Теперь, когда все точки расставлены по местам, остается действовать дальше. По тактическим соображениям разумно начать с мелкой рыбешки. Скажем, с Зеленского. Или первым хлопнуть армяшку Оганяна? Собственно, это без разницы. Тарасов вытащил из кармана монетку. Орел – Зеленский. Решка – Оганян. Тарасов подбросил монетку вверх. Выпал орел.

Судьба Зеленского была решена.

Этот день, которой вполне мог стать последним днем его жизни, бывший боксер, а ныне человек без определенных занятий Иван Крапивин начал просто и буднично. Начал день с вялой перебранки.

Жена Надя, собиравшаяся на работу, вышла на кухню, где за столом у окна завтракал Крапивин, и сказала, что сегодня зайдет покрасить волосы и вернется позже обычного.

– Какого хрена красить на твоей голове?

Крапивин после минутного раздумья отвесил ещё один комплимент.

– Все волосы вылезли, осталось три пряди на макушке. А на краску деньги тратишь. Покрась голову луковыми перышками. Это хоть дешево.

В это утро он не был настроен говорить жене любезности.

– Я что, твои деньги трачу? – жена заводилась с пол-оборота, сразу была готова сорваться на крик. – Твоих денег я уже год не видела. Ты вообще-то собираешься искать работу? Или намерен на моей шее до старости сидеть?

На этом месте Крапивин перестал слушать Надю. Только что он проглотил яичницу из четырех яиц, съел три бутерброда с копченой колбасой и маслом и теперь раздумывал, не повторить ли завтрак. Если начало дня сложится не совсем удачно, то вечер, ночь, утро следующего дня предстоит провести в камере предварительного заключения отделения милиции.

Ясно, что кормить его там никто не станет. А вечером для профилактики дежурный наряд, скорее всего, измолотит Крапивина дубинами, сапогами и вообще чем придется. Крапивин был готов вытерпеть побои, но зачем обрекать себя ещё и на муки голода. Куда лучше он, как верблюд, наесться впрок.

Поставив сковородку на огонь, Крапивин вылил на неё ещё четыре яйца, отрезал несколько кружков колбасы и намазал масла на хлеб.

– И у него ещё язык поворачивается меня в чем-то упрекать, – говорила Надя, подкрашивая брови.

– Я не в чем тебя не упрекаю, – отозвался Крапивин. – Просто сказал, что ты говено выглядишь.

– Я выгляжу говено, потому что у меня муж такой законченный придурок.

Надя стерла слезинку платочком, побросала косметику в раскрытую сумку и громко хлопнула входной дверью. Крапивин выложил яичницу на тарелку, посмотрел на еду взглядом сытого удава и, вздохнув, взялся за вилку.

Неделю назад Крапивина нашел, казалось, навсегда потерявшийся приятель Максим Тарасов. Позвонив Крапивину домой, он сказал, что есть хорошая денежная работа, предложил встретиться в открытом кафе на Старом Арбате. Предложение и впрямь показалось заманчивым.

От Крапивина требовалось немногое. В следующий четверг, в первой половине дня, нужно придти в торговый центр «Импульс», на первом этаже которого находится кафетерий, устроить там драку и смыться. За эту небольшую услугу, которую старому приятелю можно оказать за так, за бесплатно, Тарасов платит большие деньги. Пятьсот баксов вперед, пятьсот по окончании работы.

Если Крапивина повяжут на месте, Тарасов берется заплатить, а также возместить вероятные убытки кафетерия: разбитая посуда, витринное стекло и другие мелочи. Деньги очень легкие и быстрые. Всего несколько минут работы кулаками – и целая тысяча баксов на кармане. Заманчиво, более чем заманчиво.

Крапивин хорошо знал Тарасова, если уж тот говорит, значит, все без обмана. Удивившись столь высокому гонорару, Крапивин, давно сидевший без денег, тем не менее, не стал торопиться с ответом. «Между нами говоря, это дело и двух сотен не стоит, – сказал он. – И я знаю пацанов, которые за две сотни будут рады это сделать». «Мне не нужны посторонние люди, – ответил Тарасов. – И мне нужна не просто драка, мне нужна большая драка. И человек, который в случае чего не станет говорить лишнее».

Тарасов кивнул официанту, заказал ещё пару кружек пива и копченые сосиски. «Объясни, зачем весь этот кипеш?» – попросил Крапивин.

«В этом торговом центре „Импульс“, на втором этаже, снимает помещение туристическая фирма „Онега“, – ответил Тарасов. – Его окна выходят прямо в торговый зал. Вернее, турфирма – это только вывеска. На самом деле они там занимаются совсем другими делами. Вот с директором этой шарашки Зеленским я хочу встретиться с глазу на глаз. А он не хочет. Мало того, он нанял двух парней, которые провожают его от двери квартиры до офиса. И вообще целый день находятся при этом Зеленском, даже в сортире рядом стоят, когда он там гадит. Если начнется драка в кафетерии, они вмешаются. Значит, у меня будет шанс увидеть Зеленского».

«Понятно, – кивнул Крапин. – Тогда можешь на меня рассчитывать». «Милиции там нет, – сказал Тарасов. – В зале торгового центра, а попросту говоря, большого магазина только два охранника. Еще один охранник в дверях. Первыми на шум прибегут они. Если возня затянется, сверху спустятся охранники Зеленского. Мне для разговора хватит пяти минут. Твоя задача задержать охранников максимально продолжительное время».

«Хорошо, это без проблем, – кивнул Крапивин и похвастался. – Сейчас я в хорошей форме». Тарасов расстегнул бумажник и отсчитал пять сотен.

В тот же день Крапивин побывал в торговом центре «Импульс». Все в точности так, как описывал Тарасов. Просторный торговый зал с прилавками и продавщицами в розовых фартучках и белых наколках в волосах. В углу зала длинная стойка кафетерия или закусочной. Несколько высоких столиков на металлических ножках, посетителей немного. В ближней стене железная дверь с табличкой «Туристическая фирма „Онега“. Выше двери большое выходящее в зал окно, закрытое горизонтальными жалюзями.

Крапивин жевал бутерброд, пил из горлышка пиво и разглядывал торговый зал, по которому слонялись парой два охранника в камуфляжной форме. Довольный собственными наблюдениями, Крапивин вышел из торгового центра и на метро отправился домой.

* * *

Покончив с завтраком, отяжелевший Крапивин поднялся из-за стола, поставил грязную тарелку в мойку. Облачившись в джинсы свободного кроя и синюю рубашку, он посмотрел на часы и решил, что пора выходить. Шухер в кафетерии нужно начать ровно в двенадцать, а до торгового центра добираться тридцать пять минут. Лучше приехать на четверть часа раньше и ещё раз осмотреться вокруг.

Надев кроссовки, Крапивин вернулся в комнату, снял с полки иллюстрированную книгу «Памятники отечества» и ещё раз убедился, что деньги, те самые пятьсот долларов, что он на прошлой неделе получил от Тарасова, на месте. Через пару минут Крапивин вышел из подъезда, неторопливым прогулочным шагом добрел до метро.

Он поднялся на поверхность в половине двенадцатого, дошел до автомобильной стоянки, спросил у таксиста, сколько будет стоить отсюда доехать до Каширского шоссе и заплатил вперед. «Ровно в двенадцать пятнадцать останови машину возле самого входа вот в эту забегаловку и жди меня, – Крапивин показал пальцем на здание торгового центра. – И не опоздай».