большому Всесоюзному съезду, также не питало иллюзий по поводу присуждения Сталинских премий.

* * *

На Втором съезде Союза писателей[1888] в конце декабря 1954 года произошла переоценка всей той соцреалистической литературной продукции, которая была создана в позднесталинский период и отмечена высшими наградами. В первый же день съезда Сурков в отчетном докладе «О состоянии и задачах советской литературы» отмечал:

…повседневное бытие нашей литературы и в довоенные и в послевоенные годы, к сожалению, показывает, что мы слишком часто позволяем себе нарушать золотые правила требовательности к художественному качеству писательского труда, в особенности при оценке произведений на остро актуальные темы. <…> Были