В 840 году умер император Людовик Благочестивый, и франкские земли, где феодальная усобица достигла своего апогея, стали вновь привлекательны для викингов. Сразу после смерти Людовика в июне 840 года его сын Лотарь разослал по всем областям империи гонцов объявить, что он вступил в обладание отцовским наследством и требует присяги себе. Но к этому времени смуты и разделы уже так ослабили центральную власть, что утвердиться во франкском государстве можно было лишь силой оружия. Брат Лотаря, Людовик Немецкий, первым начал военные действия. Не встречая сопротивления, он прошел по Алемании до Рейна, взял Вормс, вступил во Франконию и Саксонию. Услышав об этом, Лотарь повел свое войско из Италии к Рейну. Лотарь обещал утвердить всех вассалов, которые признают его власть, во владении их ленами, а всем непокорным грозил смертью и конфискациями. В северо-восточной части франкского государства он встретил самую горячую поддержку. К другому брату, королю Аквитании Карлу Лысому, Лотарь отправил посольство с дружескими уверениями, а сам обратился против Людовика Немецкого, отбил Вормс и переправился через Рейн. Две армии сошлись недалеко от Франкфурта-на-Майне, но битвы не произошло: братья заключили перемирие до 11 ноября. Около 841 года «Вертинские анналы» сообщают следующее: «Харальд (то есть Харальд Клак), который вместе с другими датскими разбойниками много лет в угоду ему (Лотарю) навлекал на Фрисландию и другие христианские районы на побережье столь много бед, чтобы нанести урон его (Лотаря) отцу, получил за эту услугу от него (Лотаря) Вальхерен и несколько других близлежащих территорий. Это поистине постыдное деяние, достойное презрения, – поставить во главе христианской страны, народа и церкви Христовой тех, кто навлек на христиан столь много бед». Дар предводителю викингов был поистине огромен, поскольку с острова Вальхерен, который находился в Зееланде, куда впадают такие большие реки, как Рейн, Маас и Шельда, можно было не только охранять, но и использовать и держать под своим контролем крупные торговые операции. Два года спустя, а именно в 843 году, большая франкская империя формально была поделена на три государства. К Лотарю отошли земли от Италии до Фрисландии («Срединное королевство»), Людовик Немецкий получил Восточно-Франкское королевство от Саксонии до Баварии, а Карлу Лысому досталось Западно-Франкское королевство. К тому времени викингские походы стали для многих скандинавов весьма прибыльным занятием, и их невозможно было остановить. Подлинным кошмаром для обитателей приатлантических территорий становятся набеги викингов, которые обосновались на островах Фрисландии (Валхерн) и Бискайского залива (Нуармутье, Груа, Ре). В начале мая 841 года флотилия кораблей викингов появилась под стенами города Тур. Возведя осадные укрепления, скандинавы принялись опустошать земли между реками Луарой и Шером. Доведенным до крайности горожанам ничего иного не оставалось, как прибегнуть к заступничеству небесного покровителя города, святого Мартина. Вид раки (ларец, как правило, с отделкой из благородных металлов и драгоценных камней, в котором сохранялись нетленные останки святых) с его мощами, пронесенной по городским стенам, поднял боевой дух защитников, что помогло им отбить предпринятый викингами штурм. Опасаясь подхода франкского войска, скандинавы 12 мая сняли осаду Тура. Даже в неудаче викингам оказалось не чуждо чувство юмора: они пошучивали, что в стране франков мертвых следует бояться больше, чем живых. В это же время еще одна флотилия скандинавских кораблей под предводительством Оскера вошла в устье Сены и двинулась вверх по реке, предавая разграблению берега. Знаменитые монастыри в Сент-Уэне и Жюмьеже были обращены в руины, а их обитатели перебиты или уведены в плен. 13 мая 841 года викинги достигли Фотенелльской обители, которая избегла разрушения выкупом в 6 фунтов золота. Через день пал Руан. Город был дочиста разграблен и выжжен дотла. Сверх захваченной добычи викингам достались еще 26 фунтов серебра, выплаченных монахами из Сен-Дени за освобождение 68 пленных коллег. В 842 году последовал опустошительный набег викингов на Квентовик (город Кале). Как свидетельствуют «Вертинские анналы»: «Викинги были столь опьянены грабежами, добытыми пленниками и убийством людей обоего пола, что не оставили в нем ничего, кроме домов, за которые был дан выкуп». Однако в центре событий 842 года оказался Нант, город в устье Луары, за обладание которым соперничали графы Ламберт и Рейналь. Фактический правитель (с 841 года), а позднее король западных франков Карл II Лысый (843–877 гг.) принял сторону последнего. Взбешенный Ламберт не нашел ничего лучшего, как обратиться за помощью к Хастингу и Бьёрну Железнобокому (согласно сагам, сын Рагнара Лодброка) – предводителям викингов, прибывшим к устью Луары на 67 кораблях (кстати, Лотарь и Людовик Немецкий также время от времени использовали союзы с викингами, чтобы ослабить власть своего брата Карла). Граф обещал викингам, что если они помогут ему отбить Нант у соперника, то он, граф, проведет их через лабиринт песчаных отмелей на Луаре к богатым городам в ее верхнем течении. Викинги приняли предложение графа. 24 июня примерно четырехтысячное войско викингов на кораблях подошло к городу Нант. День был выбран удачно, поскольку внимание жителей Нанта было целиком поглощено увеселениями по случаю празднования дня Иоанна Крестителя. Беспечность городской стражи, по всей видимости, уже изрядно «попраздновавшей», позволила викингам беспрепятственно пристать к берегу. В одно мгновение отряд отборных скандинавских воинов оказался под стенами и с помощью штурмовых лестниц преодолел их. Засовы с городских ворот были сбиты, и войско викингов набросилось на оцепеневших от неожиданности и ужаса обывателей, убивая и пленяя их без разбора. Духовенство и часть горожан пытались укрыться в соборе святого Петра. Вышибив топорами двери храма, викинги ворвались внутрь, зарубили прямо у алтаря епископа Гвигарда, а затем учинили резню остальных священников и прихожан. Оставив за собой дымящиеся, окровавленные развалины, викинги отплыли к острову Бьер (Бруа) на Луаре, где был устроен укрепленный лагерь. В 843 году такой же лагерь викингов возник на острове Нормонтье в устье реки Луары (в «Вертинских анналах» сообщается, что викинги перевезли на остров дома и стали устраиваться, словно собирались поселиться здесь навечно), а затем та же участь постигла прибрежные острова Бискайского залива – Груа и Ре. С этих пор побережье, лежащее напротив островов, превратилось в постоянный объект следовавших один за другим набегов викингов. Обладание промежуточными базами на островах Бискайского залива позволило викингам значительно расширить географию и масштаб своих походов. Так, в 843 году викинги высадились на побережье Астурии и Галисии. Однако здесь их ожидала неудача при попытках с ходу захватить прибрежные города Хихон и Корун (город Ла-Корунья). Тогда викинги подвергли разорению область вокруг Коруна примерно на 16 км в глубину от побережья. Деревни, церкви и монастыри были разграблены и сожжены дотла. Но вскоре викингам пришлось вступить в бой с войском короля Астурии Рамиро I (ок. 790–850), который, получив сообщение о том, что корабли викингов, пиратствующие у берегов Франции в Бискайском заливе, направляются с аналогичными намерениями к побережью Астурии, направил к берегам королевства войско, которое нанесло сокрушительное поражение викингам. Потеряв часть добычи и около 70 кораблей, которые воинам короля Рамиро I, согласно источникам, удалось сжечь, викинги на оставшихся 30 кораблях покинули Астурию. Обогнув северо-западную оконечность Пиренейского полуострова, они устремились на юг в поисках страны, которую можно было бы грабить с большей безнаказанностью. Такой страной была, по их расчетам, Андалусия (расчеты викингов строились на информации, полученной от захваченных в плен галисийцев, которые рассказали скандинавам о богатой стране, лежащей к югу). Близ Лиссабона к ним присоединилась еще одна флотилия скандинавских кораблей. Так 19 августа 844 года перед Лиссабоном появился большой флот викингов, который насчитывал в общей сложности 108 кораблей разной величины. Данная цифра основана на донесении, которое наместник Лиссабона Вахбуллах Ибн Хазм направил в Кордову тогдашнему правителю мусульманской Испании – эмиру Абд ар-Рахману II ибн Хакаму (792–852). По словам наместника, флотилия норманнов состояла из 54 кораблей, именуемых «маркаб», и такого же количества других судов, называемых «кариб». Родерих Толедский (род. ок. 1170 г., ум. в 1247 г.), описывающий прибытие флота норманнов на основе сведений арабских авторов, сообщает, что в походе участвовало 54 naves (кораблей) и 54 galeas (гребных судов) (Rodericus Ximenius de Rada. Op. cit. P. 265), однако известно, что все корабли викингов были парусно-гребными. Тот факт, что в арабских источниках «маркабы» упоминаются прежде «карибов», наводит на мысль, что они были больше по размерам и важнее в военном отношении. Мусульманская Испания в то время военного флота практически не имела, и такое множество кораблей произвело на андалусцев неизгладимое впечатление. «Как будто сонм черных птиц заполонил море», – писал впоследствии один средневековый мусульманский автор, точно передавая настроения, владевшие жителями Лиссабона в ту минуту. Оправившись от первого шока, андалусцы оказали викингам упорное сопротивление. Наместник Лиссабона Вахбуллах Ибн Хазм немедленно послал правителю мусульманской Испании– эмиру Абд арРахману II – гонца с известием о вторжении викингов, а сам организовал оборону города. Только после трех сражений викингам удалось овладеть Лиссабоном. Неделю или две они оставались в городе, грабя, убивая и бесчинствуя. На исходе второй недели, получив известие о приближении многочисленного войска мусульман, викинги покинули город, погрузились на корабли и двинулись дальше на юг и через некоторое время достигли устья Гвадалквивира. Здесь флот викингов, по всей вероятности, разделился. Большая его часть – около 80 кораблей – вошла в устье Гвадалквивира и направилась вверх по реке к Севилье, а остальные корабли викингов двинулись к Кадису и Сидонии. Правда, арабские источники напрямую не сообщают о разделении флота викингов, однако такая реконструкция событий логически вытекает из их сообщений. Так, согласно Исе Ибн Ахмаду ар-Рази, сообщение которого приводит Ибн Хайан, в поход на Севилью викинги выступили на 80 кораблях (Ben Haian de Cordoba. Op. cit. P. 197), хотя в начале экспедиции имели 108 кораблей. Следовательно, часть флота должна была остаться в Средиземном море. Далее, если викинги собирались идти на Севилью, им незачем было плыть на юг, к Кадису, а затем еще подниматься вверх по реке Гвадиана, чтобы овладеть Сидонией. В пользу того, что часть флота викингов осталась в Средиземном море, говорит и один интересный фрагмент из андалусской географии XI века ал-Бакри. Согласно этому автору, викинги в ходе изучаемого похода зашли на кораблях в гавань североафриканского порта Асила и попросили у местных берберов разрешения забрать укрытые поблизости припасы (просо, которое к тому моменту уже пришло в негодность). Приняв издали зерно за золото, берберы попытались внезапно напасть, но викинги успели добраться до кораблей и отплыть в сторону Севильи (Kitab al-Masalik wa-l-Mamalik dAbu Ubayd al-Bakrl. Tunis, 1992. P. 791). Очевидно, викинги перед началом похода против Испании устроили на побережье Северной Африки склад припасов, забирать которые по мере надобности была призвана часть скандинавского флота, оставшаяся в Средиземном море. Продвигаясь к Севилье, викинги встретили на своем пути остров Каптель (ныне– Малый остров, Isla Menor). Этот остров, на котором в мусульманской Испании разводили породистых лошадей, стал прекрасной базой для дальнейших операций викингов. Утвердившись на Каптеле 25 сентября 844 года, викинги через три дня предприняли первую вылазку в сторону Севильи. Дойдя до Кории дель Рио, они разбили ополчение местных жителей – йеменских арабов-йахсубитов, а затем разорили поселение, перебив всех его обитателей. Проведя в Кории дель Рио ночь и следующий день, викинги 1 октября выступили в поход на Севилью. Вопреки сообщениям некоторых арабских авторов, продвижение викингов не было неожиданностью: многочисленные беженцы разносили вести об их приближении. Но, даже зная о наступлении неприятеля, севильцы были практически лишены возможности защищаться. Город не был обнесен крепостными стенами (эмиры боялись восстания местных жителей), а наместник не принял реальных мер для организации обороны. Так, по сообщению Исы Ибн Ахмада ар-Рази, наместник Севильи при приближении викингов бежал в более безопасную Кармону (Ben Haian de Cordoba. Op. cit. P. 197). А вот другие сведения сообщает Ибн ал-Кутийа, согласно которому наместник заперся в городской цитадели и отбивался вплоть до того времени, когда в Севилью вошли войска эмира (Тарих Ифтитах ал-Андалус. Таалиф Ибн ал-Кутийа. Бейрут, 1982. С. 80). В любом случае севильское ополчение, о котором далее идет речь, сражалось с викингами на подступах к городу без видимого участия наместника. В попытке сдержать викингов на подступах к городу севильцы сами наспех собрали ополчение и вышли на бой, но это нестройное, лишенное единого командования и даже знамени воинство быстро потерпело поражение. Оставшиеся в живых ополченцы частью отошли к Кармоне, частью вместе с населением укрылись в горах, оставив город без защиты. Более не встречая на своем пути никакого сопротивления, викинги вошли в Севилью. Поначалу викинги, видимо, чувствовали себя в городе не совсем уверенно: проведя там ночь, они на следующий день вернулись на свои корабли. Затем, однако, викинги – видимо, убедившись, что никакого сопротивления им оказано не будет, – вновь вошли в Севилью. Целую неделю они властвовали над городом, убивая, грабя и обращая в рабство местных жителей, не успевших спастись бегством. Творимые ими бесчинства были столь ужасны, что известия о них разлетелись далеко за пределы мусульманской Испании. Даже христианские хронисты севера Испании, обычно мало интересовавшиеся событиями в Андалусии, не преминули отметить, что норманны «ворвались в Севилью и, захватывая в ней добычу, истребили огнем и мечом многих халдеев», т. е. мусульман.