к моей пещере и мы вместе смогли бежать.

Клан состоящий из не менее чем пятнадцати женщин, семерых детей и десятка мужчин восхищенно посмотрел в мою сторону. Мне показалось это таким наивным мелодраматическим зрелищем, ну прям как в индийском кино.

– Брат моего сына и мой теперь сын, – спокойным и уверенным тоном сказал Зарун. – Я рад приветствовать у себя такого бесстрашного витязя!

Сидя за костром Пурьгорь рассказывал о наших злоключениях, о моих путешествиях в тундре. Разинув рты, кароги слушали своего война. Мой названый брат рассказывал все детально, и даже с некоторой долей художественного описания, но правдиво и достоверно. Люди вокруг успевали только восклицать и хлопать широко раскрытыми глазами. Что уж взять с детей природы. Моих современников, воспитанных на голливудских спецэффектах и байках политиков, не пронять такими "обыденными" историями. Но попади в современный мир древний, пусть даже максимально ученый и циничный человек, у него бы сдали нервы от потока информации, заливаемого из каждого утюга.

Нас накормили вкусным мясом бизона, напоили брагой на целебных травах. Мужики стали петь свои заунывные песни, а женщины и дети разбрелись по своих хозяйственным хлопотам. Одна из девушек невольно привлекла мое внимание своей красотой. Светло-русые волосы, четкие и правильные черты лица, голубые, как у Пурьгоря глаза, аппетитная фигура делали её несомненной красавицей. Надо сказать, что почти все женщины в клане были красотками: рыжеволосые или белокурые блондинки, с белой чистой кожей, ровными, как бы выразились земные антропологи, "европейскими" чертами лица. При этом среди них не было толстух.

Но та девушка запала мне в душу. Она тоже украдкой поглядывала в мою сторону с явным интересом. Участок моей личности, ответственный за размножение и общение с женским полом впервые пробудился после долгого периода спячки. Когда над тобой висит опасность, как то не до продолжения рода и романтических отношений.

Но сейчас, когда рядом все спокойно, опасность, по-видимому, миновала, в чреве упокоился добрый кусок сочного мяса и пару литров крепкой браги, мысли о женской ласке стали все больше овладевать мной. Почему бы и мне не завести себе жену здесь, раз уж меня приняли в клан?

Но внутренний голос настойчиво пробивался сквозь пары алкоголя к разомлевшему мозгу: "Наверняка цель книги не в количестве покоренных женских сердец, и уж тем более не в семейной жизни под каблуком местной красотки, десятке шумных спиногрызов, унылом воздыхании в старости о потраченной зря жизни".

Я мотнул головой и как будто отрезвел. Что же тогда? Если моя книга-оригинал это повествование героическое, значит и разгадку нужно искать в героических поступках.

– Пурьгорь, – я толкнул сидевшего рядом "брата", который разговаривал с отцом и Антониром, сидевшими справа от него.

– Да, Миша. Как тебе у нас? Всего ли в достатке? Хочешь ли я приведу тебе девушку, и она утешит тебя сокрытыми от чужих глаз утехами, – Пурьгорь подмигнул, как будто распознав витавшие у меня мгновеньем раньше мысли.

– Нет… пока. Я вот что хотел спросить. Что вы планируете делать дальше?

– Ну это просто, мы напьемся на радостях, кто-то пойдет спать, кто-то будет долго разговаривать, ну а кто-то соскучился по женской ласке, – он ткнул себя в грудь.

– Нет, я не об этом. Ведь клан спасся от хашбанов, а они возможно преследуют нас. Возможно все их войско сейчас на подступах к нашему лагерю.

– У нас есть вождь, – Пурьгорь обнял отца за плечи. – Он знает как нас защитить.

– Отец, – решил я напрямую обратиться к главе клана. Слово отец я выбрал скорее из-за того, что именно так на земле уважительно окликают мудрого человека, нежели из-за того, что Зарун назвал меня сыном. – Мы с Пурьгорем спасались от погони, как вы считаете, может выставить передовые посты.

– Не волнуйся сынок, на север отправились Арделай и Рудослад, а на северо-запад Ордон и Калис, – Зарун был крепко пьян на радостях, поэтому с него слетела дневная суровость во взгляде. Он даже потрепал меня по уху. – Сегодня наслаждайся всем, чем захочешь. Завтра будем думать, что делать дальше.

Девушка, которая мне понравилась, подошла к Заруну и крепко обняла его.

– Папа, вам принести еще зирики (так называлась убойная травяная брага)? – она сказала эту фразу ангельским голосочком, при этом украдкой стрельнув в меня взором. У меня запорхали бабочки в животе (возможно от бурной пищи и непривычного напитка). Она мне все больше нравилась. Но вряд ли наш "отец" одобрит наши отношения. Конечно кровосмешением здесь и не пахло, но обычно такие суровые отцы крайне придирчивы к выбору суженого для дочери. Ну а если и допустят на вакансию жениха, даже не думай "сдать назад" или разбить сердце красотки: Вендетта тебе обеспечена.

Мой взгляд заметил Пурьгорь, и улыбнулся. Кажется я нашел себе союзника. По крайней мере, все поняв, он не воспринял это "в штыки".

В эту ночь, я ворочался и не мог уснуть. Все-таки это первая ночь в абсолютной (ну или не очень) безопасности. Я выжил после стольких испытаний и, казалось, обрел свой дом. Но что дальше? В голове одна за одной вызревали мысли дальнейших действий. Ну нельзя было утопать в болоте сытой и безопасной жизни, в которой, как мне казалось, оказался я. Нельзя сидеть на месте. Нужно искать выход в свой мир.

В большой просторной палатке, собранной из шкур животных, навешанных на крепкие брусья, служившие её опорами, ночевало еще человек пять. Кто-то храпел, кто-то неразборчиво разговаривал во сне. На улице догорали последние костры, а было светло уже как днем. Изредка доносились пьяные голоса и женский смех неугомонных гуляк.

Я вышел на свежий воздух из спрессованной атмосферы дыханий и выделений пьяных мужиков. У костра тихо переговаривались Пурьгорь с отцом.

– Миша, – тихо сказал мой названный брат. – Не спиться?

– Отвык я от коллективного сна, – честно признался я.

– Садись к нам, нам нужен твой совет, – сказал Зарун, расправляя шкуру на большом бревне, служившим не очень удобной заменой скамеек возле костра. – Ты чужестранец, из далекой страны, возможно более мудрый, чем мы.

– Вы теперь моя семья, так что всегда можете рассчитывать на меня.

– Итак, с юга нас подпирает Княжество Шаронди, – с надеждой пронзительно смотря мне в глаза сказал "отец". – В свою очередь являясь вассалом могущественной Драманской империи. На севере, за горой Омниса, все наши пастбища оккупировали Хашбаны и их покровители Ирулы. Как донесли разведчики, половина наших кланов было уничтожено, другие спрятались за горами и мыкаются, как и мы среди бескрайней тайги. Правители Шаронди скоро узнают о том, что мы здесь, если уже