Тогда Шакьямуни сделал одну весьма показательную вещь. Когда давление со стороны Мары достигло своего апогея (по меньшей мере в этой версии истории), он дотронулся левой рукой до земли. Затем грядущий Будда объявил землю своим союзником и произнёс: «Беру землю в свидетели: освобождение – моё естественное право. Я заслуживаю быть свободным от страдания и заблуждения. Я заслуживаю жить в совершенной ясности, поскольку я родился». Тогда Мара был побеждён, и Шакьямуни обрёл свободу и пробуждение.

В этой истории скрываются ответы на многие вопросы. Когда мы напрягаемся, когда мы чувствуем, что против нас настроен весь мир или, что ещё хуже, наш собственный ум (который нередко разыгрывает последнюю карту Мары – говорит, что мы чего-либо недостойны), в такие моменты мы можем объявить своим союзником землю. Как Шакьямуни, мы можем прикоснуться к земле; мы можем буквально лечь на землю, ощутить и вдохнуть в себя обширную и сложную вселенную ощущений, живущих в нашем теле. Мы можем позволить мягкой силе притяжения высвободить напряжение, которое удерживаем в теле. Мы можем довериться почве, которая постепенно поможет нам восстановить ощущение целостности.

Китайцы говорят: «Расслабление – это ты. Напряжение – тот, кем ты, по твоим представлениям, должен быть». Иначе говоря, расслабление и жизнь из глубины собственной природы – это в принципе одно и то же, не нужно достигать его или обретать некое состояние. Скорее, это то, что остаётся, когда мы перестаём держаться за свои установки. История Будды показывает, что телесное взаимодействие с землёй позволяет освободиться от невротичности и восстановить единство. Когда мы учимся открываться естественному покою тела-ума, ограничивающие убеждения о нашей ценности, о том, чего мы достойны и каков смысл нашей жизни, тоже начинают естественно растворяться.

«Поддерживающая среда» – эмпирическое понятие, которое ввёл психоаналитик и теоретик детского развития Дональд Винникотт. Он определяет такую среду как символическое пространство, которое наполняется заботой, где человек может соприкасаться с возникающей болью, разочарованием и смятением и постепенно растворять их. В этой атмосфере укрепляется наша устойчивость: способность то или иное время выдерживать трудности и тревоги и затем возвращаться в состояние относительного равновесия. Это символическое пространство, о котором говорит Винникотт, формируется во взаимодействии психотерапевта и клиента. Согласно Винникотту, в задачи психотерапевта входит создание «контейнера», где клиент будет ощущать, что его «поддерживают», о нём заботятся, принимают, ценят, уважают и понимают. Хороший психотерапевт хочет, чтобы клиент ощущал, что находится в общении с компетентной личностью со здоровым характером, которая эмпатически настраивается на него, как хороший родитель. Именно в таких условиях проявляется наша естественная направленность на исцеление и восстановление.

Помимо межличностного аспекта отношений между психотерапевтом и клиентом существуют структурные факторы, которые способствуют формированию поддерживающей среды. Среди таких факторов, которые нередко называются «терапевтическими условиями», – тот факт, что сессии начинаются и завершаются в определённое время, проводятся еженедельно в один и тот же час, что психотерапевт взаимодействует с клиентом спокойно и последовательно, что во время сессии он не обсуждает с клиентом собственные проблемы.

Мне нравится понимать «поддерживающую среду» через призму одного понятия из «Дао Дэ Дзин». Каждое утро, когда я достаю из шкафа чашку, хотя я и думаю, что мне нужна чашка, на самом деле мне нужно пустое пространство внутри чашки, которое я смогу наполнить кофе. Это пустое пространство создаётся границами, самой формой чашки, однако именно это внутреннее пространство делает чашку полезной.

Как и стенки кофейной чашки, границы в психотерапевтической работе имеют значение лишь постольку, поскольку они создают пространство. Пространство – вот что приносит пользу. При наличии пространства опытный психотерапевт может наполнить контейнер взаимодействия чувством безопасности, теплоты, положительного отношения, принятия и компетентности. (Ведь именно это позволяет терапевтам вывешивать на стене кабинета свой диплом!) В таком случае пространство сессии становится поддерживающей средой, подобной настоящим объятиям, колыбелью, в которой может отдохнуть испуганное сердце.

В главе 4 мы гораздо подробнее будем рассматривать нейробиологические особенности этого процесса. Теперь же достаточно сказать, что именно тогда, когда мы ощущаем себя в «поддерживающей среде», срабатывает восстанавливающая реакция расслабления. Именно в такой атмосфере клиент может обрести необходимое доверие по отношению к терапевту, чтобы действительно открыться и начать исцеляться от боли и напряжения в своём теле-уме.

Поддерживающей средой могут также становиться и другие области нашей жизни: пространство семинара или лекции, близкие отношения между возлюбленными, где присутствуют взаимные согласие и уважение, отношения в нашей собственной семье. Также такой средой может стать и наша медитационная практика. Настоящая медитационная практика имеет определённые формы и границы: мы выделяем для неё определённое время, выполняем её ежедневно в один и тот же час, с определённым уважением относимся к ней и стараемся не пропускать ни одного дня. Мы можем напитать такой контейнер качествами, характерными для объятий: доверием указаниям относительно практики (ведь, я надеюсь, мы получаем указания из надёжного источника); верой в то, что медитация – достойное занятие (особенно когда в ходе практики мы начинаем ощущать облегчение, являющееся следствием её постоянства); положительным отношением к самим себе, принятием своих неврозов и разбросанности, которые неизбежно проявляются в таком пространстве (вообще говоря, смысл поддерживающей среды в том и состоит, чтобы они могли проявиться); признанием своей принадлежности реальности; своей связью с землёй и собственным телом и благодарностью, возникающей вслед за облегчением.

Внимательность как таковая – это тоже форма поддержки. Существуют границы внимательности; иначе говоря, наше внимание охватывает определённую область и не охватывает другие. И мы можем обращаться со своим вниманием различными способами. Мы можем сосредоточиваться на определённом предмете враждебно, косно, неопределённо, тепло. Это касается и нашего внутреннего мира, а не только внешних предметов. Мы можем наполнить свой внутренний мир заботой, чтобы ощутить лёгкость, чтобы научиться открываться богатству жизни – возможно, даже наслаждаться теплотой своего присутствия. Интересно, что санскритское слово, означающее счастье и лёгкость, суккха, буквально переводится как «благое пространство» и является синонимом выражения «поддерживающая среда». Слово «суккха» также немного напоминает слово «сахар» (англ. sugar. – Прим. пер.), которое в свою очередь происходит от арабского слова sukkar. Таким образом, когда наша жизнь наполняется состраданием, нам не просто становится легче жить, мы также можем ощутить сладость жизнь, ту самую, которую наши горести нередко заглушают.

Многие люди испытывают огромные трудности при взаимодействии со своим телом и при «погружении вглубь», и этому есть самые разные причины. В некоторых случаях наше тело прошло многочисленные испытания (порой и такое определение – серьёзное преуменьшение). Некоторые люди привыкли стыдиться своего тела – своей фигуры, цвета кожи. Некоторые из нас чувствуют невероятное возбуждение или эмоциональное волнение, когда сосредоточиваются на своём теле или пробуют сохранять неподвижность, и не понимают, почему так происходит. Некоторые люди подвергаются атаке назойливых мыслей и образов, когда пытаются успокоиться. Хотя медитация является практикой, в основе которой лежат расслабление и исцеление, может возникать ощущение, что подобные состояния – недостижимый идеал, особенно в тех случаях, когда человеку довелось многое пережить. Если вы такой человек, во-первых, помните: это произошло не по вашей вине. Вы не соглашались на такой опыт. Во-вторых, прекрасно, что вы осознаёте собственные ограничения. Стоит и впредь проявлять к ним уважение. Наконец, ситуация не безнадёжна. Вы такой же человек, как и другие люди, и работа со своими ограничениями в этой практике может стать катализатором для трансформаций, как и сама практика.