— Я довольна своим пребыванием здесь. Сначала я думала, что не выдержу, но оказалось, уединение мне действительно нравится. Правда, многие вещи меня удивляют.

Эшли хотелось рассказать ей о смятении чувств, которое вызывает у нее общение с Джастином, однако она сама пока не сумела в них разобраться. Кроме того, через несколько дней она уедет, а уж дома-то ей без труда удастся справиться с непонятными чувствами к Джастину.

— Если после возвращения в Ноксвилл тебе опять захочется приехать сюда на пару дней, ты будешь желанной гостьей, У нас есть еще одна спальня, которой ты можешь воспользоваться в любое время.

Эшли тронуло это искреннее предложение.

— Спасибо, возможно, я так и сделаю.

— Надеюсь, — улыбнулась Джесси, беря со спинки дивана вязаный шерстяной платок. — Почему бы тебе не завернуться в него и не вздремнуть немного? Судя по твоему виду, ты вот-вот уснешь.

— Я не слишком хороший гость, — с сожалением ответила Эшли. — Этой ночью я почти не спала, да и погода располагает…

— Ты права, — кивнула Джесси и встала. — Ничто не успокаивает душу лучше, чем ласковый дождь. Вздремни, а я спущусь в подвал и немного поработаю.

— Спасибо, — пробормотала Эшли, ложась на диван и мгновенно засыпая.

Ночью Джастин тщательно обдумал линию своего поведения, которая в два часа утра выглядела совершенно логичной. Теперь, сворачивая к дому Майлзов, он надеялся, что его решение не изменится, когда он увидит Эшли.

Припарковав «блейзер» рядом с машиной Джесси, он взбежал под дождем на крыльцо, постучал и вошел в тихий дом. Привлеченный запахом печенья, Джастин направился прямо к банке, взял себе целую горсть и прошел в глубь дома.

От сцены, представшей ему в гостиной, вся его логика мгновенно улетучилась: на диване спала Эшли, заботливо обнимая Энджи, которая свернулась калачиком рядом с ней.

Озарение было сродни вспышке молнии. Джастин наконец понял, чего ему недоставало… Ему необходима семья.

Пока он стоял, Энджи открыла глаза и сонно улыбнулась.

— Не разбуди Эшли, — прошептал он, подходя к дивану.

— У тебя печенье? — спросила девочка.

— Иди сюда, я с тобой поделюсь.

Энджи мгновенно выскользнула из-под обнимающей ее руки.

— Эй, — пробормотала Эшли, — я замерзну.

— Вот. — Энджи накрыла ее своим детским одеялом. — Тебе будет тепло.

Эшли открыла глаза и с улыбкой погладила малышку по щеке.

— Спасибо.

— У Джастина есть печенье!

Пока девочка не повернулась, чтобы показать на него, Эшли не догадывалась, что они были не одни в комнате. Она не слышала, как Джастин вошел, но он стоял в нескольких шагах, и она не могла понять его взгляда, который словно проникал ей в душу.

Встав на колени перед диваном, он нежно отвел с ее лица волосы, провел пальцем по ее губам. Эшли закрыла глаза, понимая, что должна что-то сделать, пока опять не поддалась его очарованию и не потеряла самообладания.

Когда она вновь открыла глаза, Джастин нежно поцеловал ее.

Легкий, почти эфемерный и неожиданно ласковый поцелуй настолько ее потряс, что у Эшли выступили слезы. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой нежно любимой и защищенной!

Детский смех вернул Эшли к действительности, она медленно села, а Джастин поднялся с колен и сгреб Энджи в объятия.

— Над чем ты смеешься? — весело спросил он.

— Ты поцеловал Эшли!

— Я? — Джастин сделал большие глаза, изображая недоумение. — Ты уверена?

Девочка с готовностью кивнула:

— Я видела!

— Что здесь происходит? — осведомилась вошедшая Джесси. — Ты явился сюда и всех разбудил?

— Похоже на то.

— Джастин поцеловал Эшли! — выпалила Энджи.

— О, правда?

Избегая любопытного взгляда хозяйки, Эшли начала складывать платок.

— Только чмокнул в щеку, — заявил Джастин.

— Нет! — замотала головой маленькая правдолюбка. — Сюда. — И она положила палец на его губы.

— Разве ты не знал, что должен быть осмотрительным, если в комнате трехлетний ребенок? — Джесси со смехом забрала у него дочь. — Они повторяют все, что слышат, и подробно рассказывают обо всем, что видят. Причем запоминают каждую деталь.

— Приму это к сведению.

— Хочу печенья! — сказала Энджи.

— Сначала нужно умыться, — ответила ей мать, направляясь к лестнице.

Пока Эшли приводила в порядок диван, она чувствовала взгляд Джастина и была уже вне себя, когда он коснулся ее плеча.

Она резко высвободилась.

— Не смейте больше так делать. — В ее голосе слышалась паника.

— Простите, если я вас смутил, — нахмурился он.

— Я не смущена. Я просто не люблю подобных игр, Джастин.

— О чем вы, черт побери, толкуете? Какие игры?

Судорожно сглотнув, Эшли заявила:

— Не знаю, чего вы добиваетесь, но мне это не нравится. Вам известно, что я помолвлена…

— Неужели? — Он шагнул к ней. — Вы не носите кольца, вы здесь почти неделю и ни разу не удосужились ему позвонить. Что это за мужчина, который на десять дней отпускает свою невесту одну в такую глушь?

— Он не знает, где я нахожусь.

— Почему? Он недостаточно заботлив, чтобы это выяснить? Поверьте, Эшли, если бы вы стали моей невестой, то обязательно носили бы на пальце кольцо и я бы непременно знал, где вы и что делаете.

— Слава Богу, что я не ваша невеста: с такими взглядами вы бы через неделю задушили меня. Джеффри мне доверяет. Я не нуждаюсь в его кольце. Я могу быть помолвлена и без кольца.

— Можете? Почему вы не признаете того, что вас действительно беспокоит? — Он сделал к ней еще шаг, и она не отступила. — А беспокоит вас то, что ни Джеффри, ни какой-либо другой мужчина никогда не вызывал у вас таких чувств, какие вы испытываете в моих объятиях.

— Не слишком ли вы самонадеянны, Джастин?

— Это не самонадеянность, дорогая, а факт. Вы столкнулись с чем-то таким, что вам неподвластно…

Эшли вздрогнула. Ни в чем больше нет смысла, он заставляет ее чувствовать то, чего она не может понять и что ее пугает. Когда она с ним, то уже не в состоянии отличить реальность от вымысла. Она ненавидит бесконтрольность, ненавидит его за то, что он загнал ее в угол, откуда нет выхода.

— Похоже, вы кажетесь себе чертовски умным, но вы меня не знаете. Не стану отрицать, физически вы меня возбуждаете. Ну и что? Наверняка я не первая женщина, которую вы сумели возбудить. Это была физическая реакция, только и всего. Я этого не хочу, Джастин, и не хочу вас. Я достаточно ясно выразилась?