жопками кто-то тёрся, — заметил я и скривился из-за своего беспощадного воображения. — Что вы со мной сделали? Я теперь во всех своих незакрытых гештальтах буду подвохи искать!

— Вы сами виноваты, — улыбка Ренье стала шире. — Мы можем выстлать джакузи полиэтиленом. Так будет проще утилизировать остатки.

— Всё, — я поднял руки в международном жесте. — Сдаюсь. Вы — распорядитель, вы и делайте всё так, чтобы мне было хорошо.

— Идёт, — Ренье поклонился, но я ещё не закончил.

— Но при этом извольте не упоминать неприглядную сторону всего этого процесса, хорошо? Триппер у девочек, срок годности у икры, вздутие живота после шампанского… Я отдохнуть хочу! И плачу за это деньги! Договорились?

— Договорились, — рассмеялся распорядитель, протягивая мне руку. — Никаких вздутий живота после шампанского. Назовём это как-нибудь романтично. Например, амурными газиками.

— Нет-нет-нет! — я замахал руками. — И слышать ничего не хочу!

* * *

Отплывали уже после заката. Место у бассейна оккупировал супермодный диджей, что задавал ритм всей нашей вечеринке. По яхте дефилировали участницы конкурса «Мисс мира» топлес и модели различных агентств, с которыми удалось договориться. Как я узнал про участниц? Ну так ленточки с названием страны-производителя никто не отменял.

Вся яхта утопала в пене, которую делали специально для эффекта. При этом она ещё подсвечивалась разными цветами, но строго в такт тому, что сейчас играло у диджея.

Общий ритм происходящего будоражил кровь и погружал в атмосферу веселья и отрыва.

Откуда меня периодически вытаскивал Игорь.

«Что за публичный дом ты тут устроил? Это же стыдобища! — говорил он чуть ли не каждый раз после того, как я целовал очередную проходящую мимо красотку. — Что о нас подумают⁈»

«Подумают, что мы крутые, — ответил я и всё-таки не удержался. — В самом деле, тебе не всё равно? Расслабляйся, получай удовольствие! Ты полгода в состоянии кабачка под кроватью находился, так что вливайся. Скоро ещё и стручок твой вымочим в глубоком озере этих самых красоток».

«Не так я себе представлял времена, когда выйду из клиники, — ответил на это Туманов, что должно было меня, видимо, как-то усовестить. — Я же был респектабельным человеком с соответствующей репутацией».

«Давай так: из клиники ты вышел бы ногами вперёд, ясно? — мне надоело сюсюкаться с владельцем тела, в которое меня забросили, поэтому я стал жёстче. — И потом, от того, что ты трахнешь несколько красоток, ты не станешь менее респектабельным человеком. Ты будешь респектабельным человеком с более богатым опытом в горизонтально-плоскостных отношениях с девушками. И вообще, без таких штрихов любая репутация — пшик! Больше чем уверен, наш отпуск окупится тебе появлением новых клиентов, для которых ты станешь более земным и адекватным партнёром, а не респектабельным вечно брюзжащим аскетом».

Он не ответил. Понял, но не принял мою точку зрения. Ну и ладно. Вообще должен быть мне благодарен. Другой на моём месте просто выкинул бы его из тела, попользовал бы в своё удовольствие отпущенное время, а затем бросил бы оболочку и вернулся назад. А я и вылечил, и всячески холю, лелею.

«Неблагодарный ты, — бросил я внутрь сознания. — Чёрствый, как прошлогодний хлеб».

Всё время этого внутреннего диалога я стоял возле поручней, взирая на тьму Средиземного моря. Это нужно было мне, чтобы сосредоточиться на ответах. Как только понял, что Игорь отвечать мне не намерен, я отвернулся от перил и вернулся в салон, где уже заполнили два джакузи с красной и чёрной икрой. А также выставили пирамиду бокалов для того, чтобы красиво наполнить их шампанским. Я сомневался, что такое было возможно на яхте, но народ веселился, и это было здорово.

* * *

Если бы я ещё немного постоял у поручней, то, возможно, смог бы увидеть, как метрах в двухстах от нас дрейфует небольшая лодка с погашенными огнями.

— Почему не заводится⁈ — вопрошал грубый и низкий голос так, словно это был вопрос жизни и смерти. — Вон они уже мимо проплывают!

— Я не знаю! Кажется, горючка кончилась, — отвечал ему более интеллигентный голос.

— Как кончилась⁈ Мы же только днём в порту заправились! — негодовал первый голос.

— Я не знаю, но щуп из бака выходит сухой! Возможно, пробило бак! — оправдывался второй голос.

— Тогда доставай вёсла, пойдём к берегу! — прорычал первый, смиряясь с неизбежным фиаско. По его тону было понятно, что задуманное ими провалилось.

— Так это… — чуть ли не заикаясь проговорил второй. — Нет их…

— Как это нет⁈ — буквально взорвался первый голос. — Как мы к берегу доберёмся⁈ Вплавь⁈

— Я не знаю, — уже, едва не плача, ответил второй. — Возможно, за борт упали.

* * *

Музыка грохотала всё громче. Хотя, может быть, мне это и казалось. Впрочем, когда ко мне подошёл Карлито, я вполне смог услышать всё, что он говорил мне на ухо.

— Ты чего загрустил, Игорёк? Не хватает мишек с балалайками? — он рассмеялся собственной шутке, так как был уже хорошо навеселе.

— Это всё стереотипы! — откликнулся я, для чего пришлось обратится к памяти Игоря. Оказывается, о России было больше стереотипов, чем о нашем Олимпе. — И я не загрустил. У меня же вип-заказ, вот и выбираю те формы, с которых буду пить текилу, — я подмигнул проходящей красотке, которая даже среди нынешнего сборища различных мисс чего-то-там выгодно выделялась.

— Как тебе вон те? — спросил меня дон Гамбино, указывая на трёх девчат, стоящих чуть в стороне. — Прямо по последней моде сделаны.

— Не, — скривился я, даже не желая на них смотреть. — Адепткам Силиконы — сразу брысь! Из пластикового стаканчика пусть другие в подворотне пьют.

В этот момент мимо нас с весёлыми воплями промчались девочки, которых мы ещё не оценивали. На бортике бассейна они скинули свои ленточки, трусики и обнажёнными бросились в воду.

— Так, — сказал мне Карлито, поправляя шорты, — кажется, мне пора пойти и подобрать себе пару-тройку цыпочек, — и он решительно отправился к бассейну. — Установить, так сказать, международные связи.

— А не многовато будет? — хохотнул я. — Плохо не станет?

— Если и станет, — прокричал мне дон Гамбино в ответ, — то это будет лучшее плохо из всех!

* * *

Где-то в этот момент над морем летел вертолёт с