— Кто, например? Ты свой источник видишь? Или, может, мой? — я недоуменно отрицательно покачала головой. — Вот то-то и оно! — даже подняла она указательный палец вверх. — Лейка наша, можно сказать, уникум! За такими идет настоящая охота. Не знаю, куда там их забирают и что потом с ними делают, только о таких детях, которых тут же забирают от родителей, уже никто никогда не слышал. Может, ничего страшного с ними не происходит, и они как сыр в масле катаются, а может, все совсем иначе. Того не знаю, и никто не знает, — пристально на меня посмотрела. — Даже просто за информацию о ней дворяне могут заплатить очень много...

— Вы чего это на меня так смотрите! — вспылила я в негодовании под этим взглядом. — Я нашу Лею никому не отдам, ни за какие деньги мира!

После этих слов лицо знахарки разгладилось и одна выдохнула.

— Не сомневалась в тебе. Прости, если ненароком задела, но мне нужно было это от тебя услышать.

— Понимаю, — тут же ушло мое возмущение, и мы, не сговариваясь, посмотрели на лавку, где сладко спала девочка.

Как можно предать этого удивительного любимого человечка, отдать его чужим людям, которые сделают с ней непонятно что?

Мы снова помолчали, и тут мне в голову пришла одна интересная мысль:

— Лианем, как ты думаешь, откуда у меня такой сильный дар?

— Ох-ох-ох, — она поставила локти на стол и потерла виски. Старой женщине, видимо, нелегко дался этот вечер. — Я так думаю, что ты из благородных. Только не из нашего королевства. Скорее всего, ты из соседнего, из Ревны. Тут по морю совсем недалеко. Вон какая ты светленькая, а у нас все в основном темноволосые да темноглазые. Вы с Лейкой тут как две белые вороны, — и, предугадывая мой следующий вопрос, проговорила: — По платью твоему это тоже понятно. Хотя и не знаю, что нынче носят в городах, но очень уж оно из хорошей ткани, а вот вышивка по подолу точно не наша, а ревнская.

— Так, может, меня ищут, и нужно поскорее дать о себе знать? — встрепенулась я.

— Вот ежели бы ты знала кто ты и откуда, тогда нужно было бы попытаться. А так ведь ничего о тебе неизвестно. Наши дворяне хоть и считаются благородными, только не всегда спешат это благородство показывать. Им будет выгоднее тебя под замок посадить, чтобы заиметь сильное магически одаренное потомство, чем возвращать тебя родным. — Я недоверчиво покосилась на знахарку. Как-то это дико звучит, что ли. — И на твоем месте я бы подумала вот о чем: случайно ли ты упала с того корабля, на котором плыла? Ты уж извини, но тогда шторма не было, да и пираты, если бы захватили судно, такую красавицу точно бы не оставили за бортом. Конечно, могло случиться что угодно, но все же это как-то очень подозрительно.

«Капец!» — только и пронеслось в голове, потому что мой усталый мозг, который сегодня и так пережил слишком много стрессов, думать еще и над этим вопросом просто отказывался. Одно я поняла точно: знахарка вполне может быть права.

Я потерла ладошками лицо, пытаясь взбодриться. Лианем еще немного посидела, с сочувствием глядя на меня, а потом встала, похлопала по плечу, поддерживая, и пошла укладываться спать, а я все смотрела на пламя, думая, как быть и что делать дальше. Наконец, вздохнула и задула свечу. Утро вечера мудренее.

Целый день у меня все валилось из рук. В артели женщины даже начали поглядывать с подозрением. А меня внутренне потряхивало, и еще рыба эта жутко раздражала и воняла, да так, что временами мутило, приходилось отходить и глубоко дышать. Беременность, которая до этого почти никак себя не проявляла, начинала давать о себе знать.

Под вечер меня и вовсе накрыло паникой. Понимала, что потерпеть пирата в своей постели все же придется. По крайней мере, до его отплытия. Но легче от этого не становилось. Он сейчас на таком взводе, что лучше добровольно дать, чем потом разгребать то, что он может учинить. Тут не рыцарский роман, в котором героиня месяцами может водить мужика за нос, тут самый настоящий пират, который не привык к отказам и просто этого не примет.

— Ты чего, своего Тарака высматриваешь? — толкнула меня под локоть заговорщицки улыбающаяся Фаина. А я в который раз поймала себя на том, что и правда смотрю туда, откуда он обычно появляется. Специально ведь подальше отошла, а глаза в ту сторону так и прикипают. — Не высматривай. Он сегодня не придет. — И отчего-то захихикала.

— То есть как не придет? — я даже не сразу поняла, что она имела в виду.

— А вот так! — и снова захихикала.

— И что в этом такого смешного! — не выдержала я.

— Да я не потому смеюсь! — и встала ко мне поближе, чтобы шептать прямо в ухо. Специально подошла, чтобы поделиться. Видимо, давно хотела. — Представляешь, он сегодня с самого утра побрился! Нет, ну ты представляешь? Тарак — и сбрил свою бородищу!

— Представляю, — невесело ответила. — А не придет-то почему?

— Да потому что стесняется! — прыснула она смехом мне прямо в ухо. — Представляешь, он, значит, побрился, глядь в зеркальце, а у него половина рожи черная, а половина белая! Его команда как увидала, чуть не попадала со смеху. Ох он и злющий был! Чуть саблей своей махать не начал! А потом разорался и приказал всей команде собраться на корабле, чтобы, значится, его проверить и быть готовыми отплыть в любое время.

— Так он что, отплывает? — не поверила я своим ушам.

— Да кто ж его знает? Он мне не отчитывается. Это мне мой рассказал перед тем, как умчаться.

Меня от облегчения даже немного повело, и я ухватилась за плечо Фаины. Отчего-то тут же начало потягивать внизу живота, и я в неосознанном жесте защиты, приложила к нему руку.

— Эй, ты чего? — Фаина недоуменно переводила взгляд с моего лица на руку на животе.

— Ты что, в тягости, что ли? — слишком быстро сообразила она.

— Тихо ты! — тут же беря себя в руки и оглядываясь, зашипела я. — Чего кричишь?

— Ох, батюшки! — приложила она ладони к лицу, продолжая ошарашенно меня разглядывать. — От Тарака, что ли?

Я поморщилась: так неосторожно спалиться! Нет, конечно, все и так бы со временем узнали, но все же хотелось оттянуть этот момент как можно дальше.

— Нет, — врать не имело смысла.

— А от кого ж тогда? — от удивления и нетерпения глаза Фаины сделались совершенно круглыми.

— Не знаю я, — ответила с раздражением. — Вернее, не помню. Это случилось еще до моего попадания к вам.

— Ох и надо же! — покачала она головой.

— Только, Фаин, я тебя очень прошу, никому не говори! — я даже сложила ладони в молитвенном жесте, но видела, что эта новость у нее на языке не удержится и лишней минуты.

— Конечно-конечно! Я никому! — и попятилась в сторону своих товарок.

Уже к концу рабочего дня новость о том, что я непонятно от кого беременна, облетела всю деревню. По крайней мере, у меня сложилось именно такое впечатление. Я сразу ощутила, что оказалась в круге отчуждения. Парни, которые раньше кивали в знак приветствия, теперь останавливали на мне пристальные взгляды. И раньше я как-то не замечала, чтобы они около нашей артели ошивались, а тут... Даже мороз прошел по коже, когда представилось, что за мысли бродят в их головах.