– О чем рассказать? – озадаченно переспросил Тай.

Что же там такого было, на краю? Чего боится старуха? А Матушка, похоже, действительно испугалась.

– Люди И Лай! – возопила она, раскинув руки. – Она хочет нарушить наш порядок, что пришел к нам вместе с лепестками Солнечного Дерева! Никому не позволено ломать наши законы, идти против воли предков! Ак Ми Э решилась сделать это, а значит, нарушила закон И Лай! – с напускной суровостью, стараясь держаться уверенно, провозгласила Хранительница, обращаясь к людям И Лай. – И потому Ак Ми Э должна снова покинуть родовой поселок. Ей не надо было возвращаться, раз духи указали ей другой путь. Ее судьба в другом месте, а не на родной земле!

– Она еще не нарушила закона предков, – возразил Старейшина.

– Она готова сделать это! – вскрикнула Матушка пронзительно, яростно.

Ин А Тал глядел с удивлением. Никогда он не видел старую Хранительницу такой.

– Да! – ввернула сама Ак Ми Э. – Я сделаю это!

– Ты сама хочешь уйти? Покинуть свой Род навсегда? – переспросил Старейшина, поднимая посох. – Вырвать свой корень из этой земли? Лишиться покровительства духов И Лай?

– Я хочу уйти из поселка! – упрямо повторила Ак Ми Э. – И забрать своего сына! Он ведь больше вам не нужен? Полуадия, что не стал настоящим Священным Деревом? Но не думай, почтенный Ин А Тал, что я вырву отсюда свой корень! Он останется тут, как и мое дерево. Я сказала духам, что всегда буду возвращаться, где бы ни была. И духи И Лай не оставят меня без защиты и покровительства, как не отказались от Ак Ми Э в Великих Лесах! Потому что знают: никто, даже Род, не вправе лишать меня своего счастья.

– Пусть будет так! – Старейшина стукнул посохом о землю. – По воле духов Рода и предков И Лай!

Таю, слишком удивленному произошедшим поворотом, показалось, что Старейшина поспешил. Словно боялся, что случится по-другому.

Люди зашумели, рассуждая меж собою о случившемся. Никто не кинулся отнимать Тин Ло у Ак Ми Э. Теперь он никому не нужен. И правда, полуадия, сын чужака. Его ветка на дереве Ак Ми Э, так что если и противиться – так только ее малой ветви. Но никто из рода Ак Ми Э не сказал ни слова.

Сие успокоенно свернулся у ног хозяйки. Тин Ло потянулся к нему, настойчиво отталкиваясь от груди Ак Ми Э. Девушка опустила его вниз, и он сразу же вцепился в пепельно-рыжий мех, по которому так соскучился. Тай ревниво покосился на ти-коя, не зная, что делать. Надо бы, наверное, приласкать, позвать сына как-нибудь… а вдруг… ребятенок испугается, вдруг… Он топтался на месте.

– Тин Ло, Тин Ло, – позвала Ак Ми Э, присев рядом с сыном, – это твой отец… Я тебе говорила, что он придет. Он обещал нам.

Тай присел рядом. Тин Ло глядел на него, не моргая. Залепетал что-то быстро, не разобрать еще пока. Потянулся ручкой, недоверчиво косясь. Тай было протянул руку навстречу, но Тин Ло тут же отдернул пальчики, испуганно скривился. Вот-вот заплачет. Тай совсем растерялся, не зная, что делать. Обидно. И глупо как-то…

– Он привыкнет, – улыбнулась Ак Ми Э его растерянности. – Очень скоро. Видишь?

Тин Ло уже вновь тянулся. К его лицу. Тай придвинулся ближе.

– Ты не похож на людей И Лай. – Ак Ми Э рассмеялась, увидев, как Тин Ло крепко схватился за черные волосы Тая, глядя на них с неимоверным удивлением. – Он привыкнет. Очень быстро. Только… не спеши… До Земли Адия далеко… – Вздохнула она. – Видно, духами мне так суждено.

– Я ушел навсегда из Адья Тэрэк. Мне нельзя туда возвращаться, – прошептал Тай. – Я пришел, чтобы остаться… Не хотел, но знал, что ты не покинешь своего Рода. Тут твое дерево, тут твое сердце… Но, видно, мне тоже суждено иное.

– Тут сердце, но я не буду с ним прощаться. – Она указала на свое дерево. – Оно всегда со мной, и в Великих Лесах, и там… с тобой, в Адия. И я буду к нему возвращаться. Всегда. Но не к людям И Лай.

Девушка глядела на людей, что расходились понемногу из священной рощи и мерили их, сидящих под деревом вместе с Сие и Тин Ло, самыми разными взглядами.

Тай сжал ее ладонь, плотно сплел свои пальцы с ее.

– Не вини себя за то, что покидаешь свой Род, – мягко сказал он. – Да, я обманул и тебя, и твоих вельдов, а потом и адья… Но во мне больше нет вины ни перед одними, ни перед другими, Ак Ми Э. И я, наконец, счастлив! Я свободен – завидуйте мне, люди И Лай! Вы лучше всего это умеете! – сказал он вслед последним спинам, мелькавшим в роще. – Я покинул Адья и вернулся сюда… не потому, что надеялся найти приют у вельдов. Нигде нельзя приклонить головы, ни в И Лай, ни в Кан Ву, ни в каком другом Роду. Я просто шел через леса. К тебе, К нему, – Тай робко улыбнулся Тин Ло, опасаясь его спугнуть. – За своим счастьем. Потому и нет больше вины на мне, потому и дошел, не сгинул. И ты, Ак Ми Э… Роду, да и закону предков, которому много-много лет, не место между тобой и твоим счастьем. Только начни – и твой род когда-нибудь станет счастливым. Ведь кто-то же должен Ступить первым. Может, ты… Может, он, – легонько погладил сына по голове, и тот заулыбался, залепетал.

– Я рада, что ухожу. Потому что нет больше камня на груди. А раньше был. И радости тоже нет, ничего нет. Но будет новая… да? – Тай кивнул. – Пойдем?

Они тоже поднялись вслед за остальными, собираясь покинуть белую рощу тин-кос навсегда.

– Завтра поутру… – задумчиво уронила Ак Ми Э. – Скорее бы…

Тай остановился. Поглядел на дерево, к которому так стремился. Втянул всей грудью аромат тин-кос. Почти всю дорогу до поселка он думал, как будет жить с вельдами из Рода И Лай, содрогался. Потом надеялся, что уговорит Ак Ми Э уйти в Кан Ву, где ему всегда рады, а значит, и ей будут… уж наверняка. Потом понял: нет, ему не жить среди вельдов. Верно, судьба его такая – приходить, уходить, возвращаться вновь. Думал, как сказать о том Ак Ми Э. А она… сорвалась, как лепесток тин-кос, и понеслась вместе с ним. На свете много других земель, где им будет не хуже, чем в Адья Тэрэк или Земле «вечерних звезд».

Ак Ми Э продолжала брести по бело-розовому ковру, придерживая Тин Ло на спине у пятнистого зверя. Слева от нее пристроился другой ти-кой, видный только Таю да Сие. Не очень-то звери ладили. Вот и сейчас косились друг на друга.

Тай снова обернулся к дереву, подошел, дотронулся до его теплой коры, прижался всем телом, чувствуя щекой его шершавую оболочку, резко оттолкнулся.

– Я возвращаюсь, – прошептал он, в последний раз прикоснулся кончиками пальцев к белому дереву и зашагал вслед за Ак Ми Э.