Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сегодня вы – гречанка. Да, миледи? – спросил ее Джонатан.
– Carpe diem[1], мистер Редмонд. Carpe diem.
– Попытаюсь, спасибо. Рад, что вы выглядите так чудесно.
– Взаимно, молодой человек. Вам не кажется, что вы слишком укутаны? Может, в тоге будет намного удобнее?
– Вне всякого сомнения, – согласился он. – Но только в следующий раз.
Он подумал было задержаться возле графини и поболтать с ней, потому что ее легкое сумасшествие отвечало его настроению, но тут возник Аргоси.
– Поехали со мной завтра на «Таттерсоллз»[2]. Я воспользуюсь твоим советом насчет новой кобылки.
Аргоси пытался отвлечь друга от тяжких дум, в которые тот сейчас погрузился.
– Поехали. Хотя это будет то еще удовольствие, поскольку у меня сейчас ни единого су в кармане.
– Это удручает меня так же, как и тебя. Твое решение неожиданно лишило меня самого терпимого друга.
Джонатан фыркнул.
– Твои переживания очень трогательны. Правда-правда.
– Зачем нужно было вкладывать все свои прибыли в еще одно предприятие с морскими перевозками, Редмонд?
– Затем, что время было подходящим, и мне показалось, я смогу получить двойную отдачу от вложений, и очень быстро. Доставка шелка – отличное дело. А еще из-за того, что я уже предчувствовал, как загребу эти деньги. То был просчет, который я больше никогда не допущу.
Аргоси выслушал его, слегка нахмурившись.
– Во-первых, где ты набрался подобных вещей? Неужели поставить на кон в игорном доме не настолько же выгодно и предсказуемо? Во-вторых, я совсем не уверен, что мужчина может отзываться о сделках с шелками как об отличном деле. И еще – твой отец богат. Ты можешь себе позволить не заниматься ничем, кроме верховой езды, стрельбы и танцев, в чем ты уже преуспел больше других.
– Во-первых, я считаю прекрасным практически любое занятие, которое приносит прибыль. Заниматься шелком – отличное предприятие. Газовое освещение – отличное предприятие. Производство бумажных тканей – отличное предприятие. Надо вложить деньги в пресс для цветной печати? Отлично, вложусь! Во-вторых, мне кажется, что все деловые навыки, которыми я обладаю, унаследованы от отца, чтоб ему пусто было! Но я вошел во вкус, чертовски хорош в деле, и мне нравится этим заниматься. А в-третьих, я не уверен, что мужчина должен таять от комплиментов другого мужчины по поводу умения танцевать, но с твоей стороны весьма любезно было это отметить.
Аргоси усмехнулся.
– Я скажу тебе, что прекрасно на самом деле. Вернее, кто. – Он незаметно указал своим изящным подбородком на Томасину де Баллестерос, которая, стоя неподалеку, развлекала разговором одного из гостей.
Джонатан слегка повысил голос.
– Кто, де Баллестерос? Эта заурядная девица с рыжеватыми волосами?
Она продолжала беседовать. Но у нее дернулся уголок рта, а плечи слегка развернулись в их сторону, как флюгер.
Теперь Джонатан был уверен, она слышит их разговор.
Аргоси повернулся к нему.
– Ты с ума сошел? – негодующе зашипел он. – Только взгляни, какая у нее кожа. Янтарь и сливки! А волосы! О господи! И не говори ни слова, она идет к нам. Она идет, она идет, она идет!
Томми действительно, непринужденно завершив беседу, теперь двигалась в их направлении.
При ее приближении оба поклонились. Она грациозно присела – так шелковый носовой платок легко планирует, падая на землю. На ней было белое муслиновое платье, волосы уложены в греческом стиле, вырез платья можно было бы описать как обещающий приключения, за что каждый мужчина в комнате исполнился бы признательности.
Ничего общего со вчерашней широкополой шляпой и с непритязательной шалью.
– Мистер Редмонд, если вы и дальше будете навевать тоску своим мрачным видом, я буду вынуждена попросить вас уйти. Вы, как солнечное затмение, забираете весь свет, и люди начинают говорить о предзнаменованиях. Хотя некоторые дамы считают мрачность очень интересной. Может, поэтому вы прибегаете к ней? Или таким способом поддерживаете собственную загадочность? Или это как-то связано с небольшим синяком у вас под глазом?
Джонатан выслушал ее, неопределенно улыбаясь. Возникла стратегически важная пауза, которую он не торопился заполнить.
– Виделись еще с какими-нибудь герцогами, мисс де Баллестерос?
Томми вежливо улыбнулась, как будто он сказал что-то эксцентрическое.
Однако в глазах сверкнуло предостережение.
Улыбка у него расползлась еще шире, чтобы продемонстрировать, насколько ее предостережение ему безразлично.
– Может, вы недостаточно выпили, мистер Редмонд? – предположила она. – Сейчас рано, но шампанское действует подобно лучам солнца. Это должно помочь вам, и всем нам будет приятнее смотреть на вас.
Аргоси не удержался и встрял.
– Вы должны извинить меня, мисс де Баллестерос, но его лишили денежного содержания, и, понимаете ли, это может омрачить всякого. Я уверен, что еще одна или две минуты в вашем очаровательном обществе приведут его в норму. Ваше присутствие поможет любому мужчине позабыть о тревогах.
Томми без слов наблюдала, как двигаются губы Аргоси.
Тут он закончил.
– О… Это вы! – наконец сказала Томми и одарила его легким шлепком кончика веера.
Джонатан задохнулся от смеха.
Она сделала поворот в три четверти и посмотрела ему в глаза.
– Мне показалось, я слышала слово «шелка».
Вид у нее был исключительно деловой.
– Вы любите шелк? Я куплю вам целый корабль этого добра, – вызвался Аргоси.
– Будьте лапушкой, купите, – сказала она через плечо, как о самой обычной вещи.
Чтобы скрыть смех, Джонатан покашлял в кулак.
– Вы не ослышались, мисс де Баллестерос. Я вложился в поставки шелка.
– И?… Наверняка это не конец истории. Развлеките меня, мистер Редмонд. Заставьте меня рассмеяться или залиться слезами.
– И… я удвоил мою прибыль.
Она вздохнула.
– Обожаю счастливые финалы.
– Полагаю, это пока середина истории. Полученную прибыль я инвестировал в следующую поставку шелка.
– А дальше?… – поторопила его Томми, как ребенок, который слушает любимую сказку на ночь.
– А дальше… мы ждем.
– Другими словами, это превращается в нескончаемую историю вроде повествования Шахерезады в «Тысяче и одной ночи».