мог — где это?! Лесная концессия на реке Ялу была предоставлена в 1898 году купцу из Владивостока, в 1902 году он перепродал ее Безобразову, статс-секретарю «без ведомства» (1903–1905), возглавившему группу высших сановников для организации Восточно-Азиатской промышленной компании, часть акций которой предназначалась и для царской семьи (Кирьянов И. К. Россия, 1900–1907. Документы, материалы, комментарии. Пермь, 1993. С. 142), а после Русско-японской войны передана Японии (Соловьев. Ю. А Воспоминания дипломата, 1893–1922. Минск: Харвест, 2003. С. 120). Стоило огород городить?!

«Азиатская программа» предполагала укрепление России в Маньчжурии и Корее, северо-восточном Китае. С точки зрения некоторых представителей высшей власти той эпохи, отказ от ее проведения нанес бы удар по престижу России и грозил поглощением Маньчжурии Китаем, Кореи — Японией и в будущем возможной аннексией Приамурья и Приморья Китаем и Японией. Но если бы средства, угробленные Николаем II на КВЖД и Порт-Артур, были вложены в промышленное освоение Дальнего Востока и его заселение, то никакая агрессия со стороны слабого Китая и Японии не грозила бы России, и это предотвратило бы разорительную войну с Японией и революцию 1905–1907 годов. Мнением же кого-либо можно было пренебречь. Это только внешне Россия выглядела громадной и сильной. В действительности мощь ее была кажущейся. Европейским державам, особенно Германии, было выгодно ослабление позиций России в Европе, они толкали ее в безбрежные дальневосточные просторы, где она и похоронила престиж свой и свою мощь.

Агрессивная политика России на Дальнем Востоке встретила решительный отпор со стороны Японии, которая считала, что северный сосед вторгся в зону ее интересов. Назревал военный конфликт. Николай II был уверен, что войны с Японией не будет (Великий князь Александр Михайлович. Воспоминания. М.: Захаров, АСТ, 1999. С. 207). Осенью 1901 года при встрече с Генрихом Прусским (братом Вильгельма II) Николай II обронил: «Я не хочу брать Корею, но не могу допустить упрочения там японцев. Столкновение неизбежно, но надеюсь, оно произойдет не ранее, чем через четыре года, — тогда у нас будет преобладание на море. Сибирская дорога будет закончена через 5–6 лет» (Ольденбург… Т. 1. С. 215–216). Японцы не стали ждать четыре года и 27 января 1904 года напали на Порт-Артур. Началась Русско-японская война, к которой Россия была абсолютно не готова. Ее причины? Истоки оной были заложены в 1895 году Симоносекским договором между Японией и Китаем, на основании которого Китай уступал Японии весь Ляодунский полуостров и часть Маньчжурии. Под воздействием России, Франции и Германии Япония отказалась от этих притязаний в обмен на денежную контрибуцию, которая и была Китаем выплачена с нашей финансовой помощью. Однако в 1896 году в Москве по инициативе Витте подписывается соглашение между Россией и Китаем о прокладке железнодорожного пути по Северной Маньчжурии с экстерриториальностью территории вдоль нее. Одновременно активизируется наша политика в Северной Корее, что противоречило Сеульскому меморандуму от 2 мая 1896 года и Московским протоколам от 26 мая 1896 года между Россией и Японией, последним противоречило и утверждение России в Маньчжурии с занятием Порт-Артура (Гурко… С. 304–305). КВЖД с относящейся к ней территорией, станциями, мастерскими, складами, магазинами, собственным войском становится подконтрольной Витте империей с бесконтрольным финансированием бюджетными средствами. Одно строительство КВЖД обошлось в 400 миллионов рублей со стоимостью одной версты в 150 тысяч рублей, хотя в России стоимость ее не превышала 60 тысяч (Гурко… С. 310). Не все из ближайшего окружения молодого императора благосклонно относились к расширению России за счет Маньчжурии и Порт-Артура. Против были военный министр Ванновский, морской министр Чихачев (Гурко… С. 306). Барон Фредерикс, министр двора, не убоялся сказать Николаю II, что его, царя, участие в коммерческом предприятии на реке Ялу недопустимо, унижает сан императора, и подал прошение об отставке, которая не была принята (Гурко… С. 319). Витте и министр иностранных дел Муравьев склонили Николая II к присоединению Порт-Артура. За один миллион рублей купили ближайших советников богдыхана, и тот уступил Порт-Артур (Гурко… С. 306). Хотя наши военные агенты задолго до открытия военных действий предупреждали, что Япония быстро наращивает свой военный потенциал и готовится к военным действиям на материке, к ним не прислушивались, безбрежный оптимизм относительно быстрой победы над «макаками» застил глаза высшей бюрократии.

Авантюризм царедворцев дорого обошелся России. Вместо того чтобы сконцентрировать все средства для разрешения аграрных проблем, перевооружения армии, модернизации промышленности, двор пустился в дальневосточную авантюру. Средств, убитых на КВЖД, Дальний, Порт-Артур, войну с Японией, вполне хватило бы для перевооружения армии и разрешения многих вопросов внутренней политики. Но слабовольный, недальновидный царь не смог противостоять интригам своих царедворцев (Витте, Куропаткина, Ламздорфа, Безобразова, Алексеева и пр.), преследовавших в политике расширения присутствия России на Дальнем Востоке прежде всего свои личные интересы, и в конечном итоге довел эту политику до войны. Российский посланник в Японии Розен еще при занятии Россией Порт-Артура советовал разрешить с Японией и на Дальнем Востоке все спорные вопросы на основе соответствующего договора, чтобы обезопасить себя в этом районе от столкновения с соседними державами. Розена поддержал военный советник в Японии полковник Вогак (Гурко… С. 321–322). Николай II Розена отозвал и политику утверждения России на «дальних берегах» продолжил. Обстановку в регионе накаляли, но к войне не готовились. В главном морском штабе России не существовало даже плана военных действий против Японии. Поставлявшаяся А. И. Русиным (морской агент России в Японии в 1900–1904 годах) высококачественная информация и его прогнозы дальнейшего развития событий не были использованы должным образом ни в ГМШ, ни в штабе наместника Е. И. Алексеева на Дальнем Востоке (Русское прошлое. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1996. Кн. 6. С. 56–57). В. Лавров, глава разведывательного управления, предупредил 22 января 1904 года Николая II о предстоящем разрыве Японией дипотношений с Россией. Николай II не придал этому значения (Борис Старков. Охотники на шпионов. Контрразведка Российской империи в 1903–1914 годах. М., СПб.: «Питер», 2006. С. 67). Невысокого мнения были последние российские императоры о японцах. У Александра III они «обезьяны, играющие в европейцев» (Ламздорф В. Н. Дневник. 1891–1892. Минск: Харвест, 2003. С. 253), у Николая II — «макаки». Не хотели внимать поступающим из различных инстанций грозным предупреждениям! Горячие головы уже видели российский флаг над Кореей, Маньчжурией и дальневосточными морями. Военный министр Куропаткин считал, что Япония нам не страшна (хотя ранее был против войны с ней из-за удаленности театра военных действий), ему вторил министр иностранных дел Ламздорф, заменивший в 1900 году Муравьева (Гурко… С. 318).

В 1901 году Япония через маркиза Ито предлагала России выгодные условия мира