Во дворе Виву ждал еще один сюрприз: мистер Джамшед, еще более располневший, в расшитой тунике, вышел вперед и вручил ей цветы и коробку рахат-лукума. За ним стояли миссис Джамшед с блюдом роскошного риса, и Долли с Каниз, разодетые так, словно сошли со страниц журнала «Вог», в шелковых платьях и красивых туфельках. Они смотрели на нее со счастливыми улыбками.

По какой-то необъяснимой причине, они простили Виву. И не только простили. По словам Дейзи, миссис Джамшед встала раньше обычного, чтобы проследить за приготовлением особых угощений для свадебного пиршества: рыбы карри на листьях банана, всевозможных хрустящих лепешек пакван, десертов, сладостей модак и вареников с кокосом. Все это было разложено на длинных столах во дворе.

Пир продолжался два часа, а после этого дети долго хихикали и чем-то позвякивали за тонким ротанговым занавесом. Потом появилась Талика в оранжевом сари.

Она кашлянула.

– Мисс Вива, это специальный танец для вас, – объявила она и строго посмотрела за занавес. Оттуда вышла группа маленьких девочек в красных, оранжевых и желтых сари. Сотни маленьких колокольчиков на их лодыжках издавали звон, который ты чувствуешь даже позвоночником. Танцуя, они пошли вокруг тамаринда; мальчики мели перед ними дорогу. Явились музыканты: толстый мальчик Судай играл на барабане табла, парень из Бикуллы на трубе. Начались танцы, девочки притоптывали и кружились, грациозно взмахивая тонкими руками. Когда музыка замолкла, Талика запела своим звонким голоском:

Фрэнк крепко сжал руку Вивы, и она поняла, что он хочет поцеловать ее, но они сдержались, не желая смущать детей. Они четыре раза обошли босиком вокруг священного дерева, молясь о долгой жизни, гармонии, мире, любви.

После церемонии Вива решила поговорить с Джеком; тот сидел отдельно и казался настороженным и удивленным. Но, сев рядом с ним, она увидела, что за английскую сдержанность она приняла его старание держать под контролем сильные эмоции. Его руки были судорожно сцеплены, по лицу лился пот.

– Молодцы, – похвалил он сдавленным от волнения голосом. – Высший класс!

– Жалко, что сейчас с нами нет Розы, – сказала она. – Без нее и меня бы тут не было.

– Да. – Он бросил на нее быстрый взгляд. – Ты что-нибудь получала от нее? – Теперь его рука крошила чапати.

– Немного, – ответила Вива. – Торопливое письмо, на прошлой неделе.

«Дорогая Вива. Я так счастлива за вас. Скучаю. С любовью, Роза». Не письмо, а отписка, никаких новостей. Вероятно, у нее все нормально, и она вернулась к своей обычной жизни.

– Она ничего не написала о себе.

Джек смотрел куда-то поверх ее головы.

– Сложное время. Я решил, что ее мать сейчас нуждается в ней, да и полк постоянно в деле, так что меня почти не бывает дома. Так что… – Он заставил себя снова посмотреть Виве в лицо. – А как вы? Где вы собираетесь жить?

Она ответила, что они вернутся в Лахор – когда придет грант на исследования, Фрэнк возобновит работу над гемоглобинурийной лихорадкой. Она тоже поедет с ним – она может работать где угодно.

– Да, поезжай, – сказал он с неожиданной злостью. – Жить врозь не годится. Вы должны быть одним целым. Я не был. Я… – Он сказал что-то, но она не расслышала. Их отвлек грохот. Судай снова молотил по табле, некоторые дети играли на флейтах, другие на расческах с папиросной бумагой. Фрэнк, смеясь, подошел к ней, обнял, и она почувствовала, как в ее душе с новой силой запылала любовь.

Дейзи, сверкая на солнце своими большими очками, встала на ящик, обтянутый гофрированной бумагой, и с веселой улыбкой постучала ложечкой по стакану. Тори стояла рядом и подмигивала Виве.

– Позвольте! Позвольте! Я хочу сказать. – Склонив набок голову, она ждала тишины. – Сегодня день хороших новостей. Дактар Фрэнк и мисс Вива поженились, солнышко сияет, у нас праздник жизни. Наступают тяжелые времена. – Она закрыла глаза, и все знали, что она снова подумала о приюте. – Но не надо умирать раньше времени.

– Слушайте! Слушайте! – громко сказал Тоби.

– Мы в большом долгу друг перед другом, – тихо сказала Дейзи. – Мы в огромном долгу перед вами, – сказала она детям.

Потом Талика, которую несколько раз подталкивала миссис Боуман, тоже встала на ящик.

– Стихотворение на санскрите, – объявила она и набрала в грудь воздуха.

начала она звонким голоском, —

Но тут порыв ветра вырвал из ее рук листок и пошевелил листву тамаринда; а когда на улице заорал осел, дети расхохотались.

Талика сделала последнюю попытку быть услышанной и внести какую-то торжественность в происходящее.

Все смеялись; она спрыгнула с ящика, сунула руки в сари и робко покачала головой.

Вива взглянула на улыбавшуюся Тори. И подумала о воде, текущей мимо, об огромном небе над головой, о том, как она потеряла себя и думала, что навсегда. Тут Талика потянула ее за руку. Они снова начали танцевать.

Во-первых, я хочу поблагодарить Кейт Смит Пирс, благодаря которой возникла идея этой книги.

Искренняя благодарность моим индийским друзьям, с которыми я встречалась: Ваибхави Джейвант (Вики) поводил меня по интересным уголкам Бомбея. Судхансу Моханти, писатель и друг, и его жена заботились обо мне в Пуне и показали много растений и птиц.

Огромная благодарность генералу Стенли Менезесу, историку и военнослужащему индийской армии, за тщательность и компетентность, с которой он прочел книгу и дал много полезных советов. Доктору Рози Левеллин Джонс, профессиональному лектору по истории Индии и почетному секретарю Британской ассоциации кладбищ в Южной Азии.

Моя благодарность историку доктору Катрин Прайор за то, что в серии содержательных писем она делилась со мной своими обширными знаниями по истории Индии. Стивену Рэбсону, историку британского пароходства «P&O» (Peninsular Oriental Steam Navigation), и Иэйн Смит за бесценную помощь в поисках информации о Третьем Индийском кавалерийском полку.

Многие люди любезно делились со мной своими воспоминаниями или воспоминаниями своих родителей: Джон Гриффитс, Филипп Мосс, Элисон Лэттер, Ник Радер, Рбин Хайнс, Тоби и Аймоген Элиот.

Большое спасибо Питеру и Розмари Уогхорн за то, что предоставили в мое распоряжение записи миссис Смит Пирс, и Коринне Кинг за записи ее матери, Мэв Скотт. Вайолет Адамс за ее дневник и моей невестке Бетти за их квалифицированную редактуру.