Шелковые юбки зашуршали — она поднималась со стула.

Примерно такой план был у Ричарда всего пять минут назад, однако сейчас он, ни на секунду не задумавшись, поступил по-иному.

— Подождите, — криво ухмыльнулся Селвик, — клянусь не говорить о погоде, если вы пообещаете не упоминать платья, украшения и светские сплетни.

— Именно об этом говорят ваши знакомые девушки?

— За очень редким исключением — да.

Интересно, кто составляет это счастливое исключение? Может, невеста?

— Милорд, считайте, что вам повезло. Они хотя бы овец не обсуждают!

— Зато ведут себя, как овцы.

Оба негромко засмеялись.

Селвик внимательно посмотрел на собеседницу, и смех так и застыл в горле Амели. Взгляд был таким пронзительным, что она, почувствовав, что теряет равновесие, вцепилась в деревянный стул. Наверное, все дело в качке, на море шторм, пакетбот качается… Иначе в чем же еще?

С каждой минутой мисс Балькур все больше удивляла Ричарда. Умные женщины встречались ему и раньше. Генриетта, например, и некоторые ее подруги слишком красивые, чтобы называться синими чулками. Пару раз он даже заходил к ним в гостиную, надеясь поучаствовать в беседе. Но чтобы в обществе девушки чувствовать себя так свободно, смеяться и шутить…

Возможно, виной всему царивший в каюте полумрак, но Селвику казалось, будто он болтает не с незнакомой девушкой, а с Майлсом или Джеффом. Вот только у Майлса не было таких синих глаз, а у Джеффа — гибкой белой шеи, к которой хочется прильнуть губами…

Так или иначе, судьба знала, что творит, посылая мисс Амели Балькур на этот пакетбот.

— Очень рад с вами познакомиться, мисс Балькур. Обещаю без крайней надобности не заговаривать об овцах и погоде.

— Ну, в таком случае…

Амели опустила подбородок на переплетенные пальцы и продолжила расспросы.

Узнав много нового о саркофагах, мумиях и проклятиях, Мисс Балькур задала неудобный для Селвика вопрос:

— Но ведь в Египте стоял французский контингент… Как вам удалось туда пробраться?

— Я был с французами.

Повисло неловкое молчание. Амели нахмурилась, пытаясь разобраться в услышанном.

— Вас… увезли туда в качестве пленника?

— Нет, я придворный ученый Бонапарта и посетил Египет по его личному приглашению.

Девушка резко выпрямилась. Голова запрокинута, плечи расправлены — облик так и дышит строгостью, даже мисс Гвен была бы довольна.

— Вы находились на службе узурпатору?

— Вообще-то, — начал Ричард, откидываясь на спинку стула, — Наполеон мне не платил, я сам покрывал свои расходы.

— Но ведь вас никто не принуждал? Вы отправились туда по собственной воле?

— Похоже, вы шокированы, мисс Балькур. Поймите, это заветная мечта любого ученого.

Амели открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. Селвик не ошибся, она действительно испытывала потрясение.

Чтобы англичанин добровольно сопровождал Наполеона Бонапарта и ради науки забыл о долге перед страной… Неужели он так хотел взглянуть на пирамиды, что не мог подождать, пока англичане отвоюют Египет?! Как человек умный и прекрасно образованный может служить нации, которая отправила на гильотину весь свой цвет с королем во главе?! А все ради пары древних гробниц… Какое неуважение к своей стране и общечеловеческим ценностям!

Итак, Селвик оказался предателем. Ерунда какая-то! Они ведь знакомы всего пару часов. За такое короткое время в предательстве не признаются. Если бы он лгал и изворачивался, клялся в верности Англии, а потом случайно проговорился, что поддерживает французов… Все было совсем не так.

Ричард казался таким остроумным, милым, обаятельным. Спорил с ней как с равной, а не как с провинциальной дурочкой, добывающей сведения из библиотеки дяди-овцевода. Видит Бог, он сказал, что очень рад знакомству… В общем, Селвик дал понять, что Амели ему нравится, а что гораздо хуже, понравился ей самой. А под конец заявил, что перешел на сторону французов…

Внезапно сидящий напротив молодой мужчина предстал совершенно в ином свете. Дружелюбная улыбка показалась насмешливой, теплые зеленые глаза — зловещими, а темный жилет стал похожим на мех готовой к прыжку пантеры. Наверняка этот красавчик привык втираться в доверие к наивным дурочкам… Но Амели не проведешь. Боже милостивый, да ведь он скорее всего французский шпион, присланный в Англию с секретным заданием! Холодная, расчетливая логика подсказывала, что у лорда Селвика в Лондоне семья, которую он навещал… Именно так всегда рассуждала Джейн, а вот у Амели преобладали эмоции.

Ричард вопросительно изогнул левую бровь, и мисс Балькур страшно захотелось треснуть его «Записками Королевского общества египтологов».

— Наука — это очень хорошо, но после того что сделали французы, как вы могли присоединиться к армии Наполеона? — постаралась озвучить свое отвращение Амели.

— Я не присоединялся к армии Наполеона, я просто с ними путешествовал, — поправил ее Селвик.

Мисс Балькур буквально задыхалась от возмущения:

— Прежде всего Египет был местом военных действий и только потом целью археологической экспедиции. Ни за что не поверю, что вы не знали, что там творилось! Даже американские индейцы в курсе!

— Приоритеты, дорогая мисс, все дело в приоритетах. — Ричард понимал, что еще больше распаляет Амели. Девица смотрела так, будто только что нашла в его чулане десять расчлененных трупов. А с каким чувством она говорит! Будто знает что-то о горе и страдании… Окончательно разозлившись, Селвик смахнул с рукава невидимую пылинку. — Лично я поставил во главу угла академические ценности.

— Вам удобнее не знать о тысячах невинных, чья жизнь оборвалась на гильотине? Выгоднее присоединиться к врагам собственной страны?

Сколько человек он спас от гильотины с тех пор, как присоединился к Очному Цвету? Пятьдесят? Сто? После третьего десятка это уже не казалось важным. Ричард изо всех сил старался сохранять спокойствие и не поддаваться гневу, бурлящему, как горячий ветер в египетской пустыне.

— Что общего между гильотиной и моими исследованиями? — апатично спросил он.

Здорово он изобразил томного лондонского щеголя! Амели тут же проглотила наживку и зашипела как дикая кошка.

Здравый смысл подсказывал Ричарду, что на месте девушки он тоже задыхался бы от негодования. Здравый смысл подсказывал, что ведет он себя просто отвратительно. Но разве в порыве ярости мы прислушиваемся к здравому смыслу? С настойчивостью пятилетнего ребенка Селвик убеждал себя, что немного боли и страдания пойдет девице на пользу. Как именно, он не знал, но зачем беспокоиться о мелочах?

— Походом в Египет руководили те же злодеи, что хладнокровно погубили тысячи соотечественников. На гильотине еще не высохла кровь, когда вы отправились изучать пирамиды. Своим присутствием вы поставили себя в один ряд с убийцами, — чуть не плакала Амели.