Запах моря подсказал Хармони, что где-то впереди берег. По пути ей встретилась красная деревянная полированная дверь, которая вела в огромную шикарно обставленную в викторианском стиле гостиную с восточными коврами на полу и таким количеством сокровищ, что любой антиквар истек бы слюной на месте. Хармони прошла мимо этой комнаты, в которой царил затхлый запах, решив исследовать ее чуть позже, а пока ее манила к себе маленькая дверца, скрытая гобеленом. Причем ее тянуло к двери не меньше, чем к золотистому платью на распродаже.

Как выяснилось, дверь вела в восьмиугольную башенную комнату, в которой имелось еще семь дверей. Каждая была выкрашена разными яркими цветами, а на стенах между дверями красовались нарисованные клоунские лица, жутковатые и непохожие друг на друга.

Яркие цвета и запахи… сахарной ваты и яблочных леденцов… очаровали Хармони. Но, несмотря на то, что комната была создана почти игрушечной, наполненной сладкими ароматами, чтобы сбивать с толку, здесь просто бурлила мощная и грозная энергетика Гасси.

По комнате были расставлены игрушки. Брошенные, печальные, молчаливые, одинокие, зловещие. Перед тем как войти, Хармони подперла открытую дверь тяжелым чугунным трехколесным велосипедом.

В центре комнаты стоял квадратный деревянный ящик семь на семь футов[15]. Каждая его сторона была разрисована и изображала красочное морское дно с дельфинами и русалкой, плавающими над ним. Хармони прикоснулась к лицу русалки и могла поклясться, что это была Лизетта. Не убирая руки от изображения, она закрыла глаза и увидела Лизетту в золотом платье, которая пытается всплыть наверх из морских глубин.

Хармони вспомнила, как, держа в руках подол платья, закашлялась, словно море хотело проглотить ее заживо. Отдернув руку от рисунка, она отдышалась и успокоилась. Если бы Лизетта просто утонула, платье никогда бы не перешло в руки Хармони.

Придя в себя и положив руку на грудь, она осмотрела комнату. Старая плетеная игрушечная карета, или детская коляска, имела первозданный вид, как и целый полк игрушечных солдатиков, правда, в натуральную величину, которые были расставлены в шеренги по стойке смирно, и у каждого из которых была наготове винтовка с примкнутым штыком.

В механической будке прорицаний сидела деревянная цыганка, опять же в человеческий рост, с ярко разукрашенным лицом.

«Добро пожаловать на аллею ночных кошмаров. Следующая остановка — кабинет психотерапевта».

Местечко было явно не для детей и не для слабонервных. Хармони чувствовала это всем нутром, но знала, что ей нужно держать себя в руках, иначе сюда на всех парах примчатся сестрички.

Но не успела она успокоиться, как левую руку обдало холодом, и кольцо снова стало ледяным. Изо всех сил сжав руку в кулак, чтобы не потерять кольцо, Хармони сделала несколько шагов назад от источника холода и наткнулась на ящик в центре комнаты, задев локтем какую-то рукоятку. Этого хватило, чтобы рукоятка повернулась, потом еще раз, уже быстрее, и все вышло из-под контроля.

Комнату заполнила музыка, такая, какая бывает в кино, когда маньяк с топором ждет у подножия лестницы, когда же к нему в лапы спустится героиня в ночной сорочке.

Сердце Хармони забилось, как сумасшедшее. Ящик внезапно открылся, и Хармони закричала, когда из него выскочил игрушечный человек на пружине и полетел прямо на нее.

Она отшатнулась, и что-то ударило ее под колени. Обернувшись, Хармони поняла, что это просто игрушечная детская коляска… с безголовой куклой внутри.

Зловещая музыка стала замедляться, резвости у игрушки из ящика поубавилось, и она свесилась с края ящика, глядя с противной улыбкой прямо в глаза Хармони.

Пятнистая серая лошадь-качалка начала качаться из стороны в сторону, солдаты замаршировали на месте, а цыганка в будке мрачно подмигнула, закрыв неживой глаз деревянным веком.

Развернувшись на пятках, Хармони рванула из комнаты… прямо в объятии к Пэкстону. Она кричала, пока он пытался удержать ее на месте, а потом он ее поцеловал.

Хармони утонула в поцелуе, чтобы смыть с себя весь этот ужас, чувствуя, как замечательно быть в безопасности.

— Ой, — вздохнула она, отрываясь от него, чтобы подышать, — это ты.

— И скольких мужчин ты целовала с такой же пылкостью?

— Вообще-то я уже года три ни с кем не целовалась.

— Врешь. Час назад ты целовалась со мной.

— Ну да, было дело. Но я, как видишь, занята спасением своей задницы, так что уж прости, что это выскочило у меня из головы. Сколько ты тут уже торчишь?

Пэкстон украдкой бросил взгляд в комнату.

— Достаточно долго, чтобы свихнуться.

— Вот-вот, я тоже. Мне пора домой.

Подтолкнув Хармони вперед, Пэкстон вошел в комнату, испытывая то же болезненное любопытство, которое заставляло ее саму стоять посреди этого кошмара, словно ее кто-то к полу приклеил. Он так крепко обнимал ее за плечи, что Хармони невольно задумалась, кто кого тут защищает. Пэкстон опустил голову и посмотрел ей в глаза.

— Никуда ты не пойдешь. Ты уже доказала, что от тебя не так просто избавиться. Я имею в виду, что…

Хармони ткнула его локтем в бок.

— Ты прав. Я так легко не сдаюсь. Моя выносливость прошла здесь все проверки, так что теперь она доведена до совершенства. Свою долю доказательств призрачной активности я уже получила, но это местечко…

— Хватит уже о привидениях. Наверняка ты просто задела какой-то ржавый выключатель. Никодемус Пэкстон, старый пират, который построил замок, имел странную привязанность к разным жутковатым уловкам и трюкам. Стоит взглянуть на его зеркальную «комнату смеха» наверху. Говорю тебе, нет тут у нас никакого привидения.

Как только он замолчал, велосипед, которым Хармони подперла дверь, подкатился к ним и остановился. Она бросилась к двери, чтобы не дать ей закрыться, но не успела. Дверь с грохотом захлопнулась и щелкнула, как будто кто-то закрыл ее на замок. Со всех сторон послышались щелчки. Восемь дверей — восемь щелчков.

Хармони подергала дверную ручку, чтобы убедиться в своей догадке.

— Закрыто, — сказала она и прислонилась к двери спиной, глядя на то, как Пэкстон носится по комнате и проверяет остальные двери. — Можешь не напрягаться, — добавила Хармони, — она закрыла все двери.

— Кто — она?

— Привидение.

— Здесь… нет… привидений…

Свет внезапно погас, погрузив комнату в такую же непроглядную тьму, как та, в которую провалилась Хармони, когда у себя дома хлопнулась в обморок.

Вот только на этот раз она была в сознании.

ОКАЗАВШИСЬ в ловушке в окружении кошмарных игрушек, Хармони почувствовала, как паника призрачной рукой стискивает горло.