— Кровь… Я чувствую кровь… — некстати из глубины сознания раздался голос Эймс. — Я могу помочь…

— Не сейчас! — на бегу ругалась с собственным голосом.

— Я чувствую твою слабость, Эл… Не сопротивляйся мне… Сделаешь только хуже…

— Да Элейн, ты утихаешь, — а вот к Эльси стоило прислушаться.

— Ладно! Помоги, чем можешь! Мне нужно время!

Я не знаю, что Эймс сделала, но боль действительно утихла. Появилось странное ощущение легкости, невесомости. И я, как будто бы перестала воспринимать время и пространство. При беге меня шатало из стороны в сторону, в ушах стучало собственное сердце. Я не видела, попал ли Амикус под рухнувшееся сооружение позади, но надеяться на это было бы слишком наивно. Отойдя на приличное расстояние, рухнула на землю, чтобы отдышаться. Пару минут спустя я точно услышала чьи-то шаги. Притом ко всему вернулись боль и слабость, а глаза медленно застилала красная пелена. Стиснув зубы, я кое-как подавила приступ тремора и вновь раздался голос. В этот раз я его не узнала. Голос из глубины сознания звал закрыть глаза и отдаться тьме. И знаете, соблазн отдаться этой эйфории, сбежать от реальности и боли, был очень велик. Но пока копила силы и терпела, как место раны сжигает изнутри. Сил бороться с собственным голосом практически не осталось. Я будто бы медленно утопала.

Как и ожидалось, мужчина не пострадал при обрушении. Окруженный щитом, он медленно шел в мою сторону. В полутьме «Колизея», я видела лишь приближающийся отблеск его щита и мелькающий силуэт между колоннами. Он не спешил выйти на контакт. Видимо, тоже решил пока не лезть на рожон. Это хорошо, у меня в запасе была еще одна способность. Скорее, это был мой последний шанс разобраться с ним. Как говорится, пан или пропал.

Человеку со стороны покажется будто я, закрыв глаза, внезапно начала молиться, присев на полу в позе лотоса и соединив ладони на уровне груди. Я собиралась воспользоваться силой Эльси немного иной природы. Я назвала это расколом пространства изнутри, когда сжимаешь и направляешь все волны в одном направлении, потом усиливаешь их магией, и постепенно ускоряешь колебания каждого из них, которые потом выходят из-под контроля, разрывая друг друга и всё вокруг. Большой минус данного приема — тут нужно определённое время на подготовку и полная концентрация, иначе эффект будет крайне жалким. Да и векторную волну нужно направить как можно близко к цели, а значит её нужно видеть. Такое я проделывала с чашкой и с манекенами в выручай-комнате. От них мало что оставалось в результате, впрочем, как и мое желание жить после использования данной магии. Нужно еще учесть, что я всегда делала это против стоячей цели в покое и при собственном полном здравии, а тут цель постоянно меняет свою позицию, умеет защититься, может укрыться за колоннами, отойти или вообще убить, что я и глазом не успею моргнуть. Зеленая вспышка и я уже в небытие.

Благо у этой способности есть и плюс, помимо разрушительной мощи — ее трудно уловить глазом. И даже если тебе покажется, что в воздухе что-то мерцает, словно мираж, то ты явно не придашь этому значения без видимых угрожающих эффектов, кроме одного — что-то не так можно легко определить по звуку, если уметь слушать. Сейчас я надеялась на плохое освещение и на то, что этот человек не поймет, что за гул раздается рядом с ним. Пока Амикус бездействовал, что играло мне только на руку, как некстати, из-за вибраций пошла трещина на полу и прямиком в его сторону. Такое блин даже слепой заметит и отойдет куда подальше и легко вычислит мое местоположение.

— Снова эта дурацкая комната! Пора с этим кончать! — Амикус, кажется, не понял, что это сотворила я и вышел ко мне вперед в открытую. Увидел, что я бездействую и ранена? Хм. Ладно, посмотрим, кто окажется быстрее. Надеюсь, я.

Момент активации раскола я запомню навсегда. Кэроу, будучи уверенным в своей защите, не отошел от приближающейся трещины. Открыв глаза, я заметила его слева, как он стоял в полном росте под оранжевым светом щита и собирается использовать убивающее непростительное. И похоже для этого и накапливал магию все это время, пока искал меня. С безумным оскалом на лице точно, как у полоумного, он протянул палочку вперед и отчеканил те два некогда запретных слова:

— Avada kedavra!

Едва сдерживая дрожь в руках, резко развела руки в сторону, активируя раскол. Острая боль пронзила руку, что я упала на четвереньки перед зеленым лучом. Тяжелое дыхание и сердцебиение в ушах замедлились, когда неумолимо приближалась моя смерть, ослепляя мир изумрудным цветом. Я видела это, ощущала движение магии, колебание пространства, вибрации воздуха и звука, словно щебет тысячи птиц и ничего уже не могла сделать. Когда трещина на полу достигла пожирателя, «высвободились» все направленные волны. Вдоль всей трещины, словно полярное сияние, ударил свет, потом раздался громогласный взрыв, пошатнувший весь замок.

Эффект от раскола был ошеломляющим. Пострадало не только помещение, и сам Амикус, но и его заклинание, якобы самое эффективное оружие, от которого нет спасения. Смертельный луч не достиг цели, его разорвало изнутри в полете. Осталось только изумрудное свечение над расщелиной, где воздух до сих пор вибрировал смертью, рисуя зеленым светом на пространстве нечто прекрасное. Если не знать, что это такое, увиденное можно было бы назвать прекраснейшим явлением природы, не иначе.

От резкого истощения в глазах потемнело, и я упала на холодный пол. Едва сохраняя рассудок, ощущала, как вот-вот остановится сердце. А дрожь в руках перешла вглубь, достигая до костей, вызывая адские боли в ребрах. Было тяжело и больно дышать. От внезапного приступа кашля я аж задыхалась и словно выкашляла всю кровь из легких. Однако смерть не спешила ко мне. Пролежав неизвестно сколько, встала, нужно было проверить, получилось или нет. Ковыляя ставшими как цемент ногами, поплелась вдоль трещины к своему врагу, боясь коснуться зеленого свечения. Раскол снес все колонны по обе стороны от расщелины, все кругом лежало в руинах, даже с потолка самой комнаты попадали люстры и куски здания.

Не знаю, щит ему помог или что, но мужчину не разорвало в ошметки, он все еще был жив, но вряд ли это надолго. Его тело висело, припечатанное к стене, и издали напоминало кровавую бабочку. Даже отсюда было видно, как конечности выгнуты неестественно. Он кряхтел, захлебываясь своей кровью, пытался шевелить руками. Но вскоре обмяк. Мне понравился его последний взгляд полный отчаяния.