На белой доске были расписаны партии для каждого инструмента с нужными нотами. Я сидела в кресле перед группой, делавшей первые пробные настройки звука. Это выглядело так, будто ученики проверяли что-то на своих телефонах или других девайсах после каждой сыгранной ноты, то и дело недовольно качая головой и повторяя снова. Мистер Рассел уселся за пианино и показывал по очереди каждому ученику, как лучше извлечь из их инструментов звуки, наиболее близкие к частоте 55 Гц. Они играли ноты чуть выше или чуть ниже, подобно тому, как изменялась частота пения Синего-55. Кое-кто из слушателей не выдержал и зажал уши. Оставалось надеяться, что Синему-55 они понравятся больше.

Позади рядов синих пластиковых стульев располагались ученики с самыми большими инструментами. Растрёпанный белобрысый парень играл на бас-саксофоне. Ещё я узнала Анжелику Фриман: она жила за несколько домов от меня. Пальцами одной руки она перебирала по грифу контрабаса, который я про себя называла скрипкой-переростком. Другой рукой она ударяла по струнам.

Прошло несколько минут, и мистер Рассел что-то сказал всей группе, затем встал со скамьи перед пианино и написал на доске: «Готовы к записи». Затем он включил микрофоны и стереооборудование. Позже он отправит мне запись по электронке.

Если бы пол в музыкальной комнате не был застлан толстым ковром, я скинула бы туфли, чтобы почувствовать вибрации музыки, как от огромного барабана, установленного на полу. Мне хотелось знать, как ощущается звучание всех этих инструментов вместе, но тут же вспомнила, что оно должно походить на пение Синего-55, которое я уже испытала на динамике нашего домашнего компьютера. Просто было бы здорово ощутить его именно сейчас.

Вместо того чтобы вернуться на своё место после нажатия кнопки «Запись», мистер Рассел показал на меня и на скамью перед пианино.

– Я?!

Он кивнул и написал:

«Это ведь твоя песня. Будет только справедливо, если сыграешь её ты».

Я просияла и уселась на скамейку. Играть песню Синего-55 было ещё круче, чем просто слушать. Мистер Рассел осторожно постучал по нужной клавише, но я и так знала, на что нажимать. Я положила палец на 13-ю клавишу и подняла глаза в ожидании его сигнала.

Он взмахнул руками, и я нажала на клавишу, и ещё раз, и ещё, пока остальные ученики исполняли свои партии. Я нажимала иногда и на 12-ю, и на 14-ю клавиши, чтобы добавить звуки, близкие диапазону 55 Гц.

Мистер Рассел снова взмахнул руками, а потом показал сжатый кулак. Мы закончили играть, и через какое-то время все зааплодировали, даже те, кто затыкал уши. Наверное, они просто радовались, что этот шум закончился, но мне было всё равно. Мы исполнили песню, которая скажет Синему-55, что он не один в океане.

Пока ученики рассаживались для своей обычной репетиции, мистер Рассел показал мне нужное приложение на своём планшете. Он поднёс телефон к пианино и показал на клавишу, которую я использовала для песни. Когда я нажала на неё, микрофон в телефоне уловил звук. На экране появились волнистые линии и название файла: «А!» И что ещё лучше – рядом с графиком высвечивалась частота звука «55 Гц», когда я нажимала на клавишу. Мистер Рассел попросил остальных учеников показать мне, что они пользуются тем же самым приложением. Так они легко узнают, что получили правильную ноту. И я уже чувствовала себя на шаг ближе к Синему-55, исполнив его песню.

Мистер Рассел показал также, как можно использовать настройки приложения, чтобы выбрать любой музыкальный инструмент. Вот что он имел в виду, когда говорил, что партию на тубе я смогу исполнить сама. Он прокрутил настройку до «Туба», а потом показал, куда нажимать на экране, чтобы получилась самая низкая нота. Появились пурпурные графики звука и цифра 55 Гц. Мне самой следовало знать о существовании такого приложения, с которым даже я могу сыграть песню. Вместо того чтобы просить учеников музыкального класса, я могла бы создать её сама. Но получилось даже лучше. Теперь, когда они тоже знают о Синем-55, его как будто слушает больше людей.

На прощанье я нарисовала на доске большой смайлик и написала: «Всем огромное спасибо!» Многие ученики улыбались и махали мне в ответ, а Анжелика показала два больших пальца.

О’кей, может, всё же музыка не такое уж бесполезное занятие.

* * *

Сидя дома в ожидании, когда мистер Рассел закончит репетицию и пришлёт мне файл с песней, я попробовала поработать с приложением, которое он мне показал. Для этого я включила в кабинете компьютер со встроенными динамиками. Обычно на нём работала мама – она графический дизайнер. Но в тот день компания устроила совещание в офисе, и она пошла туда.

Как только у меня получалась нота, близкая к частоте 55 Гц, я записывала её на компьютер. Я пролистала множество списков инструментов и нашла такие, о которых вообще не имела понятия. Используя клавиши «плюс» и «минус» с обозначением «октава», я нашла ещё несколько инструментов с нужной частотой. Я добавила несколько нот с частотой от 50 до 60 Гц, чтобы немного разнообразить песню для Синего-55.

Ну сколько они ещё собираются репетировать? Я уже решила, что мистер Рассел про меня забыл, когда от него пришло письмо.

Я поспешила открыть вложенный файл и нажала воспроизведение. Колебания динамика были очень похожи на пение самого Синего-55. Может быть, киту они тоже напомнят его пение?

Однако мне были нужны и другие звуковые файлы – и они оказались вложенными в очередное письмо от Энди.

Да-да, Энди, вы непременно о нём узнаете!

Запись занимала всего пять минут. Я положила ладонь на динамик и закрыла глаза, прежде чем включить запись. До сих пор я думала, что не имеет смысла начинать с воспроизведения собственного пения Синего-55, ведь тогда он узнает его, но тут мне пришла идея: а если наложить новую музыку на неё? И я добавила пение Синего-55 с середины своей новой песни.

Получилось похоже, и в то же время не совсем: ритм его собственной песни переплетался с чем-то новым. Невозможно было в точности воспроизвести пение Синего-55, но я выбрала самые близкие к нему ноты и постаралась повторить ритмику его пения. Я прочла, что пение китов состоит из таких единиц, как отдельные стоны, скрипы или выкрики, встроенные в музыкальные фразы. Совокупность фраз составляет тему. Подобно тому, как сказанные слова складываются в предложения и абзацы. Или как жесты нашего языка, складывающиеся в предложения, а потом в разговоры, или поэмы, или истории. Может быть, Синий-55 поймёт, что это история для него.

Проделав всю работу, я постаралась сосредоточиться, прежде чем написать ответ. Мне казалось, что это будет самое важное письмо в моей жизни. А значит, надо сделать всё правильно.