От вновь нахлынувшего желания у нее потемнело в глазах. Она смогла только сказать:

— Ты хорошо выглядишь.

— Да я и чувствую себя неплохо, — взъерошил он свои темные волосы. — Рана почти затянулась, и голова больше не болит.

— Ты… ты собираешься уезжать? — У нее внезапно пересохло в горле.

— Куда? — В наступившей темноте Серенити не могла видеть выражения его лица, но услышала безнадежную интонацию в голосе.

— Мне очень жаль. — Ее душа пела от радости.

— Ничего, — Джустус резко сменил тему разговора: — Пойдем домой?

Серенити чувствовала себя настолько усталой, что мечтала только о постели. Но, приняв душ и переодевшись, она поняла, что уснуть не сможет. В ее душе бурлила смесь страха и чего-то еще, чему она не могла дать названия.

Чтобы разобраться со своими ощущениями, она вышла во внутренний дворик. Темнота ласково приняла ее в свои объятия. Ей стало немного легче.

Серенити всегда любила ночь. Вот и сейчас она стояла, закинув голову к темно-фиолетовому ночному небу, всем телом впитывая покой и красоту окружающего ее мира. Мохнатые звезды спустились неправдоподобно низко. Казалось, протянув руку, она сможет коснуться их.

Буря эмоций в ее душе начала успокаиваться. Да, честно призналась себе Серенити, она начала испытывать страсть к Джустусу. А еще он стал ей настоящим другом. Защищал ее, помогал, заботился о ней.

Но достаточно ли этого для любви? Она не знала. Только была уверена, что если ей и суждено полюбить, то таким человеком окажется только Джустус.

Умный, добрый, заботливый, сильный. Он заслуживал ее любви.

Более того, Серенити больше не верила, что он является одним из людей Хэнка. Для этого он был слишком благороден.

И все-таки вопрос о его прошлом оставался открытым.

Он вполне может быть адвокатом Хэнка, подумала Серенити. Это объясняет шрамы от пуль на его плече. У адвокатов опасная работа. В него мог стрелять разъяренный клиент.

Скорее всего, он начал работать на ее бывшего мужа, не подозревая, каким негодяем тот является. Когда Хэнк попытался вовлечь Джустуса в свои грязные делишки, он возмутился. За что'получил удар по голове и был брошен умирать в пустыне.

Такое объяснение понравилось Серенити. В него укладывался тот факт, что Джустус помнил имя Лори Перкинс и адрес.

Но почему бывший муж, зная, где она живет, до сих пор не появился? Этого Серенити не знала.

Как всегда, войдя в дом, Джустус обошел его, выискивая притаившихся врагов. Как всегда, их не оказалось. Сегодня вечером ему тоже было не до сна. Его мучили вопросы, ответы на которые могла дать только Серенити.

Он страстно хотел эту женщину. Он делал все, чтобы заслужить ее благосклонность. А она ускользала от него. Пришло время поговорить об этом.

Джустус решительно направился в спальню Серенити. Когда он заглянул в дверь, открывшаяся картина заставила его замереть от восхищения.

Серенити стояла перед зеркалом с расческой в руке. На ней был надет шелковый, расписанный цветами халат. Халат струился мягкими складками, делая изящную фигуру своей владелицы еще более соблазнительной.

Она отвела глаза от зеркала:

— Не можешь уснуть?

— Нет. Серенити, нам надо поговорить.

— О чем?

— О нас. Я знаю, что ты тоскуешь по своему мужу, но…

— Тоскую по своему мужу? — Серенити отбросила расческу. — О чем ты?

— Ну, по тебе видно, что ты страдаешь. Я думаю, он умер, и ты…

Серенити бросилась к кровати и упала на нее, закрыв лицо руками. Ее плечи тряслись.

Черт возьми! Своей неуклюжей попыткой поговорить он снова причинил ей боль. Джустус осторожно уселся рядом с ней:

— Мне очень жаль, что так случилось.

Серенити отняла руки от лица. По нему текли слезы. А она смеялась, не в силах остановиться.

— Ты ничего не понимаешь. Надо же, скучаю по своему мужу! — Она согнулась в новом приступе истерического смеха.

— Серенити, что происходит? Перестань говорить загадками. Давай побеседуем серьезно.

Перестав смеяться, она разрыдалась. Удивленный Джустус достал из ящика салфетку и протянул ей.

Она сдержала очередной приступ истерики и прямо посмотрела ему в глаза:

— Послушай меня. Мой бывший муж жив. Но я не скучаю по крысе, которая избивала меня до полусмерти все время, пока мы были женаты.

Джустус вскочил на ноги и принялся мерить шагами комнату, клокоча от гнева. Он убьет его. Выследит и убьет негодяя, посмевшего обидеть Серенити.

— О, детка, — Джустус снова сел. Ему хотелось утешить Серенити, но теперь он понимал ее страх и не решался прикоснуться к ней. Мужчина просто раскрыл объятия и надеялся, что она сама придет в них.

Так и случилось. Серенити прижалась к его боку, как будто ища защиты.

Джустус нежно поцеловал ее в макушку:

— Мне так жаль!

— Жаль? Чего? Ты же не бьешь меня.

— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Извини, я был таким идиотом.

— Ты не идиот. Ты самый лучший мужчина из всех, кого я только знала.

— Да? — Он притянул ее к себе и поцеловал в губы раньше, чем женщина успела запротестовать. Да она и не протестовала. Серенити подалась ему навстречу и ответила с жаром, который вознес Джустуса на небеса.

Воспламененный отсутствием сопротивления, а особенно тем фактом, что она не связана обязательствами, он крепче прижал ее к себе. Ему хотелось продолжения. Хотелось чувствовать ее податливое мягкое тело в руках. Обнимать Серенити было так естественно, как будто они являлись двумя наконец-то соединившимися половинками одного целого.

Джустус начал снимать с нее халат.

Она тут же уперлась обеими руками ему в грудь.

— Извини, — испугался он. — Я не хотел быть с тобой грубым.

— Со мной все в порядке, — Серенити выглядела возбужденной и смущенной одновременно. Она торопливо запахивала халат. — Просто я не могу.

Джустусу стало больно при мысли, как сильно когда-то досталось этой женщине. Он поклялся себе, что никогда не заставит ее страдать.

Он ненавидел собственную грубость. Как он мог обидеть ее, такую хрупкую и нежную?

Серенити смотрела, как он уходит. Она уже жалела, что рассказала ему так много. Конечно, Джустус хороший человек. Но знание ее прошлого даст ему власть над ее настоящим.

Она хорошо запомнила уроки, которые преподал ей Хэнк. И больше не собиралась позволять мужчине властвовать. Не собиралась подпускать близко к себе представителей этого племени.