его карими глазами и подтянутым телом. Кроме того, он играет на том факте, что его глаза меняют цвет на свету. Тем не менее, он всегда очень четко осознавал тот факт, что его будущее в спорте — это его единственная цель прямо сейчас, и что здесь нет места ни для чего или для кого-либо еще.

Мика скорее застенчивый, тихий тип. Он был лучшим другом Оукли с тех пор, как они были в первом классе, поэтому он так же мечтает играть в НФЛ, но он совсем не похож на него по характеру. Например, когда я встретила их обоих летом, это было на вечеринке. На следующее утро Оукли обнимал тело какой-то девушки, которую он не помнил, в то время как Мика читал книгу посреди толпы людей.

— Черт, и у нас сегодня тоже тренировка, — скулит Оукли. — Хорошо, мы говорим, что у нас был прием у врача.

— Вы оба? — Келлан поднимает бровь.

Оукли смотрит на Мику и ухмыляется. — Быстро, притворись, что ты беременный.

Весь стол смеется, потому что это так похоже на слова Оукли. Он всегда был тем, кто все превращал в шутку. Рядом с ним почти невозможно, чтобы кто-то был в плохом настроении, включая меня.

Пока я разговариваю с Таннером, Леннон незаметно толкает меня локтем, чтобы привлечь мое внимание, и кивает головой в сторону двери. Я чувствую на себе его взгляд еще до того, как вижу его. Когда я смотрю на него, у меня сжимается в груди. Он стоит у входа и разговаривает с другим учителем, но его глаза каждые несколько мгновений пристально смотрят на меня.

Какая-то часть меня подумывает подойти к нему и потребовать рассказать, в чем его проблема. Однако я не думаю, что переполненный кафетерий — подходящее место для такого рода разговоров. Вместо этого я просто сижу здесь, не в силах отвести взгляд.

— На что ты смотришь? — Спрашивает Келлан, начиная оборачиваться.

К счастью, звонок раздается в самое подходящее время и нарушает концентрацию как мою, так и Ашера. Леннон усмехается и качает головой, когда я делаю глубокий вдох. Прошло всего несколько часов, а мы уже были на волосок от гибели. Я уверена, что это означает, что я чертовски обречена.

Мы все встаем и выходим из кафетерия. Я пытаюсь оглядеться, чтобы увидеть, куда делся Ашер, но его нигде нет. Честно говоря, наверное, это и к лучшему.

— Кто хочет пропустить третий и четвертый урок? — Спрашивает Оукли, и каждый из нас смотрит на него так, словно он сошел с ума.

— Оук, ты только что пришел, — отвечает Таннер, хихикая и качая головой.

Оукли только пожимает плечами. — Первый день в любом случае бесполезен.

Я подхожу к своему шкафчику, чтобы забрать свои вещи, но как только я открываю его, оттуда выпадает сложенный листок бумаги. Мои брови хмурятся, когда я наклоняюсь, чтобы поднять его. Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что никто не заглядывает мне через плечо, я открываю его.

Встретимся после школы.

— А.Х.

Мое сердце мгновенно начинает колотиться в груди до такой степени, что я задаюсь вопросом, слышит ли его кто-нибудь еще. Нет никаких сомнений в том, от кого это, и маленькая надежда, которая у меня была, что он меня не помнит, давно исчезла.

Снова складываю записку, засовываю ее в сумку и беру вещи для следующего занятия.

***

На протяжении третьего и четвертого урока я, кажется, не могу сосредоточиться ни на чем, кроме клочка бумаги, практически прожигающего дыру в моей сумке. Даже то, как он это написал, коряво и жестко, показывает его разочарование. Единственное, что я знаю прямо сейчас, это то, что у меня заканчивается время, чтобы придумать, что сказать.

Я не тороплюсь к своему шкафчику и машу на прощание своим друзьям, когда они уходят. Леннон обнимает меня и заставляет пообещать, что я позвоню ей, как только вернусь домой. Затем, как только коридоры опустели, я проглатываю комок в горле и направляюсь в класс Ашера.

Сейчас или никогда.

6

АШЕР

Я расхаживаю взад и вперед перед классной доской, запускаю пальцы в волосы и раздраженно дергаю себя. Как, черт возьми, я оказался в этом беспорядке? Одно дело было прийти и учить этих сопляков, но узнать, что одна из них — девушка, которая подарила мне ночь, которую я, блядь, не могу забыть? Все это похоже на плохую шутку, как будто я сделал что-то, что по-королевски разозлило вселенную.

После того, как Тесса ушла тем утром, я не мог выбросить ее из головы. Я подумал, может быть, это из-за окружающей среды. Каждый дюйм гостиничного номера напоминал мне о ней: то, как мы вломились в дверь и практически трахались у стены; звуки, которые она издавала, наполняли воздух. Это было так, как будто я тонул в желании снова обладать ею.

Итак, я вернулся в свой пентхаус — и мысли пришли вместе со мной. Я начал представлять все места, где я бы ее трахнул. То, как она выглядела бы, если бы была обнажена перед моим камином, завернутая в тонкую белую простыню. Что бы я ни делал, она была там, в центре моего сознания, без намерения куда-либо уходить.

Черт возьми, я даже вернулся в клуб, надеясь увидеть ее снова. Это случалось чаще, чем я хотел бы признать, и Колби в конце концов сказал мне, что мне нужно преодолеть себя. Что, если я найду ее, нет никакой гарантии, что она все еще будет заинтересована. То, что у нас было, явно было связью на одну ночь. Она знала это так же хорошо, как и я.

Когда я пришел на работу этим утром, я уже был в плохом настроении. Я пролила на себя кофе прямо перед тем, как выйти из дома. Колби решил, что было бы чертовски весело заменить мой сахар солью, поэтому, когда я сделал глоток утреннего жидкого золота, само собой разумеется, на вкус оно было дерьмовым. Я выплюнул это и в процессе вылил это перед собой. Придурок.

Похоже, он получает какое-то удовольствие от того, что возится со мной. В последнее время он приставал ко мне с просьбой, черт возьми, взбодриться и не ходить вокруг да около, как будто вся моя жизнь была испорчена за пару месяцев — но это произошло. У него все еще есть его мечта. Он понятия не имеет, каково это — иметь все, что ты когда-либо хотел, на ладони и смотреть, как это отнимают.

Тихий стук в дверь привлекает мое внимание, прежде чем Тесса входит внутрь. Даже просто увидев ее снова, моя кровь закипает. Она закрывает за собой дверь, расправляет плечи и оборачивается.