– А ты с чего вдруг держишь его сторону? – огрызнулся Архал.

– Да не держу я его сторону! – Тай отчаялся. – И ничью не держу. И впредь держать не стану. Даже твою! Хватит!

– Тогда иди! – Архал открыл панель, скрывающую вход в секретную комнатку. – Иди и живи, как знаешь! Посмотрим, как долго ты продержишься в одиночку! Но, прежде чем сделать хоть шаг, учти: времена скоро изменятся, и, когда ты наиграешься, мне недостаточно будет покаянных слов «прости, отец!», Я тебя заставлю ползать на брюхе, Тай. Я тебе покажу, что такое род! И чего стоит быть его частью!

– Не ты первый! – Тай стремительно вышел, отбросив ковер, скрывавший тайный вход.

– Ничего, – пробормотал Архал, глядя на все еще колыхавшуюся ткань, – ничего… Еще приползет… Откуда он узнал о старике?… Откуда бы?… Надо будет старого Анду отослать куда-нибудь подальше, – он бормотал и бормотал, бесцельно переставляя безделушки, дорогие его сердцу, любовно поглаживая у себя на груди тяжелый знак Кальги, изукрашенный драгоценными камнями. – Ничего… Завтра все изменится… И старик уже не понадобится, Табат зря спешит, загоняя лошадей… Боги Адья сделают все за меня…

Зной звенел над степями Адья Тэрэк, не желая признавать, что начинается долгая осень. Такой изнурительной жары не случалось все лето, а теперь она будто бы вознамерилась выжечь земли Адья. Унылые желто-коричневые травы проносились по обе стороны дороги. Редкие кусты, изнемогшие от бесплодной борьбы с солнцем, роняли скрученные листья задолго до положенного срока.

Весть о недуге Правителя застала Тая в Мальше, куда он отправился на следующее же утро после ссоры с Архалом Кальги, готовясь к грядущему походу в Дэльгар. Он пробыл там несколько дней и уже собирался отправиться дальше, в Альдьяш, чтобы в последний раз взглянуть на родные места, когда получил распоряжение Первого Советника Таржида. Правитель срочно призывал Тая к себе, застанет ли его это послание днем или ночью. С чего бы? Неужели терпение Хаадида истощилось?

Стоит ли следовать приказу, все еще гадал Тай, вскакивая на Нубира, заменившего трусливого Ижока, отдавая последние указания своим людям. А по Мальшиу, что всего в одном дне пути от столицы первым узнавал многие новости, тем временем уже носилась черная весть. Правитель Адья Тэрэк тяжко занедужил.

Если бежать от гнева Хаадида, то только сейчас, другого случая по возвращении в Чатубу может уже не представиться. На защиту отца тоже надеяться больше нечего. Но Тай сцепил зубы и отправился в путь, положившись на справедливость богов Адья и на помощь духов И Лай. По привычке он выискивал среди степного сухостоя знакомую хвостатую тень. Вдруг мелькнет? Вдруг укажет на опасность? Но призрачный ти-кой точно растворился в струившемся над дорогой зное, предоставив Таю решать самому. Даже присутствие его – редкое дело – теперь вовсе не чувствовалось рядом. Что ж… Самому – так самому.

Как ни спешил Тай, он въехал в Чатубу уже к вечеру, отправился во дворец Кальги, где его встретили перепуганные слуги. Только старого Анду, что каждый раз выползал навстречу молодому хозяину, почему-то не было видно.

Два дня назад, полушепотом рассказывал один из служителей покоев молодому господину, пока тот спешно облачался в придворное платье, великий Правитель Адья Тэрэк слег и уже не встал. Все случилось в час пира в честь новых посланников Морского Союза, что прибыли на днях. Тай присвистнул. Быстро же появились новые торговцы, как только запахло удачной сделкой! Вряд ли их успели известить о несчастье их товарища из клана Аруа-Леда. Тут что-то другое.

– И что? Что дальше? – спросил Тай у примолкшего служителя, прилаживая плащ поверх придворного одеяния.

– Что дальше? Это все, что ты хочешь знать? Тай обернулся на этот насмешливый голос.

– Я хотел бы знать гораздо больше, отец. Но рассказать мне об этом некому, а этот, – он кивнул на окончательно оробевшего слугу, – вряд ли удовлетворит мое любопытство. Можешь идти! – бросил парню.

– Ни он, ни я, ни кто другой, – Архал был слишком доволен жизнью, чтобы сердиться на сына. – Что будет дальше, знают теперь только боги Адья!

– О чем ты говоришь? – Тай не понимал. – Недуг, поразивший Правителя, столь тяжел?.

– Он умирает! – не удержался Архал. – Он умирает!

Отец Тая точно светился изнутри.

– Так скоро? – поразился Тай, и вдруг догадка пронзила его. – Отравлен? Это яд?

– Это кара богов Адья, Тай, кара богов! Черное поветрие! В самом сердце Чатубы.

Тай поневоле сел.

– Откуда оно взялось?… Ведь оно далеко, у наших южных границ… Как оно доползло до самого сердца Адья Тэрэк в столь короткий срок? – Его передернуло. – И… что теперь будет с нами? Из этих мест нужно уходить… на время.

Мысли бежали вон, не желая задерживаться, как будто его вновь стукнули по голове.

– Откуда взялось? – повторил Архал. – А как оно приходит в земли эдов? Откуда является? Спроси лучше у Кайятрэ. Всегда кто-то умирает первый, – он снова усмехнулся. – Чатуба полнится слухами, но никому, кроме самых приближенных, неведомо пока, что Правитель еще вчера утром пошел черными пятнами. Слуг держат под замком, не выпуская. Вчера один из них сошел с ума, вот и пришлось… – Он развел руками.

– Но если… – Тай не понимал его радости. – Если черное поветрие в Чатубе, то… скоро столица вымрет! Нужно… – Он замолчал, судорожно перебирая про себя, что нужно делать, он никогда не встречался с черным поветрием, только слышал, и то – один-два раза.

– Ничего не нужно, – перебил Архал. – Нужно молчать. Я бы и тебе не сказал ни слова, но ты идешь во дворец. Прямо к нему. Ведь пока еще правит Хаадид, и мы должны повиноваться. – Снова непонятный смешок. – А мне, хоть ты и не в меру дерзок, не все равно, что с тобой случится. Так вот: он уже пошел пятнами, лучше не прикасайся к нему, не трогай ничего в его покоях, даже если он попросит! Тебе ясно?! Эти глупцы, его слуги, вообразили, что видели его – значит, уже мертвы. Потому и сходят с ума.

– Ты сам сумасшедший! – бессильно уронил Тай. – Черное поветрие уже в Чатубе, это значит, наша вода или пища уже поражена и…

– Глупец! – уронил отец. – Разве ты видел, чтобы люди падали на улицах? Это кара богов, Тай, ни больше ни меньше, – повторил он.

Дверь со стуком распахнулась, влетел тот самый слуга, задыхаясь от быстрого бега.

– Нарочный из дворца! Послание господину Архалу! От Первой Госпожи! Срочно!

Архал кинулся вон. Тай неотступно следовал за ним. Послание Первой Госпожи? Его отцу? Не секрет, что с некоторых пор Гайят не переносит Кальги. Тая она и вовсе люто возненавидела за что-то после той встречи в Совете.

Они спустились к воротам, где Тая ждал свежий оседланный конь. Отец почти выхватил послание Гайят из рук посланца. Тут же сломал печать, быстро пробежал, щурясь и поднося к глазам. Разглядеть что-либо в пляшущем факельном пламени было трудновато.

– Коня мне! – крикнул Архал, засовывая письмо за пазуху. – Охрана!