разу она не протянула руку, чтобы остановить меня. От того, что она доверяла мне настолько, что отдала свою жизнь в мои руки, хотелось бить себя в грудь, как гребаная горилла.

Однако мы были захвачены врасплох в моменте, когда оба услышали подъезжающую к дому машину моего отца. Иден отреагировала первой, хотя ее тело все еще дрожало. Ее остекленевшие глаза метнулись к двери.

— Остановись. Они приехали.

Она едва смогла выговорить эти слова из-за того, что по-прежнему держал ее за горло. Я осознал, как и она, что моя хватка на ней утратила свою сексуальность и теперь это было больше для удержания. Она попыталась убрать мою руку.

Я продолжал входить и выходить. Ее прекрасные груди подпрыгивали и покачивались вместе со мной. Я находился на той стадии, когда было все равно, поймают ли нас. Хотелось, чтобы она была в моей постели, рядом со мной все время.

— Если они войдут прямо сейчас, нам не придется им ничего рассказывать. — сказал я. Она толкнула меня в грудь, но я не сдвинулся с места. — Они смогут увидеть, как я кончаю в твою маленькую киску.

— Пожалуйста.

Я видел ужас в ее глазах. Но мне было плевать.

— Тебе нравится, когда я делаю это, Иден, кончаю глубоко в тебя?

Ее киска сжалась, пытаясь снова кончить на мой член.

— Пожалуйста, остановись, они нас поймают, — захныкала она.

— Мне все равно, Иден.

— Прошу. Моя мама возненавидит меня, если это разрушит ее брак.

Мне хотелось рассмеяться. Отец уже был на грани того, чтобы уйти. Он никогда не задерживался надолго. После того как моя мать умерла от рака, когда мне было пять лет, он переходил от одной женщины к другой, ни с одной из них отношения не продолжались больше года или двух. Его уход был неизбежен.

— Я еще даже не кончил. Мы не можем остановиться, пока ты не заставишь меня кончить, — дразнил я, злясь на то, что она продолжает отказывать. На самом деле, долго я не протяну. Я напрягался, пытаясь удержать свой оргазм.

— Хватит, Кинг. — Ее голос повысился, поскольку она запаниковала по-настоящему.

— Заставь меня остановиться, Иден. — Бросил я ей вызов.

Прежде чем успел сказать что-то еще, она сделала маневр, что ее нога освободилась. Она потянулась вверх и схватила меня за волосы. Затем притянула к себе. Ощущение было такое, будто она вырвала волосы из кожи головы.

Выставив ладонь вперед, она ударила меня прямо в грудину.

— Черт, — выругался я и попятился назад, мой член выскользнул из ее киски, рука упала с шеи. Место удара чертовски болело, и я не мог отдышаться. Воспользовавшись моментом, что я недееспособен, она оттолкнула меня и спрыгнула со стула. Иден отошла назад, злобно глядя на меня. В ее глазах стояли слезы.

— Иногда ты бываешь таким гребаным придурком. Понятия не имею, за что люблю тебя, идиот.

Не думаю, что она осознала, что сказала, когда шла к лестнице. Моя боль была быстро забыта. Дышать стало трудно совсем по другой причине. Я застыл на месте, потому что фраза «я тоже тебя люблю» вертелось у меня на языке. Оно должно было вылететь изо рта само собой, без всяких раздумий. В детстве я никогда не говорил этих слов никому, кроме мамы, и никогда не думал, что скажу. Но я любил, Иден.

Я попытался вспомнить, определить момент, когда что-то грязное и похотливое сменилось на любовь. Сначала хотелось одного — владеть ею, как владеют игрушкой или предметом. Я получал удовольствие от ее выходок. Мне нравился ее огонь. Однажды, ни с того ни с сего, я стал замечать ее улыбку и понял, что хочу быть ее причиной.

Я слышал голоса отца и Рут, направлявшихся в мою сторону. Я поправил свои баскетбольные шорты и поплелся за Иден, пока они не увидели меня.

Когда нашел ее, она принимала душ в своей ванной. Я простоял возле душевой кабинки, давая себе минуту, чтобы полюбоваться ею. У нее была самая круглая попка, которую я когда-либо видел, и она была мягкой. Также мне нравилось, как ее кожа напоминала мне теплый мед.

Она подпрыгнула, когда повернулась и увидела, что я смотрю на нее. Ее губы сжались в тонкую линию отвращения и раздражения.

— Убирайся!

— Что ты сказала мне перед тем, как убежать?

Она уставилась так, словно у меня выросли две головы, когда шагнул к ней, под струи воды, в одних спортивных шортах и футболке.

— Какого хрена ты делаешь? Я так…

Я крепко обхватил ее за талию, чтобы не дать ей уйти, затем поцеловал, перехватывая дыхание и обрывая ее слова. Она поцеловала меня в ответ, жадно посасывая мой язык. Когда я отстранился, она потянулась ко мне. Ее глаза потемнели, и она опустила взгляд. Я знал, если коснусь рукой местечка между ее ног, из ее киски потечет вода. Этот факт одновременно раздражал и вызывал странное чувство гордости. Она всегда была готова трахнуть меня, но в любом другом случае она бы ныла, что нас застукают, или говорила бы о том, что это будет выглядеть неправильно.

— Что ты сказала? — повторил я.

— Ч-что? — Она покачала головой в замешательстве.

— Что ты сказала мне внизу?

— Что ты идиот, — ответила она.

— А еще, что любишь меня.

— Нет, черт возьми…

Она остановилась на полуслове. На ее лице появилось задумчивое выражение. Должно быть, она прокручивала в голове свои слова, потому что внезапно опустила голову.

— Я тоже люблю тебя, Иден.

— Убирайся, Эшфорд.

Я не ожидал такой реакции. Возможно, она не хотела этого говорить. Может, она и не любила меня.

Сердце сильно билось о грудную клетку. Внезапно что-то во мне оборвалось. Прежде чем успел остановить себя, моя рука взлетела вверх и схватила ее за челюсть. Я встал прямо перед ее лицом.

— Ты ведь это не серьезно? — усмехнулся я. Она поморщилась. — Ты бы не стала так играть со мной, Иден. Правда? — Я втолкнул ее в душевую кабинку. Вода дождем стекала по ее волосам, закрывая лицо. Свободной рукой я убрал их назад. Она плакала, но мне было все равно. Должно быть, она поняла, насколько был важен ее ответ, потому что наконец ответила:

— Не буду врать. Я люблю тебя. Не спрашивай, почему, как или когда, потому что я не знаю, просто чувствую это. Я не могла сказать тебе этого, потому что понимала, что это все изменит.

— Ничего не изменится.

Она посмотрела на меня скептически, как будто знала меня лучше, чем я сам. Оказалось, что так оно