Сразу после собрания Джоан побежала искать Элизабет и обнаружила её в комнате. Элизабет поскорей вытерла слёзы, не желая показывать своих страданий.

– Привет, – сказала Джоан. – Пойдём в комнату отдыха. Всё равно идёт дождь и не погуляешь. Или можем поиграть в теннис в физкультурном зале.

– Джоан, спасибо, что заступилась за меня. Но больше никогда этого не делай. Мне плевать, что все меня клянут. Пусть. Я уеду. Вот увидишь, я всё равно уеду.

– Выбрось ты эту глупость из головы, – посоветовала Джоан.

– Как это – выбрось? Ты думаешь, что меня не выгонят, даже если я буду вести себя ужасней некуда? Ни одна нормальная школа не станет держать таких, как я.

– Я не слышала, чтобы в Уайтлифе кого-то выгоняли. Что ты себя изводишь? Если хочешь домой, сходи к Рите. Объясни ей, что очень скучаешь, но пообещай вести себя хорошо.

– Да? – Элизабет призадумалась. Такая идея действительно не приходила ей в голову. – Может, ты и права. Так надоело вечно что-то придумывать. На самом деле мне тут хорошо. Иногда даже уезжать не хочется.

– Надо же так всё запутать, – улыбнулась Джоан. – Пойдём вниз, а то скоро ужин, а потом тебе спать.

Элизабет нахмурилась:

– Нет, я лягу в девять.

– Не глупи. Рите с Уильямом нет дела, во сколько ты ложишься. Это ж только тебе хуже.

– Да, ты права, – согласилась Элизабет. – Как же быть?

Она задумалась.

– Знаешь, – решила она наконец, – я выполню все их требования, буду ложиться спать в восемь, обойдусь без рисования, музыки, лошадок… А потом поговорю с Ритой. А Рита поговорит с мисс Белл и мисс Бест, чтобы они написали моей маме.

– Вот и правильно, – согласилась Джоан, которая уже немного притомилась от сложных комбинаций своей подруги. Они так долго проговорили, что успел прозвенеть звонок на ужин.

После ужина Элизабет отправилась спать. Когда Нора заглянула в комнату, она очень удивилась, увидев Элизабет в постели.

– Наконец-то взялась за ум, – сказала она. – Знаешь, никому не доставляет удовольствия тебя наказывать. Ты уж постарайся, чтобы всё наладилось. Кстати, я возьму твой коврик, мне нужно оформить его для химчистки.

– Спасибо, Нора, – сладким голосом ответила Элизабет.

Эта неделя стала для неё настоящим мучением. Все катались на лошадках и рисовали, а Элизабет торчала в классе, занимаясь сложением и вычитанием. Но тяжелее всего было без уроков музыки – она даже поплакалась мистеру Льюису.

– Вот незадача, – сказал он. – А я хотел, чтобы ты разучила дуэт с Ричардом Уотсоном.

– Да, но как? – Элизабет совсем приуныла. – О, я давно об этом мечтала! А можно подождать до следующей недели? Надеюсь, с меня снимут наказание.

– Уж постарайся, пожалуйста, – пожурил девочку мистер Льюис. – Кстати, ты можешь репетировать самостоятельно. Вот ноты: ты разучишь свою партию, а Ричард – свою. К следующей неделе будь готова сыграть пьесу наизусть.

Элизабет воспряла духом. Ещё бы – Ричард Уотсон, темноволосый старшеклассник с длинными музыкальными пальцами, прекрасно играл на пианино и на скрипке. Выступать с ним в паре – огромная честь!

Из плохой Элизабет снова стала хорошей. Она старательно училась и за всю неделю сделала только одну ошибку в примере, а диктант написала блестяще. Даже учительница французского, к которой дети обращались не иначе как «Мадемуазель», не могла нахвалиться на Элизабет, когда та быстрее всех разучила французскую песенку.

– Какая же ты умненькая-благоразумненькая, – говорила Мадемуазель своим мурлыкающим голосом и слегка грассируя. – Ты не могла бы помочь Джоан? Её французский ужасно хромает, и она никак не выучит эту песню.

– Конечно, помогу, – с готовностью согласилась Элизабет.

– У тебя добрая душа, – заметила Мадемуазель, и этот комплимент заставил девочку покраснеть.

Все дети удивлённо уставились на неё. Никто не мог понять эту странную новенькую: то она грубая и заносчивая, то сущий ангел. Будто два разных человека.

Девочки уселись на скамейке в саду и стали разучивать песенку. Чистым и красивым голосом Элизабет выводила отдельные строчки, а Джоан повторяла за ней. Очень скоро задание Мадемуазель было выполнено.

– Ты моя палочка-выручалочка, – улыбнулась Джоан. – Знаешь, если бы мне на день рождения прислали торт, я бы отрезала для тебя самый большой кусок!

– А когда у тебя день рождения?

– Через две недели. Но хватит об этом. Ты же знаешь, папа с мамой опять про меня забудут.

– Бедненькая, – вздохнула Элизабет и с жаром прибавила: – Но я обязательно приготовлю для тебя подарок. Если, конечно, мне дадут мои два фунта. И зачем я испортила коврик – это ж такие растраты! А мне так сладенького хочется.

– Я постараюсь выкроить немного денег, – пообещала Джоан. – Вот бы рвануть в деревню вдвоём.

– И не говори, – вздохнула Элизабет. – Но, во-первых, я обещала Рите, а во-вторых – не хочу давать повод собранию лишать меня счастливого детства.

Вернувшись в здание, девочки натолкнулись на троих мальчишек, и один из них окликнул Элизабет:

– Привет, Колючка!

Покраснев от злости, Элизабет рванулась было к обидчику, но Джоан вовремя остановила её:

– Брось, не реагируй так! И потом, согласись, разве ты не заслужила подобное прозвище? Ты ведь и правда выпускаешь иголки по малейшему поводу.

Но Элизабет ещё долго не могла успокоиться. Среди обитателей Уайтлифа вечно перекидывались беззлобными шуточками, и никто особо не реагировал, кроме Элизабет. «Что же со мной не так? – мучилась девочка. – Почему я не могу быть как остальные?»

Между тем мисс Рейнджер не могла нарадоваться на Элизабет. Девочка обладала блестящим умом, прекрасным чувством юмора и феноменальной памятью: ей достаточно было пробежать глазами текст, чтобы сразу запомнить его наизусть. Да и любое задание в классе было ей в радость.

– Элизабет, ты родилась под счастливой звездой, – заметила мисс Рейнджер. – Тебе всё даётся легко и играючи. Вот увидишь: Уайтлиф и твои родители будут гордиться тобой.

– Уайтлиф вряд ли, а родители – пожалуйста, – вдруг посерьёзнев, заметила Элизабет. – Я ведь скоро уезжаю.

– Ну, как сложится, – примирительно заметила мисс Рейнджер. – В любом случае на этой неделе я была рада узнать тебя с лучшей стороны.

Элизабет продолжала разучивать свою партию на фортепиано – ей хотелось доказать мистеру Льюису, что он правильно выбрал партнёра для Ричарда. Девочка тщательно оттачивала пассажи, выправляла ритм, стараясь придать правильный эмоциональный окрас каждому фрагменту произведения.