class="p1">– И соврали, – усмехнулся Аделард. – Хотите выглядеть джентльменом в глазах прелестной барышни, только и всего. Я прекрасно знаю, сколь высоко ваше мнение о моих полотнах.

Говоря «высоко», Аделард шевельнул в воздухе пальцами так, словно брал слово в кавычки. Эрик выразительно посмотрел на художника и ничего не ответил. Кажется, такие пикировки были здесь в порядке вещей. Все дело в скуке: благородные господа томятся этим местом и обществом друг друга и невольно начинают выискивать повод для скандала. Оливер смотрел на своих гостей, – а Мия решила, что это не друзья, а именно гости, – так, словно они забавляли его. Так влиятельный зритель будет смотреть на сцену из зала, едва заметно кивая на очередных поворотах сюжета. Все шло так, как он и ожидал.

– Что случилось с вашей рукой, господин Аделард? – поинтересовалась Мия. В стене снова зашелестело, но она постаралась уделить внимание супу, а не шелесту. Аделард устало прикрыл глаза, и его лицо на мгновение потемнело, словно Мия спросила о чем-то давнем и ранящем.

– Лесные тропы бывают обманчивы, миледи, – сдержанно сообщил он. – Упал сегодня, когда ходил писать пейзаж, прокатился с одного из уступов. Хорошо, что всего лишь вывихнул руку, а не свернул себе шею.

– А лося вы видели? – спросила Мия.

Губы Оливера едва уловимо дрогнули в чем-то, похожем на улыбку. Слуги принесли второе блюдо: мясо с овощами – порции были такими, что хватило бы накормить дюжину голодных, и Мия вспомнила Мака, мечтавшего о говяжьем супе. Интересно, накормили его на дворцовой кухне?

– Нет, на свое счастье. Лось не мирная домашняя корова и не коза, встреча с ним в зимнем лесу добром никогда не кончится. – Аделард посмотрел Мие в глаза, и ей захотелось закрыться от его взгляда – он был слишком холодным, слишком цепким, проникающим, кажется, в самые потаенные мысли. – Но он перевернул мобиль, я знаю. Вы не слишком ушиблись, я надеюсь?

– Все в порядке, – ответила Мия и обернулась к опекуну: – Можно мне выйти на прогулку после обеда?

Оливер рассмеялся – кажется, Мия забавляла его.

– Вы же не пленница. Разумеется, вы можете идти, куда вам захочется. Гуляйте на здоровье, знакомьтесь с Ангеатом, заводите новые знакомства. Если хотите, вам подготовят экипаж, съездите в Баллихар. Там в ресторане Генриха подают прекрасные кексы с изюмом и курагой, просто с ума сойти. Думаю, Эрик с удовольствием будет вас сопровождать.

Эрик тотчас же закивал, всем своим видом показывая, что готов идти с Мией куда ей только захочется. За гобеленом снова послышался шелест, и Мия спросила, стараясь говорить как можно спокойнее, не показывая своей тревоги:

– А что это постоянно шумит в стенах?

Оливер отложил вилку, откинулся на спинку стула и ответил:

– Как гласит старинная северная легенда, дворец Крысиного короля в некотором смысле живой. Когда-то это был огромный дракон, но лорд Тристан запустил в его нутро своих верных крыс, и дракон окаменел. Мы сейчас находимся в его скелете, на который натянут мрамор стен. Этот шелест – кости, которые все-таки постепенно рассыпаются.

Мию затошнило, она машинально прижала пальцы к губам. Эрик, который, видимо, уже успел примерить на себя должность кавалера столичной барышни и которому эта должность пришлась по душе, осторожно дотронулся до ее руки. Пальцы молодого поэта были теплыми и сильными, и Мия словно опомнилась. Похоже, Оливеру понравилось ее замешательство, потому что он снисходительно улыбнулся и добавил:

– Это всего лишь легенда, дорогая Мия. На самом деле этот шелест издают энергетические потоки, которые создают рубины в наших шахтах. Они выходят на поверхность по всей горе. Такой же шелест стоит во всех зданиях Ангеата, даже тех, которые построили несколько лет назад. Вот и все объяснение этой шумной загадки. Не скрою, она бывает неприятной, особенно когда почти заснул, а тут за обоями словно целая армия идет в поход.

Мия понимающе кивнула.

– Что ж, хорошо. Тогда я пойду на прогулку, – сказала она, не желая больше задерживаться в столовой. Эрик тотчас же поднялся со своего места и произнес:

– Я готов, миледи. Покажу вам кое-что очень интересное.

IV

– Тебе с каких чертей туда прикипело?

Начальник особого отдела, господин Ваноццо, однажды получил серьезную травму головы, когда пытался задержать серийного убийцу. Ранение практически не оставило последствий, вот только если раньше Ваноццо был рафинированным джентльменом, хоть помещай его на картинке в словаре, то теперь в его речи цензурными были разве что предлоги. Начальство решило, что раз это единственный недостаток ценного специалиста, то подчиненные потерпят. Чай, не баре, и сами вылезли из таких дыр, где говорят не намного лучше.

Терри привык автоматически переводить речь Ваноццо на обычный человеческий язык, они в общем-то работали спокойно, нареканий от начальства он никогда не получал и теперь очень удивился, когда пришел к Ваноццо с просьбой об отправке на север и вдруг услышал резкий и категорический отказ.

– У меня есть все основания полагать, что смерть девушек в Ангеате – это цепь преступлений, – ответил Терри. – И если я разберусь с ними, то найду ключ к делу обескровленных.

Ваноццо скривился. Откинулся на спинку кресла, отпил кофе из чашки. За время работы Терри начал примерно представлять, что будет дальше. Сейчас он чувствовал, что начальник собирается ответить категорическим отказом. Но почему?

– Твое дело обескровленных – это хрень какая-то, – произнес Ваноццо. Темные кудрявые волосы он заплетал в бесчисленные мелкие косицы по моде Крайнего Юга, и в каждой была вплетена цветная нить. Терри в очередной раз засмотрелся на их пестрый хоровод, и в висках заныло.

– Да, хрень, – продолжал Ваноццо. – Ну сам подумай, кому нужна кровь каких-то шлюшек? Зачем? Обычная бытовуха, не поладили они со своими сутенерами, их и прикопали. Если каждую такую чушь расследовать, никакого народа не хватит. Не знаю, с чего ты вдруг все это объединил в серию и придумал какого-то несуществующего маниака.

Терри вопросительно поднял бровь. Он не сразу поверил в то, что услышал именно те слова, которые были сказаны. Либо Ваноццо все-таки повредился в рассудке, и старая травма не дает ему видеть дело обескровленных так, как его видит Терри, – либо тут скрыто что-то еще.

Перед мысленным взглядом проплыл экипаж – очень дорогой, такой, который не будут останавливать полицейские для досмотров. Он остановился возле витой ограды роскошного особняка: к господам, которые живут в таких домах, никто и никогда не протянет руку. Отшибут сразу.

Возможно, Ваноццо знал больше, чем рассказывал. И не собирался пускать Терри туда, где он мог найти ответы на