Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Более того — непропорционально высокий процент смертных приговоров приходился лишь на некоторые округа штата, в остальных — их было не больше чем обычно. Это внушало недоверие и опасение к тому, что происходит.
Пичаи удалось провести решение о создании следственно-оперативной группы для проверки ситуации — хотя само по себе это граничило с нарушением конституции и вмешательством в прерогативы штата. Однако, жители Луизианы были прежде всего гражданами США, и федеральное правительство имело право поинтересоваться их судьбой.
Так как ассигнований на группу выделили немало, с этими деньгами мало что получалось сделать. Однако, Пичаи знал как действовать в такой ситуации — он нанял стажеров, лучших из юридических школ Востока США, тех, кто хочет пробиться любой ценой и готов ради этого отдавить чьи-то ноги. И вот — они встретились снова в конференц-зале федерального здания на Федерал-плаза-26, чтобы поделиться тем, что есть, и решить, что делать дальше. Пичаи — как и раньше — предоставил молодым инвестигейторам полную свободу и это окупалось — ибо человек, который работает на себя, горы свернет…
Он был не более, чем играющим тренером в группе, доброжелательным и мудрым…
— Давайте, для начала каждый поделится тем, что успел накопать к этому времени. Начнем… Кларисса.
Кларисса Миллер, худенькая, высокая, типичная девушка — южанка из Билокси или тому подобного места — открыла свои папки с файлами, одним движением пальца — отправила раздаточный материал коллегам по группе.
— Я сформировала группу… Несколько амбициозных выпускников универа, никого с федеральной службы. Мы проанализировали выбранные наугадку сто уголовных дел, которые вел офис прокурора ЛаБонта. Из них двадцать дел, по которым был вынесен смертный приговор…
Кларисса говорила спокойно, хотя в голосе ее — было слышно тщательно скрываемое волнение. Если прислушаться.
— Из 100 дел — 61 возбуждено по сомнительным основаниям, в 37 найдены юридические пороки столь серьезные, что это дает основания требовать пересмотра дела. В 11 нарушения столь грубые, что их заметил бы любой квалифицированный юрист. Из 100 дел 72 — против чернокожих, еще 12 против латиноамериканцев — несмотря на то что в округе процент белого населения более 60 %. Из 20 дел, по которым был вынесен смертный приговор — 18 против чернокожих, из них, по крайней мере, в 9 — то есть половине, найдены грубые нарушения. В целом округ, за время прокурорства Ла Бонта занимал первое место в стране по количеству вынесенных смертных приговоров. Их было вынесено 182 за четыре года — совершенно ужасающая цифра. Если экстраполировать данные нашей проверки на весь этот массив — то получается, что 91 человек осужден на смерть незаконно, с грубыми нарушениями их прав.
…
— Что еще хуже, практически во всех делах наша команда нашла свидетельства того, что защита осужденных была неоправданно пассивна, и не использовала для защиты своих клиентов те возможности, которые предоставлены защите законом. В делах, закончившихся вынесением смертных приговоров — такие свидетельства в той или иной мере встречаются во всех делах. Мы так же обнаружили, что судьи ни разу не поднимали вопрос о пассивности защиты или грубых нарушениях закона обвинением. Процент вынесения оправдательных приговоров по округу Полк втрое ниже, чем в среднем по стране и в 1,8 раза — по штату.
— И таким образом…
— Таким образом, сэр, я считаю, что прокурор Ла Бонт в сговоре с адвокатами и судебной системой округа Полк создал и на протяжении четырех лет успешно поддерживал систему юридического террора, направленную, прежде всего против чернокожих жителей округа. Он использовал закон для кровавых беззаконных расправ, напоминающих скорее линчевание, чем судебный процесс. Мое мнение, сэр — нужно начинать процесс пересмотра абсолютно всех решений, вынесенных судами округа за четыре года прокурорства Ла Бонта, а так же сообщить в коллегию судей и адвокатскую коллегию информацию о произошедшем.
Заместитель министра снял очки.
— Как ты это себе представляешь? Федеральное правительство не может вмешиваться в деятельность местных судов. Нужны апелляции, в том числе в Верховный суд — без них мы мало что можем. А Ла Бонт теперь выступает по телевидению и заявляет, что он за четыре года снизил преступность в своем округе почти втрое. И самое плохое, что это так и есть.
— Сэр, — в голосе Клариссы зазвенел металл, — Ла Бонт создал в своем округе юридическую машину смерти. Теперь он пытается извлечь из этого политические дивиденды, баллотируясь на пост губернатора штата. Он обещает сделать то же самое по всей Луизиане — хотя его приговоры за четыре года прокурорства в округе Полк не более законны, чем приговоры советских судов во времена Джо Сталина. Это ни что иное, как репрессии, сэр. Закон дал Ла Бонту ни много ни мало, личную смертную казнь, и он использовал это на всю катушку. Если мы не остановим его сейчас, я не знаю, что будет с нашей страной через несколько лет!
— Тихо, тихо… Давайте отложим выводы на потом.
— Сэр…
— Потом. Сначала информация. Ларри, что у тебя?
Ларри, тот самый сотрудник ФБР — открыл свою папку.
— Исследованием удалось установить связи Ла Бонта с расистами и супрематистами, а так же и с религиозными фундаменталистами. Мне удалось собрать досье в общей сложности на 105 человек, более или менее полное. Сам Ла Бонт достаточно умен для того, чтобы лезть на страницы открытых расистов или выступать с расистскими заявлениями — однако, многие из тех, кто подписан на его страницу — имеют расистские взгляды. Я приведу только один пример…
Дариус Мишо. Родился во Флориде в семье ветерана Вьетнама. Отец в 1987 попал в тюрьму штата за домашнее насилие. Сам Мишо поступил на юридический во Флоридскую береговую школу права, учебу оплатил благотворительный фонд. Экзамен на адвоката он сдал со второго раза, практиковал год, среди коллег во Флориде имеет стойкую отрицательную репутацию. Полиция дважды приезжала, когда он избивал свою подружку
