отправиться не слишком нарядной. Погода испортилась и не позволяла надеть платье или юбку, а лиловая от синяков шея что-нибудь открытое. Так что Катя напялила черную водолазку и узкие джинсы, волосы распустила, чуть накрутив.

Она очень надеялась, что всё пройдёт хорошо. И зря.

Это Катя поняла, когда пришла в назначенное место, чуть опоздав. Ну, во-первых, внешность айтишника Миши оставляла желать лучшего. Проплешины в редких черных волосах, маленькая челюсть, непропорционально высокий лоб и излишняя упитанность в принципе роли не играли, хотя и создавали первое, не слишком приятное, впечатление. Хотя не это было главным. Гораздо больше раздосадовало Катю занудство мужчины.

Вначале он сделал ей выговор за опоздание таким тонким голоском, что она засомневалась в его ориентации. Потом долго изучал меню, сравнивая цены, а затем весь разговор вылился в монолог про него и в итоге свелся к тому, что Михаил против условностей и за свободу во всем. Он работает дома, порой не надевая никакой одежды, и ему это нравится.

– …и вообще, я получаю столько…

Катя слушал его вполуха, глядя на мерзкую погоду за окном. Нужно было дома остаться и впредь перестать мечтать и грезить о всякой там судьбе.

– …вот сколько ты получаешь, работая сутками?

Катя вымученно улыбнулась.

– Мне хватает, – постаралась быть вежливой она.

– Я в среднем получаю четыреста тысяч, собираюсь довести до миллиона, так что моей будущей жене повезет, к тому же я планирую покинуть страну. Жить в этом сраче, с жидами и ворами, будто отбываешь наказание…

Катя стиснула зубы, придумывая план побега.

Возле себя поборник чистоты развел на столе такой беспорядок, что за границей ему явно будут не рады.

В этот момент, когда Катя уже собиралась бежать, соседний стул со скрежетом проехался по кафельному полу, круто развернулся и рядом с ними сел Стас. Он широко улыбнулся, выставляя напоказ безупречную работу дантиста, посмотрел то на неё, то на Михаила, который на мгновение замялся.

– Приветик, – голос Лютного был хриплым и низким.

– Молодой человек, у нас здесь свидание.

– С чужой женой?

– Стас!

В этот момент Лютный прижал её с силой к себе, оттянул ворот водолазки, демонстрируя следы на шее.

– Если ты парень умный, – с долей иронии произнес Стас, – не встревай в это.

Михаил засмеялся, но быстро поднялся.

– Предупреждать надо, – обиженно произнёс он. – Сами оплатите счет, компенсация за моральный ущерб.

Когда он ушёл, Катя и рада была и в то же время её ситуация лучше не стала. Если партнера по неудавшемуся свиданию можно было откровенно послать, то бывший одноклассник не услышит слов, даже если орать ему в ухо через рупор.

Стас не отпускал её, так что пришлось вывернуться.

– И что? Неужели этот слизняк понравился?

Катя устало посмотрела на него, потом взяла куртку и направилась к выходу.

Она видела, что Стас ринулся за ней, но к нему подошли официант и охранник. Ну что же, не обеднеет.

Наверное, следовало бежать, спрятаться, но раз Лютный нашёл её здесь, всё остальное вопрос времени. Застегнув куртку, Катя зашагала к остановке, то и дело оглядываясь.

Стас вышел следом и догнал за пару мгновений.

– Кать…

Она дёрнулась, чтобы сбросить его руки.

– Я уже тебе сказала, кто я! – крикнула Катя, игнорируя множество прохожих, чьи взгляды невольно притянула. – Я Синицина! Помнишь такую?

Стас поморщился, выдохнул, посмотрел на любопытных, и те сразу отправились дальше.

– Вижу, мое имя тебе ничего не говорит. Прессовать людей, вероятно, твоё хобби и у тебя длинный список из жертв, но вот я хорошо тебя, Лютный, запомнила. Так что и ты, будь добр, покопайся в памяти и вспомни меня, а ещё всё то, что испытал. Вдохновись этим и оставь меня уже в покое!

Стас нахмурился, ухватил её за локоть и затащил в первые попавшиеся двери невысокого старого здания. Они очутились в маленьком тамбуре, и, к счастью, следующие двери оказались закрытыми и обклеены всякими объявлениями. И сюда явно давно никто не заходил и тем более не выходил.

Катя снова дёрнулась, но её остановили. Стас был неприлично близко. Хотя рядом с ней он всегда нарушал границы личного пространства.

– Не думаю, что тебе понравится услышать, что я испытывал к той девчонке, – процедил он.

Катя закатила глаза. И чем он её мог удивить?

– Я испытывала к тебе всё то же самое, если не хуже, – заявила она ему.

Стас усмехнулся, повел бровью.

– Да? Тогда это интересно. Хочешь правду?

Кате уже осточертело стоять так интимно близко, словно они и правда пара.

– Давай, может, я ещё чего добавлю.

– У этой девчонки была особенность меня доводить. – Стас говорил медленно. – Я видел её и зверел. Особенно, когда она улыбалась. Может, гормоны или что-то еще, но страшно хотелось с ней сделать всё то, что в жестком порно показывают.

От его слов у Кати даже ноги похолодели.

– Ч-что?

Сейчас она на Стаса по-другому взглянула, не как на жестокого мажорика, а как на маньяка. Лютный улыбнулся.

– Поверила, что ли?

– Но ты же… говоришь…

Он вдруг склонился к её лбу, ударился своим, но не больно.

– Ту девчонку не помню. Только тебя, Кать. Хочешь, можем школьную форму в прокат взять, не знаю, есть ли мой размер, но думаю, твой найдётся. Я бы не отказался увидеть тебя в ней, особенно эту юбочку в складочку…

Катя отчаянно задёргалась, но опять же всё происходило по его воле. Не захотел бы, не отпустил, самой бы ей точно от него не уйти.

– Извращенец.

– Эй, что вы здесь делаете? Тут запрещено находиться! – раздался вопль старушки в форме охранника, и её голос эхом отразился от старых стен здания. Гулко задребезжали немытые стекла, пока она пыталась изнутри открыть дверь.

Они буквально вывались из тамбура на промозглую улицу, где под ногами оледенелая грязь.

Кате не хотелось находиться рядом с Лютным, особенно после его "шуточек", но у того были свои планы.

Стаса её крики и попытки удрать лишь забавляли. Он всё так же умело посадил её в машину, заблокировав двери, и спокойно вырулил на дорогу.

Прямо дежавю.

– Да не бойся, ничего с тобой не сделаю, – Стас спокойно сидел в кресле, вел одной рукой и это не внушало доверия. – Вот если бы с тем мужиком пошла, тогда бы сделал, но наказать тебя всё равно надо, раз решилась на такое.

– На что? – буркнула Катя, потирая холодные ладони. – У меня, к твоему сведению, вообще-то своя личная жизнь.

– Поправочка, – Стас как будто заигрывал, – наша личная жизнь.

– Ты совсем глухой?

Лютный сделала вид,