Келлер приподняв футболку, посмотрела на свой живот, где рана уже начала затягиваться и хмыкнула:

– Что ж, похоже, я действительно кандидат.

Кол не могла это отрицать, точно как и то, что получи такую же рану Фиона пару дней назад, ей бы не удалось выжить.

Фай поднялась на ноги и произнесла:

– Спасибо – она это не то что бы сказала, скорее, бросила, таким же тоном разговаривает шикарная дама в мехах со скромным клерком, открывающим перед ней двери.

Но Кол, не винила Фиону за ее пренебрежительность, ведь Фай была такой, какой ее вырастила влиятельная бабушка.

– Что?– спросила Келлер, глядя на непонятную улыбку Коллам.

– Ничего – ответила девушка, пожав плечами

Фиона поджала губы и вздернула подбородок:

– Не притворяйся, будто бы самая умная, Лоуренс.

Фиона, всеми силами пытаясь восстановить свое достоинство, вышла в коридор. Любой бы другой, на месте Коллам, пожалел бы об оказанной помощи Фай, но

Кол ни о чем не жалела. Коллам Лоуренс слишком привыкла помогать людям, даже если они, порой, оказывались неблагодарными.

Кол снова посадили в клетку и когда охранники вышли из амбара, Коллам тут же метнула взгляд в сторону Майкла:

– Нам нужен новый план побега.

Майк закатил глаза:

– Они придумываются не так быстро, как ты думаешь… Мне нужно время.

Коллам посмотрела на окошко у потолка амбара, с откуда лился ярко-красный свет солнца близкого к закату:

– Может быть, поговорим?– вдруг предложил Майкл.

– Мне не о чем с тобой разговаривать – произнесла Кол, не сводя взгляда с окна.

– Да, брось… Может, сыграем в «Правду за правду»?

Коллам со скучающим выражением лица взглянула на Майка:

– Что это еще такое?

– Это игра. Нужно задавать друг другу вопросы по очереди, но отвечать нужно честно, в этом и весь смысл – пояснил Майкл – Задавай вопрос первая.

Выражение лица Кол, говорило насколько ей все это неинтересно, но все, же она спросила:

– И откуда ты взял эту игру Майкл О’Кэрролл?

– Ее придумал Аарон, лет девять назад. С помощью этой игры он выпрашивал у меня, что я натворил за неделю, а за это рассказывал мне секреты Винсента, что бы я потом мог его дразнить.

Кол слегка усмехнулась, Майкл же, сделал же вид, будто бы задумался над вопросом, который он должен задать Коллам, хотя он ему был давно известен:

– Почему ты не убила меня, Лоуренс? Тогда, еще в подземельях, когда я стоял рядом с другими приговоренными к смерти.

Коллам отвела взгляд:

– Я не убийца, хотя все шесть лет меня учили убивать. В тот момент мне казалось, что если я спущу курок, то потеряю какую-то важную часть себя – Кол провела пальцами по своему лбу – Но, в конечном счете, я, ведь все- таки убила человека.

Коллам посмотрела на Майкла и снова заговорила:

– Я жалею, что не выстрелила тогда. Если бы ты умер, то я бы не попала в «Орден Змей» и осталась бы в подземельях вместе с Заком.

Майкл скривился:

– Звучит немного обидно, Кол. Ведь, по твоим словам я негодяй виновный во всех твоих несчастьях.

– Не только моих – отозвалась Коллам.

– Ты преувеличиваешь, я не такой уж и плохой.

Глаза Кол увеличились, после этого заявления и она сказала:

– Раз так, то вот мой вопрос: совершал ли ты когда-нибудь добрый, бескорыстный поступок, даже не думая извлечь из него какую-то выгоду для себя?

Майклу ужасно хотелось с легкостью ответить: «Да, конечно»– но как он не пытался вспомнить, в его памяти не нашлось ни одного такого поступка:

– То-то же – произнесла Кол, все еще молчавшему Майку.

Фай всегда ненавидела темноту, и когда неяркий свет солнца сменился тьмой, ей впервые за все это время стало страшно.

Прозвучал гром, и Фиона сильнее сжалась в угол клетки:

– Не переживай, это всего лишь гроза – произнес Логан.

– Я и не переживаю – нарочно беспечно ответила Фай, но когда раскат прозвучал сильнее она вздрогнула.

Логан же, совершенно не чувствовал страха к грозе, скорее раздражение, ведь постоянные вспышки света и грохот не давали ему заснуть.

Дверь амбара распахнулась, и Фай с Логаном увидели кучу солдат. Они открыли клетки и выволокли двоих кандидатов на улицу под проливной дождь:

– Мы не хотели беспокоить вас до завтра, ребята – произнес подошедший Курт – Но голос сказал, что сегодня подходящая погода для первого испытания.

– Первого испытания?– от удивления Фиона даже забыла испугаться новому раскату грома.

– Именно – Курт развернулся, зашагав куда-то вперед, и бросил через плечо – Пойдемте, время не ждет.

Логан и Фиона переглянулись, но выхода у них особенно не было, поэтому они зашагали вслед за Куртом. Они медленно поднимались в гору, пока на горизонте не замаячило темное от волн море. Они стояли на чем-то вроде высокого пирса, глядя на шторм бушевавший внизу:

– Там что лодка?– спросил Логан

Курт кивнул:

– Да, полезайте, в нее.

Солдаты спустили веревку в небольшую деревянную лодку:

– Я не полезу в эту деревяшку посреди шторма!– заявила Фай, перекрикивая гром.

– Еще как полезешь, дорогуша – сказал Курт и на Логана с Фай были направлены не меньше четырех ружей.

Фиона произнесла ругательство, из-за которого ее непременно бы отчитала бабушка Грейс и стала спускаться по веревке в лодку. Логан последовал сразу за ней:

– Не забывайте, что вы кандидаты!– крикнул Курт с пирса – И пусть один из вас подчинит ветер!

После этих слов канат, что удерживал лодку, перерезали, и она устремилась в открытое море:

– Черт, черт, черт – завизжала Фай и стала грести руками, вместо весел, пытаясь направить лодку к берегу – Чего смотришь, придурок?! Давай помогай грести!

Но Логан, в отличие от Фионы, прекрасно понимал, что поплыть против течения им не удастся. Они не смогут побороть ветер.

Логан подставил свое лицо под дождь, а потом закричал и заколотил по лодке:

– Ты нас потопишь, истеричка!– выкрикнула Фиона.

Логан закрыл лицо руками, будто бы так мог скрыться от всего мира. Он не должен так умереть. Он вообще не должен здесь быть. Логан всеми силами пытался вспомнить тот момент, когда все пошло не так, что он оказался в самом эпицентре этого ужаса.

Будильник зазвонил уже в пятый раз, когда Логан Миллер, соизволил проснуться. Он опаздывал, ужасно опаздывал, и впопыхах, застегивая мятую рубашку, он осознал, что вчерашняя вечеринка была самой большой ошибкой в его жизни.