– Пол-литра… – будто не веря своим ушам, сказала Светлана.

Прошин сделал страшные глаза:

– Ноль семь. – Девушка тихонько засмеялась, Иван продолжил: – Гробовая тишина, и тут Парфентий, Славик Парфенов, такой говорит: «Эх ты, Вася».

– Так и прилипло, – кивнула Светлана.

– Ага…

Светлана тихонько засмеялась.

– Света, – Иван смешался под взглядом девушки, но все-таки нашел в себе силы продолжить: – Света, я хотел спросить…

– Да спрашивай, – улыбнулась Светлана.

– На МТ есть возможность выбрать себе каюту.

– Да?

– Ну, – Прошин почувствовал, что краснеет. – Я хотел спросить… не хочешь ли ты… то есть мы могли бы…

– Поселиться вдвоем, – закончила за него Светлана.

– Ну.

– А подумать можно?

– Да, конечно, – зачастил Иван. – Времени полно, дней десять еще – пока прибудем, пока что…

Больше ни о чем таком они не разговаривали, хотя до прибытия к Марспорту встречались в астрокуполе каждый день. Прошину все-таки пришлось посмотреть на систему Девы 61, где вокруг желтого карлика вращалась планета Холт, и освежить знания, полученные в Институте.

Первые колонисты назвали планету Холтвистл. Открыли изобиловавший флорой и фауной кислородный мир в системе звезды Девы 61 ровно пятьдесят лет назад, по какому поводу совсем недавно колонисты и их потомки пышно отпраздновали юбилей. Из суши на Холтвистле наличествовал один суперконтинент, протянувшийся с юго-запада на северо-восток по относительной диагонали между 24° ю. ш. и 63° с. ш. Площадью примерно равный Евразии, суперконтинент со всех сторон был окружен океаном с множеством островов, так что получалось нечто среднее между Землей с ее гигантскими массивами суши и Океаном – планетой земного типа в системе Дельты Павлина, где пресловутая суша была представлена островными архипелагами.

Погодные условия определялись теплым течением вдоль восточной оконечности и вулканической активностью на юго-западе; горные цепи на севере и крайнем юге содержали залежи полезных ископаемых. Громадная река, берущая начало из множества ручейков в северных горах, протянувшая свой бассейн с северо-запада на юго-запад почти через весь материк, обеспечивала жизненную среду множеству живых существ. В бассейне этой реки, названной, кстати, Булл-Ран, колонисты построили первые города.

Как и Земля, Холтвистл имел сложную форму, напоминающую геоид, как и на Земле гравитационное поле вкупе с геологическими и гелиологическими процессами должно было изрядно осушить океаны и разорвать в далеком будущем единственный материк планеты на несколько частей, хотя выражение «разорвать» здесь будет неуместным и послужит лишь приблизительному описанию неспешного перемещения базальтовых, гранитных и осадочных пород, движения вверх и вниз континентальных плит, etc. Колосс, спутник Холта-Холтвистла, предположительно принесло из межзвездного пространства и изрядно поколотило о небесные тела, пока потрепанную планетку не затянуло гравитационное поле кислородного мира.

К настоящему времени колония Холта вышла на полное самообеспечение, разве что не могла строить межзвездные транспорты. После всех усилий Лиги миров планету населяли чуть более четырех миллионов человек, собранных вокруг столицы Аккрингтона, в экваториальной части архипелага Виктория и подле двух промышленных центров. Все города расположились в бассейне реки, пересекавшей континент с северо-востока на юго-запад, так что городок с простым и милым русскому сердцу названием Москва, где в кампусе университета Симпсона Прошина ждал – дождаться не мог профессор Джангулян, располагался между столицей – Аккрингтоном, и портом Корк Си.

Но до этого предстояло преодолеть немыслимое расстояние между солнечными системами.

Станция «Марс-Первый», неофициально именуемая Марспорт, висела на орбите Марса на расстоянии пятидесяти пяти миллионов километров от Земли. Громадный цилиндр технического отсека, целых два колеса жилых модулей, почти два километра в диаметре каждый, Марспорт окружала дымка от регулярно работающих двигателей коррекции, закручивающих жилые отсеки и корректирующих орбиту станции. Здесь принимали грузы с Земли, отправлялись корабли на Марс и к газовым гигантам, проходили обслуживание межзвездные корабли, готовясь отправиться в глубины космоса. Перевалочный пункт, настоящий город в космосе.

Их целью был межзвездный транспорт.

«Восток» полностью выработал запас топлива. Набранная в точке перемены тяги скорость почти двадцать семь километров в секунду, ко времени стыковки со станцией должна быть уменьшена до 8 км/с, скорости «Марса-Первого», и где-то за полмиллиона километров до станции включилась лидарная установка Марспорта, разогревая рабочее тело лазерного ракетного двигателя на борту корабля.

– Внимание, всем занять свои места, – равнодушный голос речевого информатора разогнал пассажиров «Востока» по кубрикам. – Приготовиться к включению двигателя. Прием устойчивый. Начинаю отсчет.

Тормозили ударно – два «же», если не больше. РИТа не объявляет, значения перегрузки известны только пилотам, вот и сиди гадай, то ли два «же» из тебя дыхание выдавливают, то ли все три. Но вот ушла тяжесть. Невесомость властно заявила свои права.

– Внимание, всем оставаться на местах, производится маневр стыковки, – провозгласила РИТа.

«Восток» падал в пустоте. Его баки были пусты, последнее топливо выжжено тяжелым светом. Видеодатчики с обшивки показывали проплывавший мимо гигантский цилиндр, залитый светом звезды. Два колеса жилых отсеков неспешно наматывали круги в безвоздушном пространстве. Стыковочный узел: ТЭМ, поджавший под брюшко жилого отсека энергоблок, орбитальные самолеты ждут подхода Красной планеты, блестящая иголка лихтера с МТ. Транспорт дальше, висит в пространстве, словно Левиафан, дрейфующий по течению.

Магнитная ловушка стыковочного узла МТ захватила корабль, притянула к гибкому рукаву технического коридора.

– Внимание, всем оставаться на своих местах, производится формирование переходного отсека. – Явственный толчок, слышны щелчки замков стыковочного узла, но это иллюзия, переходной отсек отделен от салона несколькими переборками, натянутые нервы перегружают воображение.

– Есть стыковка, приготовиться к открытию шлюза. – Над притолокой (вместо обоев они, не сговариваясь, включили информационное табло) горят цифры, обозначающие давление и температуру.

Прошин открыл рот. Заложило уши.

– Шлюз открыт, давление, температура в норме, всем оставаться на своих местах, эвакуационная команда «Поллукс Виктори», доложить готовность.

Размен посадочными местами, как они хотели в самом начале пути, не задался, по какому случаю Рута нервничала, опасаясь конкуренции со стороны молоденькой медсестры, направлявшейся на Галилео.

Нервничал и Иван Прошин, опасаясь смазливенького оператора, чей путь лежал аж на Ляонин, соответственно провести на «Поллукс Виктори» чубарому красавчику предстояло на полгода дольше, чем Светлане. Теперь Рута рвалась в бой, стремясь захомутать благоверного в уютное семейное гнездышко, Прошин готовился прорываться к Светлане…