от собственного крика и опять перебудила соседок. Подушкой мне не успело прилететь лишь по той причине, что почти тут же раздался звук побудки, но Дара все же заметила, что предпочла бы менее экстравагантные способы пробуждения, чем вопли. Я искренне заверила некромантку, что постараюсь. А Лори хмыкнула и прокомментировала:

— Дара, кажется, у тебя появилась конкурентка…

Что имела в виду алхимик, я так и не поняла. Зазвонил магофон. Это был Дэн. Очень злой Дэн.

— Ники, если ты все решила за нас, то почему не сказала мне?

— О чем ты? — не поняла спросонья я.

— О том, что ты целуешься перед крыльцом общежития с другим.

— С кем? — не поняла я.

— Вообще-то, это должен был быть мой вопрос, — холодно заметил Стилл. Я даже на расстоянии ощущала, в какой он ярости. — Мне передали снимок. Ты. Дождь и какой-то парень… так кто это?

— Это Мор. И мы не целовались! — выпалила я.

— По магографии этого не скажешь…

— По нашим с тобой отношениям тоже нельзя было сказать, что у тебя есть невеста, — парировал я, уязвленная ревностью Дэна. Это оказалось очень неприятно, когда близкий человек тебе не доверяет.

— Ты решила так отомстить?

— Да ничего я не решала! — выпалила со злостью. — Мор просто проводил меня и… — «снял хойсу с плеча» я не договорила. Страж перебил.

— Это был Толье? — вопрос прозвучал для сына канцлера угрозой.

— Да, он. Но никакого поцелуя не было! — Мне захотелось пристукнуть Стилла трубкой, чтобы до ревнивца это точно дошло.

— И между вами ничего нет? — напряженно уточнил Дэн.

И я сглотнула. Потому что если бы ответила «нет», то солгала бы. Между мной и Мором были его тайна и моя клятва помочь ему ее разгадать.

И Стилл это почувствовал.

— Я все понял, — сухо произнес он.

Глава 5

Страж посчитал мое молчание за утвердительный ответ. И стало обидно до дикой, иссушающей душу боли. Я сглотнула, попыталась закричать, но в горле стоял ком. В трубке раздались гудки.

«Вот и все», — подумалось отстраненно.

А я стояла, не в силах не только пошевелиться — сделать вдох. Голова закружилась. Перед глазами заплясали черные мушки, а во рту откуда-то появился горьковатый металлический вкус.

Усилием воли я заставила себя втянуть воздух. Он прокатился по горлу, обжигая меня изнутри морозом. Зато вернулось зрение и слабость отпустила.

«Может, оно и к лучшему?» — подумалось вдруг. С рациональной точки зрения — да. У Стилла — невеста, он аристократ, и девушка из провинции ему не чета. Вот только сердце было с этим не согласно.

И оттого меня будто разрывало на две части. Я стиснула зубы, сжала кулаки. После. Обо всем подумаю после. А пока…

Пока за спиной хлопнула дверь и в комнату, смеясь, ввалились Дара и Лори, умывшиеся и столь жизнерадостные.

— Что стряслось? — лишь бросив на меня взгляд и задержав тот на магофоне в моей руке, обеспокоенно спросила рыжая. — На тебе лица нет. Мы можем чем-то помочь?

— Слава двуединой силе, никто не умер, чтобы требовалась помощь некроманта, — проговорила я, и собственный голос показался каким-то карканьем.

Кучеряшка тут же шумно выдохнула и, притворив дверь, поинтересовалась:

— Раз все живы, то что бы ни произошло — это уже не беда, а проблемы. А их можно всегда решить.

Тут с алхимиком трудно было не согласиться. Лори, чей отец долго находился в казематах, знала, о чем говорит. И я, взглянув на нее, подумала, что кучерявая права: главное, все живы. А что до моего сердца, которое готово сдохнуть… Оно успокоится. Со временем. Наверное. А пока же попросила у соседки успокоительной настойки.

Лори не только вручила бутылек, но и самолично из него накапала — в ложку и мне на мозги. Последнее — в лечебно-профилактических целях, чтобы я себя не накручивала и не перенапрягалась сегодня. Все же у меня высокий магический потенциал. Так и до выгорания недалеко.

И хотя алхимик не знала о наставлениях лекаря, который выписывал меня из больницы, но повторяла его напутственную речь буквально слово в слово.

На завтрак, а затем и на занятия я шла сомнамбулой. Но самое удивительное, что именно это заторможенно-отстраненное состояние на практикуме по стабилизации магического потока помогло мне первой идеально выполнить задание. Луч, выстреливший из моих ладоней, сформировался удивительно быстро и попал точно в цель. Но даже высший балл и похвала от преподавателя оставили меня абсолютно равнодушной.

Благодаря настойке я двигалась, разговаривала, не скатываясь в истерику. Но я концентрировалась на каждом жесте, вздохе, чтобы контролировать собственное тело, которое жило, казалось, своей, отдельной от меня жизнью.

И отчасти эта вынужденная концентрация на каждом мгновении спасала от мыслей о Дэне. И даже на тренировке, когда нас все занятие заставили лишь бежать с полной выкладкой, я показала неплохой результат: сама добралась до финиша. Механически, слегка дергано. Но я не чувствовала ни боли, ни усталости. Хотя они наверняка были.

Бруквор, неодобрительно смотревший на меня все занятие, подошел после него и мрачно сообщил:

— Сегодня, адептка Роук, вы можете не приходить на дополнительную тренировку.

Я посмотрела на него. Моя голова при этом повернулась резко, как у шарнирной куклы.

— Почему? — задала я вопрос. Признаться, я бы с удовольствием провела на полигоне весь день. И всю ночь. Бежала. Бежала. Бежала… Потому что движение давало мне возможность забыться. Хотя бы на время.

— Не знаю, что за бодрящий эликсир вы принимали, но больше так делать не советую. С магией и собственным телом не шутят.

— Я пила успокоительную настойку, — пришлось признаться.

И тут брови Бруквора поползли вверх.

Видимо, с таким видом допинга тренеру сталкиваться не приходилось.

— Все равно сегодня отдыхаешь, — отрезал Бруквор.

И, не прощаясь, резко развернулся и пошел прочь.

А я осталась стоять. Лишь спустя минуту, когда ко мне подскочил Мор, который весь день сегодня пытался меня растормошить, поняла, что стою и бездумно пялюсь вслед тренеру. Кажется, даже на его… кхм… пятую точку.

— Ты сегодня сама не своя, Рин, что случилось? — беря меня за руку, спросил приятель и повел к выходу с полигона.

Мы были последними: группа давно уже ушла. Сегодня, для разнообразия, не сильно-то и изгвазданная в грязи, все же отжиманий и полосы препятствий не было. Лишь бег, за все время которого даже ни разу не упала…

— Что случилось? — вновь стал допытываться приятель, когда мы шли по дороге к кипарисовой аллее.

— Ничего смертельного. — Я прикрыла глаза. — Мор. Я хотела бы побыть